Ну, давайте о тяжелом, о фильме "Антон тут рядом". Старенький уже (2012 год), по современным меркам, но какой актуальный. И, собственно, что по сути изменилось по прошествии 8 лет? По большому счету, не многое. И как обидно, что речь в фильме идет не о жизни в глухой деревушке, где электричества и водопровода в жизни не видывали, а о культурной столице, о любимом мною когда-то Санкт-Петербурге.
Чего греха таить, в нашем городке ни разу не "светлее" в смысле как диагностическом, так и реабилитационном, чем в Питере. Езжайте, делайте, платите, если найдете, куда ехать, и если Вас туда возьмут.
До истории Антона Харитонова я посмотрела "Человек дождя", тихонечко погрустила. Антона громко жаль. Здесь не до тихой грусти. Здесь понимаешь, что, да, без вмешательства кого-то, очень сильно заинтересованного и участливого, ребенок закончит свои дни в ПНИ, под препаратами, независимо от того, нужны они ему или нет.
И если при просмотре "Человека дождя" ты прекрасно понимаешь, что это художественный вымысел, то при просмотре "Антон тут рядом" ты плачешь оттого, что "вот она жизнь, а податься в ней некуда" (группа "Сплин").
Хотя Антон уже на момент съемок (2008 год) не является ребенком, ему 21 год. Антон младше меня на год...
Нашей семье повезло больше: сейчас есть диагностика аутизма, есть много (конечно, разного качества) информации об этом нарушении развития, есть проложенные идущими впереди родителями дороги, есть указатели и направители, если двумя словами.
Наверное, и впрямь все должно случиться в свое время: посмотри я фильм про Антона полутора годами ранее - ведь, правда, с моста бы сошла. Слишком больно, непонятно и страшно было в то время, слишком свежа была рана от "пересаженной реальности". Наверное, сейчас я как-то черствее стала, тверже, суше, уже стало привычно, что в нашей семье вот так, а не этак. Человек ведь ко всему привыкает, и я привыкла.
Но даже "затертость" восприятия проблемы не умаляет боль, печаль и чувство безысходности от событий, показанных в фильме. Помните, у булгаковского Воланда, - страшно то, что человек внезапно смертен. Взять судьбу мамы Антона - рак, медицинское бессилие, точка. Поэтому на вопрос, почему я заставляю Захара одеваться самого, мыть руки с мылом самого, куда торопиться? - я знаю ответ: мне есть, куда торопиться; я хочу, чтобы когда меня не станет, мой сын владел навыками самообслуживания в том максимуме, которого мы могли достичь.
Помните, я как-то писала, что Захар, оставшись на долгий месяц у бабушки, вернулся ко мне с не совсем тем поведением, что было наработано. Мне тогда задали вопрос, мол, бог с ними, с откатами, зато Вы отдохнете. А если я не успею наверстать? Основа должна быть прочной, в базисе должен быть максимум из возможного. С этим проще работать тем, с кем останется мой сын.
Антон пережил сильный стресс, связанный со смертью бабушки, разводом родителей и переездом в новую квартиру, и не менее сильный регресс. Ведь он писал и писал осмысленно, весь фильм начался с сочинения 7-летнего Антона, но в свои 14 он уже не мог похвастать даже этим умением.
И в конце фильма режиссер, Любовь Юрьевна Аркус, отмечает, что Антон (живший с отцом и его женой) стал спокойнее, но потерял свет, говорит одно и то же, меньше может писать и все меньше хочет это делать. Здесь еще режет поведение отца Антона - вместо привлечения молодого человека к выполнению каких-то работ по дому, отец гонит сына пить чай, мотивируя тем, что один справится быстрее и без нервов. Ну, это, конечно, да. Это здорово.
В центре "Антон тут рядом", созданном именно благодаря появлению в жизни режиссера Антона с аутизмом, последний на момент окончания съемок никак не отучится всех обнимать. И я с ужасом слышу от воспитателя, что "Захар? - нормально, занимался... Может подойти, обнять". Захар не полезет обниматься к незнакомым людям, по крайней мере, в настоящее время он этого не делает, для него не всегда незнакомые люди вообще существуют в плане обращения на них внимания. Но и Антон обнимал друзей, правда вот, не всем друзьям это нравилось.
В общем, фильм Вам в помощь, если Вы не видели человека с аутизмом, но хотите быть в теме. Здесь без прикрас, но и без надуманного ужасающего насилия со стороны такого человека к окружающим. Живет себе, "никто его не любит" (фраза из окружения Антона в месяцы его жизни в деревне с особенными людьми).
А ему, действительно, нужен человек, который будет рядом и будет понимать его.
А у Вас, у нас, людей с нормальным развитием, есть человек, который Вас, нас, понимает? Мне кажется, если разобраться, нам всем нужно одно и то же, с диагнозом ты или без: человек рядом и, вот чтоб понимал.
Не могу сюда не вставить хорошие слова Л.Ю. Аркус из интервью 2012 года, ссылка на источник: http://bg.ru/society/lyudi_poterpyat-10542/
"...Это же на самом деле такое полное социальное изгойство. Когда ты боишься выйти с ребенком на детскую площадку. Потому что он ведет себя странно и на тебя все косятся. Когда говорят: уберите своего урода. Или приходишь с ним в магазин, а он начинает сметать банки с полки, подбегают охранники и начинают заламывать ребенку руки. Это не то что ты в Лондоне говоришь: «Итс аутистик чайлд», — и тебе тут же все начинают улыбаться и помогать.
Нет, здесь никто не знает, что такое аутист, вообще! Поэтому в конце концов эти мамы запираются с ребенком в доме. Круг друзей редеет и сужается, если не сходит на нет. Потому что люди не любят, когда не могут ничего сделать. А работать такие мамы чаще всего не могут: как Антона одного оставишь? А социального волонтера, который был бы положен им в любой нормальной цивилизованной стране, нет.
— Есть два способа говорить о людях с особенностями развития или с какими-то заболеваниями: они такие же, как мы, или они другие — но это не значит, что они не могут жить как люди. Какой твой?
— Я убеждена в том, что они и мы — одно целое. Это самое главное, что я поняла за эти годы. Что нет меня без Антона и что нет Антона без меня. Понимаешь?.."