15 января, примерно за неделю до инаугурации 46-го президента США Дж. Байдена, некоторые израильские издания сообщили о подготовке к удару по Ирану, направленному на уничтожение объектов ядерной отрасли Исламской Республики. Согласно анонимным источникам в Армии обороны Израиля, со ссылками на главу Генерального штаба ЦАХАЛ Авива Кохави и министра обороны Бени Ганца, рассматривается несколько различных вариантов атак, призванных предотвратить быстрое получение иранцами атомной бомбы. Двумя днями ранее министр по делам поселений от партии Ликуд Цахи Ханегби заявил, что Израиль может атаковать иранские ядерные объекты напрямую, если администрация Байдена присоединится к «Совместному плану действий», известному также как «иранская ядерная сделка».
Ранее данный вопрос неоднократно рассматривался в 2009-2012 г., когда Израиль был весьма близок к принятию решения о воздушной атаке ядерной инфраструктуры Ирана. Согласно отрывочной информации, в тот период против радикального сценария выступили тогдашний глава штаба ЦАХАЛа Габи Ашкенази и вышеупомянутый Б. Ганц, главы «Моссада» Меир Даган и Тамир Пардо; не имелось и однозначного одобрения из Белого Дома.
Недавние утечки аналогичной информации позволяют предположить, что в Западном Иерусалиме вновь намекают на готовность, в случае возвращения лидера людей из внешнеполитической команды «сонного Джо» к отвергнутому его предшественником «Совместному плану действий» (СВПД), действовать самостоятельно, причём самым радикальным образом. Блеф это или всё же не совсем? В Израиле явно обеспокоены не оставшимися для него тайной слухами о негласных переговорах представителей «переходной» команды Байдена относительно параметров возвращения к «ядерной сделке» 2015 года, предполагавшей освобождение Ирана от санкций в обмен на ограничение его ядерной программы. «Если Иран вернется к соблюдению соглашения, мы тоже это сделаем», – заявил пожелавший остаться анонимным один из «байденовцев», и это, дескать – только первый шаг. В то же время команда Байдена, сталкивается с давлением со стороны как демократических, так и республиканских противников иранской «ядерной сделки», опасающихся, что Вашингтон потеряет свои рычаги давления на Иран прежде, чем тот пойдёт на уступки Израилю, суннитским монархиям Персидского Залива и самим Соединенным Штатам. Список претензий здесь давно известен и включает, помимо ядерной программы, также разработку этой страной баллистических ракет, а также «поддержку терроризма» в Сирии, Йемене, Ливане и Ираке. Вслед за санкциями против «режима Асада» и военно-политического движения ливанских шиитов «Хизбалла», дошла очередь и до йеменских хуситов , объявленных теперь уже бывшим американским госсекретарём «террористами» (1).
Нагнетание израильской прессой алармистских настроений и распространение провокационных слухов – лишь один из методов «гибридной» дипломатии, включающей деятельность сразу по многим направлениям. Параллельно резкому усилению интенсивности авианалётов на сирийскую территорию, премьер-министр Биньямин Нетаньяху собирает специальную межведомственную группу переговорщиков с США, возглавит которую, возможно, находящийся в Вашингтоне глава разведки «Моссад» Йосси Коэн.
Безрассудный характер действий администрации Трампа, покинувшей сделку в 2018 году, обессмыслил её выполнение Тегераном. В недавнем письме представителя Израиля при ООН Г. Эрдана утверждалось о возобновлении Тегераном в начале года процесса обогащения урана на объекте в Фордо до 20%, что приблизит его к созданию ядерной бомбы и обозначенной Биньямином Нетаньяху в 2012 году «красной линии». Также речь идёт о возобновлении производство плутония на реакторе на тяжелой воде в Араке и запуске новых центрифуг в Натанзе. Призвав международное сообщество положить конец этому процессу, Израиль представил Совету Безопасности ООН некий план, призванный сдержать исходящие от «режима аятолл» вызовы. Можно предположить, что таким образом подаётся информационный «пас» людям в команде Байдена, работающим на его отказ от своего предвыборного обещания о присоединении к СВПД. Соответственно, жёсткая санкционная политика Трампа в отношении Ирана может быть использована в качестве инструмента для заключения более выгодной для американцев и их союзников сделки, которой бывший президент так и не сумел достичь.
С целью максимально эффективного воздействия на администрацию Байдена формируется некий региональный «фронт» под неформальным лидерством того же Нетаньяху. Якобы именно он координирует позиции со вновь приобретёнными союзниками в Персидском заливе (правда, сложности возникли с Эр-Риядом после утечки информации о встрече израильского лидера с наследным принцем М. бин Салманом), а также с Иорданией и Египтом. Помимо «иранского вопроса», лидеры многих государств даже больше обеспокоены выдвижением на первые роли в Белом Доме людей Обамы, активно продвигавших «демократизацию» региона, обернувшуюся хаосом и кровопролитием «арабской весны». В частности, Энтони Блинкен будет госсекретарём, Виктория Нуланд и бывшая переговорщица по иранской сделке Венди Шерман – его заместителями, бывший посол в Москве Уильям Бернс – директором ЦРУ. Кроме того, в отличие от Трампа, линия его преемника в Белом Доме и особенно Конгресса чревата проблемами для Саудовской Аравии – одного из ключевых звеньев вероятного антииранского ближневосточного альянса (2).
Несмотря на ободряющие сигналы из лоббистских кулуаров Вашингтона, результат энергичных усилий, предпринимаемых Западным Иерусалимом и его ситуативными сторонниками, пока неочевиден, особенно в условиях перманентного внутриполитического кризиса в Израиле, где в марте должны пройти уже четвёртые менее чем за два года парламентские выборы. Предполагается, что на встрече с Байденом, когда бы она ни состоялась, Нетаньяху представит ему как некие недавние разведывательные данные, так и более раннюю информацию , добытую «Моссадом» в Иране в ходе предполагаемой спецоперации в 2018 году. Всё это, по мнению израильтян, должно заставить американцев осознать свои прошлые заблуждения и осознать важность «твердой позиции по отношению к режиму аятолл».
Похоже, региональная коалиция под неформальным израильским лидерством де-факто одобрена Пентагоном, что нашло отражение во включении еврейского государства в зону ответственности Центрального командования (CENTCOM) – ранее десятилетиями это было Европейское командование (EUCOM). CENTCOM «прикрывает» Ближний Восток, Персидский залив и некоторые районы восточнее, и недавняя нормализация отношений Израиля с некоторыми суннитскими монархиями не только способствовала восстановлению «военно-географического» порядка, но и привела к изменению региональной архитектуры безопасности. Новые организационные условия будут способствовать более тесной координации военно-дипломатических усилий, обмену разведданными, переброске войск и т.д. Сотрудничество со странами Персидского залива и Египтом – основное направление стратегии Израиля в регионе, ориентированной на противодействие Ирану. По мнению мэйнстримных израильских СМИ, недавнее восстановление дипломатических отношений с ОАЭ, Бахрейном, Суданом и Марокко представляет несомненную ценность и должно иметь приоритет перед возможной «правозащитной» риторикой.
Возможный кандидат на пост спецпосланника Белого Дома по Ирану – бывший помощник Обамы по Ближнему Востоку и советника по борьбе с запрещённым в России «Исламским государством», в последние годы работавший по региону в Международной кризисной группе Роберт Малли. Израильские аналитики надеются на более тесный, чем при Обаме стратегический диалог с администрацией Байдена до принятия «окончательного решения» по иранской ядерной проблеме. «…Мы не верим, что однажды утром проснемся и обнаружим, что между США и Ираном ведутся секретные переговоры, как это было во времена Обамы» , – говорит один из них. При этом ключевая проблема – стремление окружения 46-го президента США максимально дистанцироваться от внешнеполитического наследия его предшественника, предпринявшего немало произраильских шагов. В Израиле надеются, что для иранской проблематики будет сделано исключение, активно работая на возможно более жёсткий по отношению к Тегерану сценарий, предполагающий блокирование его ядерной и ракетной программы, а также сворачивание региональной активности.
Тем временем Иран проводит военные учения, в том числе – с задействованием дронов-камикадзе, способных поражать цели на дальности до 400 километров. После убийства год назад Касема Сулеймани в результате атаки американских беспилотников в Ираке Тегеран активно развивает собственные разработки БПЛА-«смертников». Не меньшее внимание уделяется и быстроходному «москитному флоту» в Оманском и Персидском заливах, оснащённому барражирующими боеприпасами. Как следует из репортажа государственных СМИ, открыта новая подземная ракетная база на иранском побережье Персидского залива. 16 января в ходе традиционных учений КСИР «Великий пророк» баллистическими ракетами радиусом действия 1800 км поражены условные боевые цели противника в северной части Индийского океана. «Наши враги не понимают никакой логики, кроме логики власти, и из-за этого у нас нет другого пути, кроме улучшения нашей оборонительной и агрессивной мощи» , – цитирует агентство Fars News выступление командующего КСИР Хасана Салами во время церемонии открытия ракетной базы. У Тегерана отсутствуют предварительные условия для возвращения США в СВПД, однако никакие встречные условия также не будут приняты, заявил президент Роухани, добавив, что иные вопросы, такие, как ракетная программа Ирана и его влияние в регионе, к переговорам по «ядерной проблеме» отношения не имеют.
Реальная позиция Тегерана традиционно характеризуется соображениями самозащиты при максимальной сдержанности и стремлении не дать противникам ни малейшего повода к агрессивным действиям. Думается, реализуемая при поддержке Исламабада ракетно-ядерная программа рвущейся к макрорегиональному господству Турции потенциально несёт куда более опасный вызов, нежели иранская. Возвращаясь к воинственным заявлениям израильских политиков и к намёкам в СМИ на гипотетический самостоятельный удар, рискнём предположить, что он едва ли возможен в силу комплекса причин военно-политического, финансового и организационно-технического характера. Едва ли серьёзные политики в Израиле всерьёз готовы к авантюре, чреватой непредсказуемыми последствиями. Однако стремление Биньямина Нетаньяху подвигнуть администрацию Байдена к более жёсткой позиции по «иранскому вопросу» чревато перманентной конфронтацией, в том числе, не исключено – террористическими акциями под «ложным флагом».
Дмитрий НЕФЁДОВ