У меня была подруга, которая никогда не ходила в парикмахерскую. Когда её волосы достигали определенной длины, подруга брала ножницы и подходила к зеркалу. Чик-чик, несколько взмахов ножницами и прическа готова. Волосы завивались кольцами и послушно укладывались красивыми волнами.
Попробуй я провернуть такое, уличные собаки при виде меня будут выть и писаться от страха. Целую жизнь я потратила на поиски прически, чтобы хотя бы не пугать окружающих. А все потому, что у меня густые, непослушные волосы, с которыми невозможно совладать.
В начальной школе у меня были волосы средней длины и очень длинная челка. По утрам мать, особо не заморачиваясь, заплетала мне на лбу косичку , сворачивала её в кренделек и маскировала это дело огромным бантом. На лбу.
Волосы росли, кренделек становился все длиннее и стал предательски выбиваться из-под банта. Однажды он был замечен одноклассниками, которые немедленно подвергли меня осмеянию. Вне себя от позора я объявила войну кренделькам. Родителям надо бы знать, как опасно в начальной школе выделяться из общей толпы.
Теперь, выходя из дома, я первым делом расплетала эту косичку и прятала бантик в портфель. Меня быстро раскусили, когда учительница при встрече с матерью спросила, почему я хожу в школу с распущенными волосами.
Дома мне поставили ультиматум: каждый вечер при возвращении матери с работы, я должна быть при крендельке. Это был провал. Самостоятельно вернуть прическе первозданный вид я не могла.
Вот тогда я решилась на кардинальные меры и обратила свой взор на отчима. Большую часть своей жизни он бывал пьян и люто меня ненавидел. Поэтому я старалась держаться в тени. Но в тот день на мою беду он был трезвый и добрый. И я "вышла из сумрака" с ножницами в руках.
Когда я попросила его подстричь мне челку, он как-то странно улыбнулся. Мне бы насторожиться и отобрать у него ножницы. Отчим часто подшучивал надо мной. Эта челка стала его главной шуткой. Он просто зажал в руке все, что у меня росло спереди и обрезал одним движением под корень.
На следующее утро я пришла в школу без кренделька, зато в платочке. Одноклассники немедленно захотели узнать, что скрывается под платком. Зрелище было настолько страшное, что больше меня никто не трогал, пока не выросла какая-никакая челочка.
Каждое лето повторялось одно и то же. Жара, грязная работа в колхозе, купание в мутном пруду по 3-4 раза в день. Короче говоря, в моих длинных густых волосах каждое лето заводились ОНИ. Мелкое, ползучее, кусачее вселенское ЗЛО. И я с остервенением чесалась до конца лета.
За неделю до начала нового учебного года мать начинала борьбу со вселенским злом. Никаких специальных средств в то время не было. Вернее, они были. Там, где душ каждый день и ванные комнаты с зеркальными полочками, там в аптеках продавались эти волшебные средства.
В Роженцове, где грязный пруд и баня раз в неделю, ничего такого не продавалось. Мать без разбора использовала все подручные средства, на упаковках которых был нарисован череп и кости. Она посыпала мне голову дустом, мазала керосином. А однажды щедро опрыскала дихлофосом.
И я поняла: мать решила сократить поголовье детей. У неё же есть еще дети, не вшивые. А история с крендельком заставила меня всерьез сомневаться: я точно в этой семье не приемный ребенок?
Но дихлофос меня не убил. А все, что нас не убивает...Ну, вы знаете. И я решила: либо я, либо ОНИ. Хватит меня опрыскивать, как грядку с капустой.
Как только на коже зажили волдыри от дихлофоса, я пошла в парикмахерскую и сделала себе стрижку под названием "Молодежная". Это был смелый поступок. В 15 лет мои волосы все еще не принадлежали мне. Только мать решала, как я должна выглядеть.
Эта короткая стрижка по моему замыслу должна была превратить меня в хорошенького мальчика, похожего на девочку. В реальности я стала похожа на чучело с нелепо торчащими вихрами. Но я решила, что это мелкое обстоятельство не сделает меня очередным школьным изгоем.
Я гордо принесла свою стриженную голову в школу с таким видом, как будто только вчера мне присвоили титул "Мисс Мира". И одноклассники, ошалев от такой наглости, смирились. Ни одна зараза не посмела меня дразнить. Тем более, к этому времени я уже научилась защищать свою честь и достоинство, как никто другой в нашем классе.
Продолжение следует...
***