Барон отменным был стрелком
И знал в охоте толк,
Но говорил народ тайком,
Что злобен он, как волк.
- Как будто отроду не сыт, -
Дивилось мужичье, -
Ведь даже мышь не пощадит
Бароново копье.
Свежует туши, как мясник,
Лютует, как палач,
Должно, от беса он постиг
Секрет своих удач.
Вот снова мчится, лиходей,
Со сворой верных псов.
Нет, не простит ему, ей-ей,
Дремучий Дух Лесов.
+ + +
Барон беду поторопил
В недобрый час, когда
Подругу ворона убил
У самого гнезда.
Пропела звонкая стрела,
Сверкнул суровый взгляд.
Укрыли мертвые крыла
Бесперых воронят.
Кляня жестокого стрелка,
Невзвидев белый свет,
Метнулся ворон в облака,
Где утешенья нет.
И над подругой закричал,
Твердя напрасный зов.
А на барона осерчал
Дремучий Дух Лесов.
Рванулся конь, и плач птенцов
Остался позади.
В старинном замке на крыльцо
Ступает господин.
В заветной башне тишина.
Скучает и поет
Барона юная жена,
Она ребенка ждет.
Спешит барон к ногам припасть
Затворницы-жены,
Она одна имеет власть
Над сердцем ледяным,
Но грозный ворон на нее
Глядит из-за стекла,
И баронесса слезы льет
И вся стоит бела.
- Проклятой птицы пробил час! -
Вскричал в сердцах супруг.
Но не послушался в тот раз
Барона меткий лук.
Все стрелы в камень зря стучат,
А ворон - на окне.
И торопясь, зовут врача
Бароновой жене.
Покуда ветер песни пел,
И лил холодный дождь,
Родился мальчик, телом бел
Да и лицом пригож.
Но мать, склонившись при свечах,
От горя обмерла:
Ведь у младенца на плечах
Вороньих два крыла!
В слезах гадая, чья вина
Была столь велика,
Ребенка стали пеленать
В тончайшие шелка.
Подушек яркое шитье,
Цветная кисея...
Но черным стало все белье,
Как стая воронья!
В смятенье окрестил дитя
Священник приходской.
Боялся, бедный, не шутя
Напасти колдовской.
Барон богатые дары
Послал в ближайший храм.
Долой забавы и пиры,
Немилость - егерям!
В костре сжигают на дворе
Копье и арбалет,
Но плачет ворон на заре
У замка много лет.
И нет спасенья от беды,
Спасенья от вины
Ни в книгах лекарей седых,
Ни в золоте казны.
Покой и мир в округе, лишь
Барону свет не мил.
Растет диковинный малыш,
И крепнет сила крыл.
В глазах - густая синева,
Как розы щеки, но
Что на него ни надевай,
Становится черно.
В окно, заросшее плющом,
Чужие не глядят.
Он прячет крылья под плащом,
Из комнат выходя.
И роковой секрет храня,
Старик-слуга молчит,
А с ним священник и родня,
И нянька, и врачи.
Да только пленному птенцу
Себя не превозмочь,
Коль ветер хлещет по лицу,
И крылья рвутся в ночь.
Когда повсюду мгла и тишь,
Ты счастлив оттого,
Что в рощи древние летишь
Из дома своего.
И бледный свет, и лунный круг,
И силуэты сов,
И ждет тебя чудесный друг -
Дремучий Дух Лесов.
И ты поймешь лесной народ,
Расслышишь смех реки,
И лань губами соберет
Цветы с твоей руки.
+ + +
Из туч взглянула на луга
Полночная звезда.
Взбежал по лестнице слуга:
"Мой господин! Беда!
Твой сын на прочих не похож,
По ветру, по росе
Он в сердце черной чащи вхож,
И это знают все!
Он пахнет медом и травой,
На башмаках - пыльца.
Где он сейчас, наследник твой?
В постели нет мальца!
В дремучий лес унесся он
По Млечному пути.
Твердит молва: твой сын, барон,
Сам дьявол во плоти!"
Взбесилась чернь, идут войной,
Огонь и крест несут,
Чтоб над крылатым сатаной
Вершить кровавый суд.
А в замке только десять душ
И баронессы плач,
Но мчит барон в лесную глушь,
Коня пуская вскачь.
Он должен сына разыскать
До утренней зари,
Предупредить и приласкать,
Спасти, хоть сам умри!
Заказан в замок путь ему, -
Там затаилась смерть.
Вперед, вперед, сквозь дождь и тьму,
И веток круговерть!
Но чья мольба среди грозы
Звенит невдалеке?
Детеныш крохотный козы
Запутался в силке.
Тревогой сражена душа,
Как ядом сотни жал,
Но режет путы, не спеша,
Серебряный кинжал.
"Ты тоже чей-то сын, беги
В листвы густую тень.
И за тобой придут враги,
Едва настанет день!"
Но в тонких ножках силы нет,
Малыш стоит с трудом,
А скоро близится рассвет,
И сын вернется в дом.
Превозмогая боль и страх,
Иль обезумел он? -
Несет козленка на руках
Измученный барон,
И сердце робкое стучит,
Стучит в его ладонь.
Но ливень стих, и лес молчит,
А впереди огонь.
И вот поляны ровный круг,
Просвет в густой листве,
Козленок вырвался их рук
И скачет по траве.
Сюда приходит всякий зверь
На древний властный зов.
Простишь ли ты меня теперь,
Дремучий Дух Лесов?
+ + +
Река размыла старый брод,
И только поутру
Пришел разгневанный народ
К баронову двору.
Кричали: "Черт!" - слуге в лицо,
Рвались чинить разбой,
Но вышел мальчик на крыльцо
В сорочке голубой.
И ни одна рука к нему
В толпе не поднялась,
И, кто их знает, почему
Упали колья в грязь?
Смеясь, смотрел барон седой,
Как, радуясь весне,
Вновь старый ворон вил гнездо
На роковой сосне.
Давно и сам наследник сед,
Но в тех краях, дружок,
Никто не слышал много лет
Охотничий рожок,
Но распевали всякий миг
Десятки голосов,
Как милосерден и велик
Дремучий Дух Лесов.