Однажды мы с товарищами собрались на охоту. Дело было глубокой осенью, шел промозглый нудный холодный дождь, который окрашивал все в округе в серый цвет. Почти весь день с самого утра охота не задалась, собака не делала брать след, зверь обходил нас стороной, даже трусливый заяц не желал выскакивать нам наперерез, поэтому мы углубились в самую чащу в надежде испытать удачу.
Дорога, идущая через лес, практически вся заросла, лишь по оставшимся колеям можно было понять, что некогда ей активно пользовались.
- А что здесь раньше было? – не удержался я от вопроса своему товарищу, который был вдвое старше меня.
- О, брат, - обрадовался он вопросу, чтобы завязать разговор и отвлечься от унылой серости вокруг, - здесь такое лесное хозяйство было, некогда сам Петр Первый выделил наши леса под корабельную сосну, чтобы значит из наших сосенок делать мачты, уж больно стройные тут сосенки росли.
- А сейчас что?
- А сейчас ничего, - грустно ответил товарищ, - в советское время ежегодно вырубали по одному миллиону кубометров леса и отправляли все на нужды Союза – стройки, заводы, комбинаты – страна кипела, промышленность работала, а когда Союз развалился – все перешло в частные руки, хороший лес ушел за границу, а вот эти кривые березки, да осинки остались здесь как сорные деревья.
- Поди много людей работало?
- Не то слово, - вздохнул он, - я сам из этих мест, некогда здесь через каждые пять километров стояло село с храмом или небольшая деревенька на несколько десятков хозяйств, а сейчас кругом дремучий непролазный лес, будто и не жил здесь человек никогда.
Я был так увлечен рассказом, что едва не проворонил собачий лай – гончая подняла зайца и пустила косого по кругу, приближаясь к нам. Первый трофей уже лежал в рюкзаке, когда мы продолжили неожиданно прерванный разговор.
- Это никак кирпичная кладка? – удивился я, завидев посреди густого темного леса остатки печи, - сторожка тут, что ли, была?
- Не сторожка, - товарищ остановился, нежно обнял трубу рукой, - это мой дом.
- Не может быть! – воскликнул я, ничто вокруг не могло даже натолкнуть на мысль, что здесь много лет назад было большое село.
- Я здесь родился, - продолжил рассказ товарищ, - окончил местную школу и уехал в город учиться дальше. Прошло сорок лет, и села как не бывало, даже не представляю, как мне удалось узнать это место. Вон там, - он махнул рукой в сторону, - жил мой друг и сосед, в конце улицы была деревянная школа, там большая береза растет теперь. Удивительно, столько людей проживало, а теперь сплошной лес.
Мы прошли чуть дальше и обнаружили еще несколько старых печей, которые слово памятники стояли посреди леса, напоминая людям, во что превращаются покинутые поселения.
Вернувшись к машине, мы еще долго смотрели назад, каждый думал о своем. В тот момент мне вдруг подумалось, что однажды и в мой город, где я вырос, тоже придут охотники или простые путешественники и с удивлением обнаружат древние руины, но как бы было горько мне, вернувшись через сорок лет в родной город, застать его разрушенным и покинутым, изъеденным временем и оставленным людьми.