Скромное обояние Хабенского, столь дорого ценимое в фильмах с его участием, здесь утеряло свой истинный смысл – неуверенный, комплексующий, ранимый, эпатажно-трусливый ребёнок в шкуре взрослого человека. Кризис не подкрался незаметно, наоборот, семимильными шагами двигался к цели, разрушая трепетно воздвигнутые воздушные замки. Обитая на этаже под небом, Хабенский «потерялся» и не видел выхода из создавшейся ситуации, слабый толчок вниз по лестнице был воспринят как удар судьбы, где выход не через запасный ход, а прямиком в вечное состояние небытия. Появившиеся случайно поэтесса, мгновенно превратилась в смысл жизни угнетённого пролетария умственного труда, преобразившись в столь необходимый трамплин для новой жизни. Чёрные краски резко изменили цвет, проблемы, ещё вчера толкавшие в объятия холодных вод, стали приносить удовлетворение: отойти от набившей оскомину передачи - как способ самоутверждения и начало новой жизни. Жена – поддерживающая статус - кво на протяжение десяти лет, не осознавая того, помогла Хабенскому пережить наковшийся кризис, суметь пройти путь с минимальными потерями и выйти победителем. Обе женщины, каждая по своему, сберегли тонкую душу речетивого глашатая, не пуская его в океан бушующих страстей, взяв на себя груз ответственности, оградив любимого человека от жизненных неурядиц. И крылатые качели водной глади на последних кадрах, лишь подчёркивают общее состояние выбора, всё нутро, всю душу Хабенского – даёт надежду, что всё случившееся не зря, и потери и приобретения - они как горькая и сладкая пилюли отрезвления.