Сериал «Человек-паук» 1994 года для российских фанатов Человека-паука имеет особое значение. Для многих он был первым и самым любимым воплощением Паркера, именно эту версию мы потом примеряли на кино, игры, другие мультсериалы и даже на комиксы, где зачастую формально самый каноничный Питер казался каким-то не тем, неправильным.
Скажу сразу, сериал сохранился очень неплохо и даже сейчас, в зрелом возрасте, смотрится в удовольствие – конечно, в последних сезонах он скатился в полную несуразицу, но все равно для детского мультфильма это все еще потрясающе увлекательно.
Американцы этот сериал тоже ценят и называют одним из лучших среди мульсериалов вообще, а также лучшим из посвященных конкретно Пауку. Но в США этот сериал окружали сотни доступных в любом лотке комиксов, которые для многих и стали точкой входа в мир Паркера. У нас же с комиксами было туго (да и сейчас комикс-культура только потихоньку раскачивается), поэтому этот сериал куда больше взрывал детский мозг.
В момент, когда ты слышал первые звуки музыки из заставки, тебя уже начинало легко трясти. И сама заставка врезалась в память намертво, как и картинки на титрах в конце серии, показывающие паучьи сальто.
Сериал 94 года (уж лучше бы они продолжали прибавлять к названиям все эти свои Astonishing, Spectacular, Uncanny и прочее, чтобы не приходилось каждый раз ориентироваться по дате) впечатлял прежде всего качеством анимации и постановкой. Это была удачная смесь компьютерных задников и двухмерных персонажей.
Частота кадров была невысокой, что делало движения и мимику несколько кривой, а в последних сезонах повторение одних и тех же анимаций стало использоваться все чаще, там и сцены диалогов стали брать из старых серий, замедляя движения ртов персонажей еще больше, чтобы попадать в реплики – но все это было простительно, потому что работало.
Но конечно, основным залогом успеха все же был удачно выбранный концепт самого Паркера. Да, тут он неканонично раскачан, а внешность имеет крайне стандартную, словно с пропагандистских плакатов, но тут создатели, видимо, просто пытались уменьшить контраст между задохликом-Паркером и Человеком-пауком, способным кидаться машинами, отсюда и мышцы.
Главное, впрочем, было не во внешности, а в личности и умственных способностях Питера. Тут наш герой уже учится в колледже, его карьера супергероя давно стартовала, и мы видим его компетентным журналистом, способным студентом и ученым. Но главное – супергероем с мозгами. Именно его детективные идеи (вроде анализа аудиодневника Морбиуса, чтобы по звукам фона определить местонахождение вампирского логова) цепляли и запоминались. Герой и сам сериал всегда находил время для того, чтобы пошевелить мозгами и придумать здравый план вместо того, чтобы бездумно бросаться на злодея с кулаками.
Этот Паркер по-прежнему на мели и ему постоянно изменяет удача, но он уверен в себе, ведет себя хладнокровно и не порет горячку. Уже в первой серии, столкнувшись с Ящером в университете, который испугал Бэтти, Питер хочет броситься за ним в погоню, но замирает на подоконнике, когда девушка просит не оставлять ее одну. Он обнимает ее и пытается пошутить, чтобы отвлечь ее от пережитого ужаса, оставляя погоню на потом. В одной сцене нам показывают так много того, что заставляет нас проникнуться уважением к герою и интересом к истории.
От девушек тут Питер, кстати, скорее уворачивается, чем пытается кого-то отчаянно добиться.
Подача как новых, так и знакомых по комиксам арок тоже была на высоте, а сюжеты эпизодов не были полностью изолированными, они складывались в большую историю, что особенно заметно на примере «Неогенного Кошмара», занимающего весь второй сезон.
Это была квинтэссенция «Паркеровской удачи» – сначала на него набрасывается Зловещая шестерка в полном составе, затем начинают мучить боли в боках, Питер сначала теряет способности, затем отращивает две лишние пары рук, а под конец и вовсе превращается в огромного паука. Это было незабываемо.
С традиционными злодеями Спайди сериал тоже обходился довольно любопытно, отодвигая самых известных назад. Мы начинали с тех же героев, которые появлялись первыми и в комиксах: Хамелеон, Ящер, Осьминог, Скорпион, Крейвен и Мистерио действительно впервые были представлены уже в первых двадцати выпусках основного онгоинга еще в шестидесятых.
Но затем первый сезон переходил к ЧЕРНОЙ СМЕРТИ, появившемуся в комиксах лишь в 1984 году и Хобгоблину (Домовому, его, кстати, озвучивал сам Марк Хэммил. После Джокера ему ничего заново придумывать не пришлось, думаю), который появился в комиксах лишь в 1983. Главного же врага Спайди, Зеленого Гоблина, сериал берег до третьего сезона.
Хобгоблин в комиксах являлся ксероксом Зеленого Гоблина, который решили создать потому, что Норман был еще мертв, как и еще один персонаж, носивший этот костюм. Гарри же снова сажать на глайдер не хотели, поэтому придумали Домового. Он мало чем отличался от оригинала и даже глайдер его был таким же.
Это, кстати, не единственный пример того, как сериал улучшал дизайн персонажей из комиксов. Тот же Скорпион в комиксах обладал хвостом, на конце которого изначально ничего не было – просто круглая культя. Ни жала, ни пушки с кислотой – просто дубина. Стервятник же именно в сериале приобрел способность высасывать из людей молодость, в комиксах это был просто старый дед в супер-костюме с антигравитационными крыльями, который давал ему силу и выносливость, но в разумных пределах и ничего ни из кого не сосал.
К сожалению, в последних сезонах сериал несколько скатился. Сюжеты стали более хаотичными, бессвязными и бредовыми, более «комиксными». Появилось куча фантастики вроде других измерений, демонов и все это начало тянуть Паука на дно, он потерял свою уникальную продуманную подачу и заземленность. Камео других персонажей Marvel тоже не помогли. Долгожданное появление Зеленого Гоблина же вышло хуже, чем представление любого злодея в первых сезонах.
О финале сериала говорить не будем, слишком драматично это все
Итог
К этой версии Паркера проникались не сочувствием и симпатией, как обычно, а заслуженным уважением. Сериал показывал будни профессионального супергероя, который всегда находит время отпрыгнуть, посидеть на стене и подумать вслух о том, что лучше предпринять в это ситуации.
Спасибо за наше счастливое детство, что еще скажешь.