Чиновники сто лет назад ничем, по сути, не отличались от сегодняшних. В стране неурожай. Как накормить город в условиях нехватки продуктов? Правильно, отнять у крестьян. А кто не хочет отдавать даром, тот «контра» и враг…
Те крестьяне сами, вместе с детьми, трудились в поле «до седьмого пота». Вот и взялись за оружие. Сибирь бунтовала, прошло около 60 вооруженных выступлений.
Власти применяли разные меры. Сгоняли людей на принудительные собрания и держали по несколько суток, не давали спать. Не выпускали никого из села.
Многие из сельчан пустились в бега. Кто-то прятался в горах, в тайге. Представители власти бессовестно разоряли оставленные дома.
Из наших в колхоз согласился идти только Василий.
– Куда бежать? Как дом бросить… Дети малые, да и жена беременна, сгинем – рассуждал мой дед.
Остальные братья подались в Прокопьевск, на шахты Кузбасса. Уголек рубить.
Прадед Митрий добровольно отдавать хлеб не хотел, близилась посевная… В колхоз идти тоже отказывался. Не верил, что советская власть может отобрать нажитое собственным горбом имущество. Для землепашца каждый весенний день – на вес золота. Он собрался сеять.
Пришла беда – открывай ворота…
– Тятя, идут кулачить! – прибежал с криком взволнованный сын…
К крыльцу подъехали обозы. Застучали в двери сотрудники НКВД. Выгребли все, что могли: посуду, шубы, половики, чугунки, даже детские игрушки. Прабабушку с младшей дочкой Маней выгнали из дому, а сам дом опломбировали.
Прадеда посадили на телегу и увезли. Как потом оказалось – в Сибулон (Сибирское Управление лагерей особого назначения). В 1935 был переименован в Сиблаг. В дороге почти не кормили, давали только воду и «чернуху» – непропеченный черный хлеб, который рубили топорами. Куда везут, не говорили. Смеясь, объясняли, что будут прудить сибирские реки кулаками.
Привезли в лесоповальные зоны в районе от Минусинска до Новосибирска, тянувшиеся вдоль железной дороги Транссиба. Там было около десяти зон, каждая по 500-1000 заключенных.
Условие были очень жесткие. Голод и холод.
Провинившихся узников летом ставили «на комара». Привязывали к деревьям и оставляли. Таежный гнус и комары съедали их заживо. А зимой выгоняли босых на мороз, с приказом не двигаться. Кто дрогнет – расстрел.
Смерть косила людей сотнями. Когда в 1940 лагеря закрыли, в живых (примерно из миллиона) осталось всего 200 человек! И среди них мой прадед. Это какую же силу духа надо было иметь! Позже власти его реабилитировали…
Если вам понравилось, жмите на "лайк"! А здесь мой канал.