Я неправильная женщина. В моей жизни не случалось grande amore полной комплектации: чтобы со слезами, страданием и это вот все.
Правильные женщины с детства твердили:
— Любят не за что-то, но вопреки.
Подсовывали сначала романы Тургенева. Потом предложили посмотреть сериал «Богатые тоже плачут». Сказали — вот как надо любить!
Я, помнится, возразила, при такой «как надо» любви детей не напасешься. Или в них запутаешься. Или на улицу побоишься выходить -всучат тебе ребеночка, а ты потом расти сиротинушку восемнадцать лет, пока мать настрадается (кстати, осведомленные, подскажите, а чем в это время папа ребеночкин занимался?).
Меня в ответ обозвали черствой.
А вот Ксюша у нас — девушка не черствая.
Она двадцать лет страдала. Может, и больше, за столько времени наблюдателю немудрено в датах запутаться.
Ксюша пришла в нашу недружескую студенческую компанию аккурат перед моим двадцати двухлетием. Восстановилась после годичного перерыва, собиралась продолжать грызть гранит науки. не удалось.
Полугода не прошло, как вернулась к любимому занятию — страдать во славу grande amore.
Объектом был Коля. Несколько раз доводилось его видеть. Коля как Коля. Типичный такой.
Того сорта, который любят вопреки. Потому как за что-то любить ну никак не получается.
На ниве «вопреки» Коле не было равных.
Он то пил, то Ксюшу бросал. Возвращался и не пил, сам страдал образцово-показательно, от чего Ксения страдала в два раза больше. Как и полагается нормальной женщине. Уезжал — то на Север, а один раз даже за границу, но дальше Белоруссии не забрался.
В один из уходов жениться успел — правда, не на Ксюше, и мы все гранд амору эту прочуяли на собственных шкурах. Во всей прелестной ее полноте.
Ксения то собиралась красиво покинуть этот мир, предварительно обзвоним всех в три часа ночи. То планировала заставить страдать подлого изменщика, наевшись аспирину. Один раз, сделав шикарный грим (беловато- синее лицо, синевато-фиолетовые губы) она заселфилась на фоне…расстеленной оборотной стороной обоины.
Это потом мы узнали, что подстилкой работала обоина. На фотографии (а камеры фронтальные в те времена не поражали мегапикселями) эта обоина выглядела один в один, как клеенка на больничной каталке. Причем каталка явно ехала вниз, а не наверх…
Ксюша планировала послать ММС Коленьке, но разошлось оно почему-то по всем контактам ее телефона. Сами понимаете, какой переполох поднялся. Собрались объявить сбор, чтобы достойно проводить нашу страдалицу в последний путь, как страдалица, еще более страдающая, воскресла.
Эта история почти смогла закончиться, как и полагается женскому любовному роману: настрадавшаяся героиня получила Коленьку в свои лапки спустя двадцать лет. И прожила с ним почти три месяца. Потом осознала ошибочность последних двадцати (если не больше лет), бросилась разводиться, опять начала страдать.
***
Живший в незапамятные времена изобретатель постулата, что любовь обязательно должна пережить множество испытаний, и без них никогда не станет настоящей, был, несомненно, злодеем.
Он не учел одного: рано или поздно привычка мучиться побеждает.
И какая тогда любовь, когда — страдания…