Пишет Михаил Головин.
В начале этого года в «Письмах о Ташкенте» появилась замечательная публикация «Пушкинская, век назад» (Вообще-то этой публикации почти три года, может речь идет о другой статье? ЕС). Увы, печально, но почти ничего узнать уже не мог. Все эти дома, если и просуществовали до землетрясения, то изменили свой внешний облик. Удалось узнать только почтамт, телеграф и здание бывшей аптеки Каплана. В конце статьи Вы рекомендовали читателям обратить внимание на старый дуб рядом с этим зданием, и предположили, что: «ему лет 60-70, а может быть и больше». Никакого сомнения нет, что этому дереву нынче должно быть больше 100 лет!
Печально, что на углу Пушкинской и Первомайской остался лишь один дуб, а во времена моего детства там росли три огромных, прекрасных дуба. Посажены они были, наверное, одновременно, стояли в ряд, словно по линейке, все три одинаково мощные, стройные, с густой кроной. Каждый день мне приходилось проходить под этими дубами. Осенью они осыпали прохожих желудями, я всегда собирал их и подолгу хранил. В те времена в этом здании находилось Министерство просвещения, ранее оно носило название «Наркомпрос», так его и называли всю жизнь старики соседи. Мне кажется, что уже в 50-е годы эти деревья высотой своей сравнялись с трехэтажным зданием. Осенью 80-го года я пытался его сфотографировать, но именно деревья помешали это сделать. На фотографии можно увидеть результат этой попытки.
Один из дубов, тот, что ближе к улице Пушкинской, едва-едва попал в кадр справа. Хорошо видно, что крона дерева выше здания приблизительно на целый этаж, а это было тридцать лет назад! Дубы растут очень медленно, живут столетия. Если пройти по Пушкинской дальше, чуть не доходя здания консерватории, стоит трехэтажный жилой дом. Перед этим домом на рубеже 50-х и 60-х годов посадили дубы. Помню, тогда это были совсем молодые деревья, сейчас им около 50-55 лет. Вот можно было бы сравнить их с этим дубом, если только они сохранились.
Могу привести еще одно свидетельство большого возраста этих деревьев. Как-то летним вечером я с родителями возвращался домой, было это приблизительно в 61-62 году. На одном из этих дубов рыдал несчастный кот. Беднягу загнали наверх, а спуститься он не мог. За углом, с улицы Первомайской, были ворота во двор здания министерства. Мой отец позвонил, вышел ночной сторож, он с пониманием отнесся к тому, что произошло. Через несколько минут они вместе с моим отцом вынесли большую, тяжелую лестницу. Она была высотой почти с один этаж, именно до этого уровня поднимались гладкие, прямые стволы дубов. Уже тогда они, несомненно, были больше, чем в один обхват! Выше были ветви, на которых сидел кот, отец благополучно спустил его вниз. Помню, как бедняга долго пил воду из арыка, казалось, что он никогда не остановится. В те прекрасные времена в арыках днем и ночью текла вода…
Можно вспомнить еще об одной достопримечательности поблизости — это две старые сосны около магазина «Детский мир». Вот они на фотографии 80 года,
а так выглядело это место в начале лета 1963 года.
Улица была значительно уже, на месте «Детского мира» стояли одноэтажные дома. В тот день прошел сильнейший дождь, но при этом выпал еще и град, а для Ташкента это явление редкостное. Арыки оказались переполненными водой, дороги, крыши домов покрыты, словно белым покрывалом, толстым слоем крупных градин. Я пытался запечатлеть все это с помощью фотоаппарата. Случайно (именно случайно!) в кадр попал дом, во дворе которого и росли эти сосны. Тогда там был прекрасный сад, сосны были всегда ярко-зеленые, не знали недостатка влаги. С улицы, над крышей этого дома, были видны лишь их верхушки (правее того места, где на фотографии находится грузовик).
Дом, несомненно, был построен до революции. Кстати, никаких следов повреждений после землетрясения, ни трещин в стенах, ни обвалившихся деталей не было. Он простоял бы, наверное, еще лет сто. Весь квартал от улицы Первомайской до Гоголя уже летом-осенью того года начали ремонтировать. Ремонтировали чрезвычайно основательно и тщательно, как сказали бы теперь «под ключ», были покрашены окна, двери, полы в домах покрыты чуть ли не лаком. А уже весной 67 года весь квартал стали быстро сносить. (В те времена капитальный ремонт был верным предвестником скорого сноса здания). Тогда сосны и оказались посреди дороги. Но в ташкентских традициях всегда было доброе, заботливое отношение к деревьям. Стволы сосен внизу прикрыли грунтом, обложили дерном. Некоторое время каждую ночь летом приезжала поливальная машина, сосны поливали водой. Тогда же установили таблички, откуда я узнал, что это «сосна крымская». Был указан и год посадки, только я не записал и не запомнил! Может быть, кто-то вспомнит? Это очень старые сосны, возможно, что они были посажены первыми обитателями этого дома, стало быть, до революции! Но время шло, о деревьях забыли, таблички исчезли, поливальная машина больше не приезжала, слой дерна, покрывавший насыпь, высох.
После землетрясения вся система арыков в Ташкенте пришла в полный упадок, воды в них больше не было! Как оставались живыми деревья под летним солнцем, непонятно. Однако, еще в 86-87 годах, двадцать лет спустя после землетрясения, три дуба на углу Пушкинской и эти сосны продолжали стоять, защищать своей тенью людей от жаркого солнца. Видимо, это какая-то разновидность дуба, оказавшаяся стойкой к жаркому солнцу. Среди фотографий «Проверь себя на знание места» иногда появляется фото последнего из этих дубов. Глядя на его могучий ствол, невольно думаешь, что срубить такие деревья, это что-то вроде подвига Геракла. На третий дуб, к счастью, сил не хватило. Удивительно, но и сосны, вроде бы, стоят до сих пор! Они оказались на дороге, среди асфальта, каждое лето под палящим солнцем, без капли воды. Хвойным деревьям значительно труднее выживать в городских условиях, но эти деревья-мученики все еще живы!
Были еще замечательные, столетние дубы на улице К.Маркса. Вот как они выглядели в том же 80-м году.
Полюбуйтесь, какая была замечательная дубовая аллея! Чуть далее, с правой стороны, находились два примечательных дома. Первый принадлежал известному в Ташкенте врачу М.И.Слониму, следующий, на углу Хорезмской улицы, принадлежал его родному брату. Вот как выглядел дом М.И.Слонима.
В то время в нем размещался какой-то творческий союз, то ли художников, то ли композиторов. От прежних времен в доме оставалась лишь огромная, старинная люстра, которую можно было увидеть в окне. Она была столь велика, что, видимо, ее сложно было вынести из дома. А вот старого, прекрасного сада во дворе уже не было, там устроили гараж. Деревья вырубили, землю покрыли асфальтом. На фотографии
соседний дом (о принадлежности его С. И. Слониму я знал лишь со слов, быть может, кто-то подтвердит эту информацию). На следующей фотографии
уже виден конец квартала, пересечение с Хорезмской. Можно попытаться пересчитать, сколько там было дубов. Это были очень старые деревья, об этом можно судить по толщине стволов. Скорее всего, их посадили, когда построили эти дома. Дубы эти были ниже тех, что росли на углу Пушкинской и Первомайской. Там, рядом с дубами, было здание в три этажа. Вот они и тянулись вверх, как в лесу, среди высоких соседей. Здесь же рядом находились дома в один этаж, да и посажены они были на значительном расстоянии друг от друга. Осталось ли что-нибудь сегодня на этом месте?
Всем моим попыткам сфотографировать какое-нибудь здание мешали именно деревья. Вот всем известное здание бывшей мужской гимназии (затем ТашГУ). Деревья, деревья… За ними старого здания почти и не видно.
Вот тенистая аллея старого сквера, старые чинары.
Отправился я как-то с фотоаппаратом в любимый мой район, на улицу Каблукова и в ее окрестности. Тогда я хорошо помнил названия улиц, помнил многие примечательные дома, решил сохранить для себя фотографии этих улиц. Теперь уже, глядя на фотографию, не могу вспомнить, где находилось то или иное здание. Вот одна из фотографий.
Это, кажется, улица Фрунзе или Аккурганская? Ну, может ли кто-нибудь из сегодняшних читателей решить вопрос, что же это за улица? Согласитесь, что это очень похоже на настоящий рай, настоящее зеленое море. Интересно было бы взглянуть на тогдашний Ташкент с высоты птичьего полета. Возможно, что мы не увидели бы ни одного дома, а только деревья, деревья и деревья… Вспомним, что воды в арыках уже не было. Все эти деревья были живы как бы теми заботами и любовью, которую получили в прежние времена. Весь этот зеленый рай старого, одноэтажного Ташкента был создан и продолжал тогда еще существовать благодаря этим старым арыкам!
Закончить эту прогулку можно было бы последней картинкой, это фотография сделана до революции. «Ташкентъ. Святое дерево в Старомъ городе». Где росло это святое дерево? Может быть кому-нибудь из читателей это известно? Сверху, на стволе, видны рога баранов. Наверное, это следы каких-то жертвоприношений дереву. А под деревом сидят, скорее всего, нищие. Дерево им помогало, дерево их спасало. Мне кажется, что было бы замечательно и в наше время объявлять деревья святыми и беречь их.
С уважением Михаил Головин.
Дорогие читатели как вам воспоминания старожила города, с удовольствием беру такое за основу очередной странички, как видите такое в очередной раз у нас с вами случилось сегодня.
Всего Вам доброго дорогие читатели и успехов вам во всем, счастья и только добрых воспоминаний.
