Я хорошо помню, как увидел её впервые. Холод стоял лютый, и ветер вдобавок. В такую погоду хозяин собаку из дома не выкинет, а её и выгнать некому было. Да и неоткуда. Бездомная Юля, так её называли во дворе без всяких грубых слов, вроде, бомжиха, или прочего такого.
- Юля! - окликнул её Генка со второго этажа, зябко ежась в майке - «алкашке».
- Лови! - из форточки вылетел пакет, перетянутый черной резинкой.
Она протянула руки, обмотанные модной тканью, как у боксёра. И на лету поймала свёрток. Я с любопытством оглядел незнакомку, и, опасливо, шагнул к ней. Тоже, очень хотелось есть. И пить хотелось, да и согреться. Закоченевшими от мороза пальцами она с секунду повозилась с резинкой, а потом просто, нетерпеливо, разорвала её. И заглянула в пакет. Содержимое чёрного свертка интересовало меня не меньше. Но, подойти к этой странной, немолодой женщине я не решался.
Довольно улыбнувшись от увиденного, она помахала Генке в знак благодарности. Тот всё ещё ежась от холода, курил под форточкой на кухне своей квартиры. Генка кивнул и коротко махнул в ответ.
- Ну, что ты уставился? - обернувшись ко мне, проговорила бездомная.
Постояв так, с полминуты, тяжело вздохнула и зашагав вперёд позвала меня с собой.
- Пошли ко мне, согреешься, поедим, а то взглядом меня сожрешь.
В сердце загорелась надежда. И я, не размышляя двинулся следом за Юлей.
Тут нужно сказать, что жила она в трансформаторной будке. Вопреки расхожему мнению, внутренне она была без оголенных проводов, молнии, и прочих ужасов. Стояла парочка закрытых шкафов, рубильники и на этом всё. Но, это будка, конечно, была особенной. Здесь присутствовало убранство: столик из деревянных ящиков, выброшенный, кем-то ,складной стул, импровизированная кровать из 4 шлакоблоков, покрытая дверцей от старого советского шкафа, такая, с тёмным лаком и металлическими вставками на манер золотых. Конечно, про отопление речи не было, но и холода собачьего тоже. Все щели были заботливо законопачены тканью и ветошью.
- Ешь. - Внутри пакета оказались бутерброды и Юля, без всякой жадности, протянула мне сразу два.
Поели молча. Затем, она, растерев руки, включила электроплитку, провод от которого уходил в глубь щитка. Конфорка, постепенно, раскалилась докрасна, развивая вокруг приятное тепло. Шмыгнув простуженным носом, она легла, развернув большое малиновое одеяло. Легла и поманила меня рукой к себе. Я подошёл и лёг, погружаясь в этот самодельный нелепый уют, убежище для бездомных.
- Спи, давай. - буркнула она, и поделившись одеялом, закрыла глаза.
Полетели дни. Морозы сменялись оттепелью, и в такие дни мы вместе выходили на работу, пытаясь добыть еду или принадлежности для нашего маленького дома. Несмотря на грязный, потрепанный, вид полиция не обращала на нас никакого внимания. Просто проезжала мимо. Гораздо большую опасность представляли другие бездомные. Никому не нравилось когда кто-то влезает на чужую территорию.
Да, да, оказалось, что этот прекрасный и яростный мир давно разделён на участки. Пьянящая свобода имеет свои границы, которые строго и бдительно охраняются.
Однажды, во время вылазки, нам крепко досталось от двоих таких «пограничников», и Юля слегла. Нет, мы пытались пойти в больницу, но санитары просто прогнали нас, не ставь даже слушать. Глядя как жизнь, постепенно, покидает её тощее изможденное скитаниями тело, я и сам изнывал от отчаяния. Желание хоть что-то предпринять, отплатить за доброту, снова и снова выгоняло меня на улицу.
Попытки отыскать еду заканчивались неудачей, то, что удавалось найти, я просто не мог донести до нашего дома. Смешно вспомнить , но как-то раз, даже пытался поймать голубя. Птица вместе со всей стаей, насмешливо, сорвалась в воздух, наполнив двор хлопаньем крыльев. В тот момент, я потерял надежду, опустился на землю, и, уныло, склонил голову, понимая, что это конец.
- Эй, слышь! - раздался голос из окна.
Обернувшись, я увидел того самого Генку. Он стоял, как и прежде в майки – «алкашки» у форточки, сжимая свёрток.
- Держи. - Крикнул мужичок и бросил пакет на землю.
Вцепившись в эту подачку, как в самое дорогое сокровище на планете я бегом бросился назад к будке. Буквально, ворвавшись внутрь замер, Юля не шевелилась. Подошёл ближе. Она открыла глаза, и слабо улыбнувшись, приподнялась на лежанке. Мы, снов, поели.
Это была первая неделя апреля. В апреле снег наконец-то посерел, почернел, а потом и сошёл вовсе, давая жизнь буйной весне.
- Ты сам-то, кто будешь? Как тебя занесло в эту будку? - Спросите вы.
Отвечу – я, бездомный пёс по имени Лорд, которого, пинком,вышвырнули из частного дома на улице Машиностроителей где-то на просторах Урала…..