Часть 1.
Хочу написать еще один пост о детстве, а вернее о двух женщинах, которые оказали самое большое влияние на мое формирование, как личности. Просто без этого будет сложно понять логику тех или иных поступков. Хотя, кто-то скажет, какая там логика — женская! Шучу. У нас она совершенно нормальная, только руководствуемся в принятии решений мы отличными от мужчин факторами.
С 6 лет я много времени проводила с бабушкой, мамой папы. Родом Мария Дмитриевна Калябина была из Воронежской губернии. Она рассказывала о том, что отца репрессировали сразу после ее рождения; о своем военном детстве; о том, что проучилась всего 3 класса и в 11 лет была вынуждена идти работать в колхоз. Работать за взрослую женщину, потому что ее мать парализовало. После войны она выучилась на каменщика — мужчин не хватало. Работала на уральских стройках. Трудности, которые выпали на ее долю, закалили характер. Бабушка была тот еще боец, любого могла за пояс заткнуть и за словом в карман не лезла. Помню, как они говорила: «Если в Рогачеве соль стОит на рубь дешевле, а пешком сбегаю». Г. Рогачев в 25 км от моего города детства.
Она мечтала, чтобы ее дети получили высшее образование, но не сложилось. Зато сложилось у пяти из шестерых внуков. Она учила меня тому, что во всем я должна быть первой, лучшей, и обязательно окончить институт. В этом ничего плохого не было. Но были моменты, которые вступали в противоречие с системой ценностей моей мамы. К примеру, для бабушки всегда была важна цель, а для мамы — средства. То, что не все средства хороши для достижения цели — я усвоила от мамы, женщины из белорусской глубинки.
Между мамой и бабушкой существовало незримое противостояние. Именно по этой причине мои родители после возвращения отца из армии снимали жилье до моего 6-летия.
Еще в 15 лет мама ушла на свои хлеба из родительского дома. В 16 лет уже работала на фабрике. Деревенская трудолюбивая, неконфликтная, скорая на работу Танечка очень быстро завоевала доверие в коллективе и руководства предприятия.
Не обратить внимания на мою маму в пору ее юности было просто невозможно! Милая, ладно сложенная, а еще хорошо одетая. В 70-е не каждая барышня имела такой гардероб, как моя мама. Родная сестра работала в ателье, и у мамы были все предметы одежды, которыми могла похвастать юная модница в начале 70-х: и кримпленовые платья, и болоньевая ветровка, и плащ, и туфельки на трапецевидном каблучке. Не удивительно, что мой папа просто потерял голову, когда познакомился с ней.
Семья моего отца всего несколько лет проживала в Жлобине. До этого объездили пол-Союза. Жили на Урале, в Казахстане, Латвии, на Волге, и наконец, прибились в Беларусь, на историческую родину деда. Были довольно легки на подъем. Очень быстро они построили большой дом. Благо, все трое детей учились в старшей школе. Командовала строительством, конечно же, бабушка — знатный каменщик. Это позже она выучилась на продавца.
В этот дом и привел мой отец свою невесту. Мама, воспитанная в лучших традициях белорусской глубинки, перечить свекрови даже не пыталась. Не пробовала и отстаивать свои интересы. Что-то не нравилось, а что-то возмущало. Например, когда после 8-часовой смены на производстве от нее, еще не успевшей дойти до своей комнаты и мечтающей хотя бы 15 минут отдохнуть, бабушка требовала немедленного присутствия на кухне. Потому как скоро Петя (бабушкин зять и муж дочери, папиной сестры) придет уставший с работы и ему надо поесть. Мама молча и безропотно выполняла то, что от нее требовали.
Кстати, двужильности бабушки, я поражалась и в подростковом возрасте. Так, как работали те, кто пережил войну, наши родители были не в состоянии, ну а мы не в состоянии физически пахать так, как наши.
Незримое соперничество было и между ровесницами — мамой и сестрой мужа. Нет, они не конфликтовали, но в целом в системе воспитания моей бабушки было заложено соперничество между детьми. Это соперничество заметно и сегодня, несмотря на то, что 2 сына и дочь уже пенсионеры.
В маминой семье было все иначе. Поддержка, помощь. Было не принято одалживать деньги. Кто мог, тот помогал безвозмездно. Конечно, чаще всего это делал старший брат Василий Антонович — большой партийный чин в небольшом белорусском городке на Могилевщине.
Когда, будучи ребенком, я говорила, что мне что-то не нравится, мама отвечала, что у других все намного хуже, и они живут и не возмущаются. Мама умела радоваться малому, что имела. И меня учила. Может, поэтому я никогда не чувствовала зависти к тем, кому доступно большее, чем мне, а еще соглашалась на меньшее, когда можно было получить больше.
К сожалению, равнение на тех, у кого хуже, лишает инициативы и стремления бить лапками, чтобы получить сметану. А жизнь показывает, что получает в жизни много тот, кто много хочет.
Моей маме присуще качество, которое сейчас редко встретишь. Если кто-то по отношению к ней нечестен или поступает некрасиво, она безропотно примет невыгодные для себя условия, даже не подав вида. Ей настолько стыдно за этого человека, что проще поступиться своими интересами, чем озвучить вслух: "Ты поступаешь нехорошо!"
И это тоже оставилао свой отпечаток на моем характере. Мне трудно транслировать свою ценность. Я всегда готова помочь, и порой, ценой больших усилий, но озвучить, чего мне это стоило, могу далеко не всегда. К сожалению, когда ты сам себя обесцениваешь, другие это делают с легкостью.
Но не все так печально. Рядом была бабушка, настощий боец, а я — послушная ученица!
Продолжение по ссылке:
Если понравилось, ставьте лайк и подписывайтесь на канал.