- Ты, посмотри, что творится – то!- Воскликнула главная деревенская сплетница, баба Шура. – Ленка- то, Ленка, что натворила! Ой, не могу. Держите меня семеро. - Продолжала женщина.
Увиденное настолько шокировало, что она со всей возможной ей старушечьей прытью кинулась в отделение почты, где, обычно, собирались погреться на солнышке люди преклонного возраста. Лавочки были широкими, с удобными спинками и подлокотниками. В деревне их, не зря, прозвали пенсионными. На них нечасто коротали время деревенские бабульки, с жаром обсуждая последние новости и вчерашнюю серию очередного многострадального мыла.
Баба Шура с развивающимся подолом платья, с разбившимся набок цветастым платком устало села на край лавки. Соседки, зная о её осведомлённости обо всём ,что так или иначе происходило в деревне, замерли, предвкушая порцию отменных сплетен. Она отдышалась, и не в силах сдерживать, переполняющие её эмоции, выпалила: « А, вы знаете, Ленка- то Никифорова, что учудила? Не в жизнь не догадаетесь». - Поддержав интригу, радостно воскликнула баба Шура.
- Не томи, Захаровна. - Напирала её соседка, Зинаида, по праву считавшая, что именно она должна услышать эту новость из первых уст.
- А, скажу я вам вот, что. Ленка наша, даром, что училка, с мальчонкой темным вернулась в деревню.- Продолжила сплетница.
- Что, с кавказцем, что ли? - Спросила Зинаида.
- Да, нет же, нет, не волосы тёмные, а весь тёмный, кофейный, в общем. – Раздражённая непонятливостью соседки, ответила баба Шура.
- Неужто, африканец ? Да, ну врёшь. - С благоговейным трепетом в голосе ответила соседка.
- А, вот те крест, что не вру. Не сойти мне с этого места.- Выкрикнула Захаровна и осенила себя крестным знамением.
- Вот, это новость!
И от лавочки к лавочке пошла цепочка новостей, обраставших слухами и домыслами . Так, брошенный с вершины горы, крохотный снежок, вырастает в огромный ком, лавину, сметающий все на своем пути.
Новость, принесённая бабой Шурой, вызвала эффект разорвавшейся бомбы. Сплетни расползлись по деревне «Ветхая Заимка» со скоростью света, и к моменту, когда Лена открыла дверь своего старого домишки, всё уже знали, что она вернулась не одна, а с ребенком.
Бабушка не соврала, мальчик и впрямь, был темнокожим, с полными губами и глазками, бусинками, смотрящими на мир с любопытством и вниманием. Увидев Лену с сыном на руках, её мама Прасковья Никитична, охнула, и всплеснув руками молвила: «Доченька. Ну, как же так? Не уж- то никого другого не нашлось? Как жить-то нам теперь? Засмеют ведь». - С болью в голосе, спросила пожилая женщина.
- Ничего, мама проживем, не переживай. Поверь, по-другому нельзя было. - Спокойно ответила Лена.
Горе, только что увиденного, вскоре сменилось радостью, от осознания того, что дочь теперь всегда будет рядом, и не в тысяче вёрст отсюда.
- Да, и внучка теперь нянчить буду. Ну, и что, что темнокожий, зато свой, родной. - Оправившись от шока, размышляла Прасковья Никитична. Лена, тем временем перепеленала и стала кормить мальчика из бутылочки, полной детской смеси.
- Доченька, что, у тебя молока совсем нет? - С тревогой в голосе спросила мать.
- Нет, совсем нет. - Покраснев до корней волос, смущенно, ответила Лена.
- Ну, да ладно, корова есть, не пропадем. Бурёнка -то наша, кого хошь поставит на ноги. - Весело ответила Прасковья Никитична.
Лена молчала и продолжала распаковывать вещи. На стол, среди прочего, легли паспорт, трудовая книжка и красный диплом, об окончании одного из самых престижных педагогических ВУЗов страны.
Еще, со школьной скамьи, Лена знала, что призванием её будет Педагогика. Что сеять она будет не рожь или пшеницу, на крестьянских полях, а нести огонь знаний в людские души. Излюбленным направлением её были русский язык и Литература. На просторах слов и страниц она чувствовала себя, как рыба в воде. В университет поступила с первого раза, пройдя сумасшедший конкурс - 300 человек на место. Училась прилежно, параллельно подрабатывая в различных печатных изданиях. После окончания, ей было предложено остаться в родном ВУЗе, что она, собственно, и сделала. К 30 годам она прочно стояла на ногах. Но, семьей обзавестись так и не сумела. Была капризной, своенравной, словно, героиня из её любимого классического романа.
- А, где работать - то будешь, доченька. - Вкрадчивым голосом спросила мать
- В школу пойду, детишек учить грамоте. - Ответила Лена.
- А, после столичных - то университетов, сможешь ли? - С сомнением спросила Никитична.
- Смогу, мам. Я сильная. - Невозмутимо ответила Лена.
Мама промолчала, и, тактично, не стала спрашивать о мальчике, мирно посапывающем на кровати. «Потом захочет, сама расскажет. А, нет, да и Бог с ним». - Рассуждала женщина на следующий день.
Решив не откладывать дело в долгий ящик, Лена отправила в школу. Приняли её сразу, без лишних вопросов и разговоров. Разговоры, правда, были за спиной и в пол голоса. Но, Лена не обращала внимания, и с удвоенной энергией принялась за свои обязанности. После университетской программы, школьная показалась ей легкой, словно невесомой. Дети были хорошими, но, как-то настороженно, с недоверием следили за ней.
Во время уроков, однажды, сев за учительский стол, она обнаружила, что он весь измазал сажей. Мало того, стул, также, оказался чернее ночи от покрывшей его сажи. В сердцах, вытирая руки и отряхивая платье, Лена воскликнула: «Кто это сделал? И, зачем? Ну-ка, отвечайте»! - Класс ответил молчанием. Когда она повернулась к доске, с дальней парты, кто-то писклявым голосом прокричал: «Ну, вам же не привыкать к чёрному -то Елена Ивановна. Скоро сами чёрной станете».
Лена, поджав губы, невозмутимо продолжила писать мелом на доске. Она понимала, что дети не виноваты. Это их родители вечерами обсуждают её Лену, а дети, слушая эти разговоры, впитывают всё как губка. С тех пор, чёрный цвет стал преследовать её везде. То котёнка чёрного подбросят во двор, то ручку двери измажут ваксой, то вместо мела положат уголёк у классной доски. А, однажды, даже написали на калитке двора слова, до глубины души оскорбившие её чувства. Корявым почерком, мелом, было выведено «чунга-чанга».
С каждым днём Лена стала ощущать на себе укоризненные взгляды. Слышать шепот за спиной. Когда она появлялась в каком-либо месте, все сразу шарахались от неё, словно, от прокажённый. Бабки, с благоговейным ужасом говорили: «Мало ли, чего она там нагуляла с туземцем - то этим. Лена стала замкнутой, и все чаще запиралась одна в комнате с маленьким Мишей.
Для неё цвет кожи не имел никакого значения, мальчик рос послушным, и совсем не причинял хлопот. Уже, и Прасковья Никитична прикипела всем сердцем к внуку, но жители деревни стали считать их и отщепенцами. Сначала перестал ходить почтальон. А, после, и вовсе прекратили с ними здороваться, отворачиваясь при встрече. В один день, не выдержав, Лена прямо на уроке разрыдалась. И сквозь слёзы спрашивала, неведомо у кого: «За что же, ты так со мной, Вера? Оставила меня совсем одну».- В сердцах, она выбежала из класса, хлопнув дверью.
Ничего не объясняя, она ворвалась в свою комнату, и стала спешно укладывать вещи.
- Ты что, доченька, куда-то собралась? - С тревогой спросила мать.
- Уедем отсюда, мамочка. Не дадут нам жизни. Сживут со свету и меня и Мишку моего. - ответила Лена.
- Ну, потерпи. Стерпится, слюбится. Да, и зачем, нам люди- то? Проживем сами, и Мишеньку поставим на ноги. - возразила Никитична.
Лена успокоилась, отложила в сумку в сторону.
- Ну, что же, поживем – увидим.
С каждым днем, ситуация накалялась всё больше и больше, и, неизвестно, чем бы все дело кончилось, не раздайся в кабинете губернатора края звонок: «Анатолий Николаевич, это из Министерства иностранных дел беспокоят. Нас интересуют Елена Ивановна Никифорова и её сын, проживающий в одной из деревень вашей области. Тут, на нас вышел президент одной из африканских республик. Он утверждает, что Михаил Никифоров - его сын. Разберитесь, пожалуйста, как можно скорее и предоставьте нам подробный отчёт».
Губернатор всё понял, и уже через час в «Ветхую Заимку» пожаловало высокое начальство. Как, обычно бывает в подобных случаях, сразу начались масштабные проверки, и полетели чьи-то головы. Лену вызвали на заседание сельсовета, для беседы.
Робко переступив порог, девушка замерла. Столько высоких чинов, мундиров и погон она, отродясь, не видела.
- Рассказывай всё, как есть. -Проговорил самый видный, из присутствующих, и, жестом пригласил сесть.
Лена собралась с духом, и, мысленно, попросив прощение у Веры, начала свой сбивчивый рассказ.
Она была преподавателем от Бога. В университете её любили и коллеги, и студенты. Имелись у неё и свои любимчики.
Такой была второкурсница Вера Анисимова. Маленькая, шустрая девчушка с длинными волосами и внимательными, зелёными глазами. Она была миловидной, как Дюймовочка, Маленькая Вера, как её за глаза называли однокурсники. Знала о литературе практически всё. Она жила, болела ей. У неё был неповторимый авторский стиль. Она писала стихи и рассказы, повести на любой вкус. Её произведения печатали лучшие столичные издательства. Ей пророчили большую славу и светлое будущее.
Но, всё изменили события 2018 года, когда на аренах нашей страны был проведён чемпионат мира по футболу. Так, даже, чтобы поддержать любимую сборную страны, прибыл Крис, темнокожий сын президента одной из африканских республик. Остается загадкой, как Вера и Крис познакомились. Вера не была болельщицей, хотя гордость за родную страну, согревала её сердце. Крис без акцента говорил по-русски, и прочел много известных русских классиков. Его отец, когда-то, учился в СССР и привил сыну любовь к русскому языку.
Роман закрутился быстро. Итогом стала беременность Веры и скорый отъезд Криса домой. В его маленькой южной стране назревал переворот, и он, как будущий наследник, не мог оставить свой народ в опасности. Любили ли они друг друга? Скорее всего, да. Иначе не объяснить столь несуразные отношения.
Беременность протекала тяжело, и Вера вынуждена была взять академический отпуск. Лена, как могла, помогала своей любимице. Вера выросла с бабушкой, родители её погибли в автокатастрофе, когда ей была 2 года. Самочувствие Веры ухудшалось на глазах. И, раньше срока на седьмом месяце, у неё начались схватки. Врачи сделали всё, что могли. Но, спасти удалось лишь мальчика. Его хотели отдать в дом малютки, но Лена решила усыновить. Она очень любила Веру, и не могла оставить её ребёнка. С работы уволилась. Вернулась в родные края.
Представитель губернатора задумчиво посмотрел Лене в глаза, и сказал: «А вы знаете, что Крис Колумб - отец мальчика, хочет забрать сына, забрать вместе с вами. Вот, приглашение». - И высокий начальник выложил перед ошеломлённой Лёной бумагу с вензелями и печатями.
- В случае вашего отказа, вам на счёт в международном банке будет положены приличные суммы на то, чтобы вы с мальчиком могли жить в достатке всю свою жизнь. Решать вам.
- А, можно, я подумаю? - Растерянно спросила девушка.
- Да, конечно. Сообщите о вашем выборе в органы местного самоуправления. - Ответил представитель, давая понять, что разговор окончен.
Слухи о поступке Лены моментально облетели всю округу. Её стали уважать и почитать жителей не только своей, но и всех окрестных деревень. Учительский стол украшал теперь всегда свежий букет цветов, а не слой сажи.
Лена посовещавшись с мамой, приняла решение остаться на Родине. Не хотелось ей быть белой вороной в чужой африканской стране.
На могиле Веры в родном городе возвели высокий гранитный обелиск, с высеченными словами её лучших стихов.