Я искренне завидую коллегам из «Deutsche Welle». Плачьте, лохи, не умеющие придумать и сдать на гора десять сторителлингов в день. Следите за руками и учитесь.
Многое повидала и почитала я в жизни. Не думала, что доживу до дня, когда прагматичные немецкие журналисты придут поговорить об особняке в Геленджике к искусствоведу.
На Родине Канта и его ученика, моего любимого Эрнста Теодора Амадея Гофмана, пока еще не опустились до подсчета ворсинок ёршика (еще не вечер). Они пошли дальше.
Журналист просит историка архитектуры, профессора Бременского университета Михаэля Мюллера оценить стиль постройки с историко-социальной точки зрения.
Не верите? Откройте их страницу.
DW: Сколько власти символизирует то, что называют «дворцом Путина»?
Михаэль Мюллер: Это здание своим стилем отсылает нас в прошлые столетия, и, строго говоря, его нельзя назвать современным: оно словно выпало из своей эпохи. И уж совершенно точно оно не устремлено в будущее. У этого здания нет будущего. Напротив, оно символизирует то, что власть и владычество черпаются из прошлого. Если же рассмотреть модель общества, на которой основывается подобная архитектура, то это общество до начала индустриализации.
Трудно представить себе, что это, во-первых, может использоваться как летняя резиденция, и, во-вторых, что принадлежит (или предположительно принадлежит) главе страны, взгляд которой вообще-то должен быть устремлен в будущее. Глава которой вообще-то не должен погружаться летом в аристократическую эпоху XVII века.
- Если это не летняя резиденция, тогда что же?
- Какая летняя резиденция?! Это здание не взаимодействует со своим естественным окружением. Оно никаким образом не связано с местом, в котором расположено. Оно игнорирует окружающую его природу, игнорирует факт, что рядом море. Игнорирует холмистую местность по соседству. Его архитектура очень сильно сфокусирована на самой себе.
Это здание можно оценить как попытку самолюбования властью, способ показать самому себе, какое значение ты имеешь. Что, говоря серьезно, является не выражением силы, а выражением слабости. А если посмотреть на внутреннее убранство, невозможно представить, чтобы мелкий буржуа, который вознесся до государственного деятеля, чувствовал бы себя там комфортно. Это здание враждебно не только по отношению к природе, оно враждебно и по отношению к людям. Оно презирает людей. Потому что трудно увидеть в нем людей. Это архитектура презрения к людям, в том числе и к тем, кто им пользуется или будет пользоваться.
********
Ну, дальше Мюллер хвалит усадьбу газетного магната Хёрста в Калифорнии. Мол, там особнячок с претензией на исторический стиль, но построен «с гораздо большим вкусом». И ругает летние дачи функционеров из ГДР – мелкобуржуазные и мещанские, где всё было уныло и примитивно.
А вот «дворец в Геленджике» это эстетизация приватизированной власти».
**********
Зная, что мир современной профессуры сулит немало открытий чудных, попробовала найти что-либо об этом тонком ценителе архитектуры летних дач. Но, увы... Мой любимый Мюнхгаузен когда-то объяснил своему слуге, почему он, перестав быть вдохновенным фантазером, стал обыкновенным садовником Мюллером.
- Странная фамилия? Обыкновенная. В Германии иметь фамилию Мюллер - все равно, что не иметь никакой.
Поэтому я удовлетворилась незабываемой репликой из «Житейских воззрений кота Мурра» замечательного Теодора Гофмана. Там князь Ириней дает отличную характеристику одному персонажу.
Почему я вспомнила ее, читая Deutsche Welle? Сама не знаю.
- Он ― дворянин, быть может, барон, даже граф, или... как знать... Впрочем, не следует слишком далеко заноситься в пустых мечтаниях... Но я питаю une faiblе (слабость) к подобным мистериям... Да, веселенькое было время после французской революции, когда маркизы фабриковали сургуч, а графы вязали филе для ночных колпаков и никто не хотел величаться иначе, как monsieur. Маскарад был великолепный, все веселились до упаду. Но вернемся к господину (...) По его манере держать шляпу под мышкой я тотчас признал в нем человека образованного и отменно воспитанного.
********
Мистерии и маскарад продолжались в полный рост.
Журналист с говорящим именем Брет, точнее колумнист «Нью-Йорк Таймс» Брет Стивенс (между прочим, лауреат Пулитцеровской премии 2013 года, бывший главный редактор «The Jerusalem Post») написал статью, название которой я перевела бы с соответствии с нашей традицией «Первым делом, первым делом диссиденты». А уж что потом – решайте сами.
Автор напоминает пришедшей к власти администрации Байдена, кому по силам свергнуть «диктатуру Путина».
Это - заслуживающая доверия (жаль, не указал чьего именно, не моего точно) внутренняя оппозиция, которая подогревает народный гнев своими разоблачениями, издевками и героическим вызовом.
Дальше Брет говорит, что нужен был Мандела, чтобы свергнуть апартеид в ЮАР. Мол, международное давление с этим не справилось. Экономический упадок не смог свалить коммунистические режимы в Польше и Чехословакии – это сделали Лех Валенса и Вацлав Гавел.
И плавно переходит к России:
«Советский Союз мог бы стоять и поныне, если бы не Александр Солженицын, Андрей Сахаров и Натан Щаранский.
Происходящее сейчас с Навальным вполне вписывается в эту историю».
Ну, думаю, сейчас колумнист просто обязан напомнить свободолюбивому американскому народу, недавно сделавшему свой достойный восхищения и подражания демократический выбор, про химоружие и бесвкусный дворец.
И он тут же оправдал мои надежды!
«Еле пережив наглое покушение в августе, Навальный обманул одного из предполагаемых убийц и выудил из него невольное признание. Затем он выпустил расследование, как президент России Владимир Путин купается в роскоши и имеет дворец на берегу Черного моря стоимостью в миллиард долларов. Видео собрало более 70 миллионов просмотров (еще не в курсе, сколько еще накрутили, а мог бы предвидеть, их же очень интересует именно эта цифра).
Как большую победу «общенациональных протестов против ареста Навального» называет то, что Путину пришлось публично отрицать дворец. И это указывает на перспективу того, что наш президент опасается «одного мужественного человека гораздо больше любого давления».
Совет своей новой власти Брет дает очень сильный, как мне кажется. Думаю, вам понравится. Это самый конец колонки, ее апофеоз:
«Внешняя политика, ориентированная на диссидентов, немедленно возродит нравственное лидерство США, которое разбазарил Трамп. Так нашим противникам придется выбирать между материальными интересами и привычными репрессиями. И это обеспечит запас прочности и пространство для маневра диссидентам, которых мы рано или поздно хотели бы увидеть у власти. С точки зрения внешнеполитических доктрин это не просто достойно, а еще и умно».
Понимаете, они ХОТЯТ видеть. Хотелка у вас однако странная. Вы у меня не забыли спросить? Это я в России живу. Не Брет и не Байден. Вы себе там хоть королевского пингвина выбирайте – мне фиолетово.
Но мы-то тут причем?
Украинский политолог тут же объяснил мне прямо с экрана российского телевизора.
Но мне почему-то больше пришелся по душе лаконичный комментарий соотечественника под колонкой Брета.
*******
Довершил картину мира сам диссидент, который начал свое выступление в суде словами «Всё такое классное, что я даже не знаю с чего начать!»
В моей стране, напомню, принято начинать с себя.
Поэтому Илиас Меркури, не имея возможности обратиться лично, дал ему совет издалека.
Вишенка на торте от меня - первые комментарии к ролику Mash о "дворце Путина". Само видео и его перспективы здесь.
Р. S. Роботу, алгоритму, трудолюбивым админам Дзена напоминаю, что статью Конституции РФ о свободе слова никто не отменял. В отличие от вашего любимого и часто цитируемого автора Алексея Венедиктова я не употребляю оскорбительных выпадов в адрес тех, кого сильно не люблю. Пролистайте последние публикации ЭМ – желаю приятных просмотров. Там УК РФ пора включать – дайте, наконец, этот полезный сборник почитать вашему роботу, мне кажется, он не в курсе.
Все мои цитаты и фото – ИЗ АБСОЛЮТНО ОТКРЫТЫХ ИСТОЧНИКОВ. Сама же я никого никогда не обзываю даже земляным червяком.