«…Разве думал прагматик Гендель, уравновешенный мастер золотого, почти закатного барокко, что этот пустячок, чуть меньше двадцати тактов, спустя почти три века, превратится в мировой шлягер?...
Его голос взбирается вкрадчиво… всё выше, всё выше, как бы испытывая публику, вручая ей ещё более высокую ноту своего беспредельного диапазона … Как бы предлагая ступить вместе с ним на эфирную лестницу,