Здравствуйте. Предыдущая публикация из книги Мисбаха И.А. "Экономическая диктатура и экономическая демократия" здесь.
Ошибочность сталинского курса проявилась в том, что в 1933 году темпы роста промышленности упали до 5% с высоты 23,4% в 1928-1929 годах. Это падение могло быть еще глубже, если бы не массовый трудовой энтузиазм советских людей, который не подкреплялся достойным материальным вознаграждением, так как нечем было вознаграждать.
Конституционный закон о том, что государство гарантирует повышение реальной заработной платы по мере роста производительности общественного труда, был бы весьма кстати.
Бюрократия могла бы доказать, что она является диктатурой пролетариата не только на словах, но и на деле, приняв конституционные законы о том, что ведущим звеном всех народнохозяйственных планов является повышение благосостояния народа. Приняв законы о том, что для финансирования расширенного воспроизводства, обороны, социальных программ и всего прочего оно вправе распоряжаться лишь чистым доходом общества, а налог с заработной платы оно обязано направлять на выбранные самим налогоплательщиком цели.
Эти преобразования можно и нужно было осуществить в процессе выполнения решений ХIV и ХV съездов ВКП(б). Но судя по тому, как И.В. Сталину удалось в июле 1928 года отвергнуть, а позже сфальсифицировать решения этих съездов, и особенно судя по тому, как ему удалось удержаться во власти на ХVII съезде, очевидно, что уже давно, может быть со времени массового приема новых членов после смерти В.И. Ленина, в партии стали преобладать те, кто, подобно Макару Нагульнову «Из поднятой целины» М. Шолохова, были одержимы идеей мировой революции.
Ради подготовки к ней они были готовы, осознанно или нет, пожертвовать развитием экономической демократии, т.е. созданием этих коммунистических производственных отношений в отдельно взятой советской стране.
На них-то и опирался И.В. Сталин, добиваясь осуществления своей ошибочной ускоренной индустриализации и коллективизации для милитаризации экономики. Создав бюрократическую систему управления, пронизывающую сверху донизу все стороны советского общества, а не только народное хозяйство, экономику, И.В. Сталин и его окружение остановили развитие экономической демократии на всеобщности труда.
Объявив, что частная собственность ликвидирована и в стране установлена общественная собственность на средства производства в двух ее формах - в государственной и колхозно-кооперативной – продекларировали окончательную, полную победу социализма в Советском Союзе.
Однако это был всего лишь гибрид государственного капитализма с первым признаком коммунизма. Именно гибрид, и притом такой, где осуществлены не все преобразования, допустимые при капитализме, и не все преобразования, обусловленные всеобщностью труда.
В частности, не оформлена законодательно, а значит, не гарантируется государством минимальная заработная плата, которая не может быть ниже минимально достойного уровня. Нет закона, гарантирующего всякому зарплатополучателю право известную часть уплачиваемых им налогов направлять на выбранные им самим цели.
Нет закона, гарантирующего индексацию заработной платы при инфляции. Нет закона о предоставлении квартиры или дома молодоженам, впервые вступающим в брак, и нет закона об открытии новорожденному счета, на который зачисляется рента.
И нет еще много чего нет, на что способен современный капитализм.
Нет также ряда преобразований, обусловленных всеобщностью труда. Так, например, нет закона, дающего право налогоплательщику не часть, а весь налог направлять на выбранные им самим цели. Нет закона, повышающего заработную плату с каждым повышением производительности труда.
Нет закона о праве предприятия по своему усмотрению изменять продолжительность рабочей смены при необходимости. И нет закона о праве работника поступать на предприятие по своему заявлению. А такое право у него должно быть, если он сохозяин общенародных средств производства, а значит и данного государственного предприятия. И наоборот, если у него такого права нет, то средства производства в государственной собственности не являются общенародными. Они являются общественной собственностью не по сути, а лишь формально.
Тот факт, что такого права не было у граждан не только советского союза, но и других стран социалистического лагеря, говорит о том, что никогда нигде в мире реальной общественной собственности не было. Не потому ли оказалась столь живучей политика минимизации необходимого продукта в СССР?
Не потому ли оказалась столь живучей политика преимущественного роста производства средств производства, обусловившая накопление мертвого фонда? И не потому ли были столь живучи валовые показатели в качестве планово-оценочных? А ведь именно они столь мощно тормозили технический прогресс (Смотрите: Мисбах И.А., ,,Живой и мертвый фонд в СССР”, Изд-во «Дом печати», Казань, 2003, глава 5).
Отношения на уровне советского производственного предприятия характеризуются такими специфически капиталистическими понятиями, как себестоимость, прибыль, заработная плата, рентабельность и другие. В то время как коммунистические производственные отношения должны характеризоваться совершенно иными специфическими понятиями, такими, как, например, постоянный фонд, переменный фонд, чистый доход общества, чистая продукция, норма чистого дохода общества, валовый доход и так далее.
Строительство коммунизма в Советском Союзе провалилось потому, что взялись за это дело не с того конца. Забыли азбуку марксизма. Забыли, что социализм это первая, низшая фаза коммунистического способа производства, то есть производственные отношения социализма — это коммунистические производственные отношения, а материально-техническая база пока еще капиталистическая.
С грехом пополам сделали первый шаг в социализм, ценой ужасных ошибок установили всеобщность труда и ликвидировали паразитическое потребление. Следующим шагом на пути становления коммунистических производственных отношений должно было быть преобразование государственной собственности на средства производства из формальной в реальную общественную собственность. А это значит принятие пакета законов, в которых находит свое юридическое оформление основной экономический закон социализма.
Об этом было сказано в конце второй главы. Без становления коммунистических производственных отношений нет простора развитию материальных производительных сил, стало быть, невозможно создание материально-технической базы коммунизма.
(Продолжение Главы 4 "Планомерность и экономическая демократия" следует).
Начало публикации ЗДЕСЬ.
