ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КУКЛА НА РУКЕ
Еще вчера Натали стояла у окна и смотрела на улицы, залитые холодным лондонским дождем. Ей казалось, что дождь никогда не кончится; казалось, что всегда будет это тяжелое темно-серое небо, извергающее из себя потоки воды, что всегда будет этот дождь, то тяжелый, массивный, словно струи воды были вылиты из стали, то легкий накрапывающий дождик, напоминающий о знаменитой китайское пытке. А сегодня с утра из-за облаков уже выглянуло солнце, осветившее бирюзовые городские лужайки, огромные парки и скверы, деревья, с едва распустившимися клейкими светло-зелеными листочками. И теперь, когда идешь по улице, то кажется, что впереди тебя распускается облако бирюзовой листвы.
Еще вчера холодеющее небо будто наваливалась на шпили городских зданий тяжелыми серыми облаками, давило на них, и то и дело сыпало мелким кратковременным градом, смешанным с каплями дождя. Солнце едва просачивалось сквозь плотные облачные заслоны. Во всем этом чувствовалась такая безнадежность, что Натали было страшно за свое душевное состояние. Вчера ее впервые посетила мысль, что она не возражала бы умереть уже завтра. Ее ничего не держало в этом мире, кроме родителей, но они простились с ней уже давно. На самом деле они давно ее потеряли.
И хотя она не теряла надежду вернуться к ним, в свою прежнюю жизнь, иногда эта надежда таяла, и ей приходилось собирать последние остатки уверенности в своем профессионализме, в своей удачливости, в своих друзьях и в себе самой. Такие моменты случались довольно часто. Но никогда еще ее вера в положительный исход происходящего не была такой слабой, как в эти сумрачные дождливые дни, когда кажется, что сам город – против тебя.
Еще вчера она была в отчаянии, а сегодня, проснувшись с первыми лучами солнца, она сделала несколько глотков кофе, проверила почту и вдруг ясно приняла решение.
Она не сомневалась в своем решении, и теперь ей оставалось только сообщить о нем своему руководителю. Она пришла на работу и первым делом заглянула к его секретарше. Однако Максим Ветров задерживался. Натали знала, что сегодня с утра у него запланирована важная встреча, но теперь, когда решение было принято, и ей нужно было сообщить об этом своему непосредственному куратору, она не могла не ждать. Она вернулась в своей кабинет и стала смотреть в окно, откуда был виден вход в банк и парковка перед ним.
На самом деле встретиться с Ветровым было не так просто, как могло показаться, несмотря на то, что они работали в одном здании, только на разных этажах, да и жили в одном районе, на расстоянии пары кварталов друг от друга. И, тем не менее, их личные контакты были минимизированы настолько, насколько это вообще возможно. Ветров придерживался принципа: никаких лишних действий и слов. Иногда даже хорошо законспирированная встреча может привести к провалу из-за одного ошибочного слова или взгляда. А значит, нужно избегать по максимуму и слов, и взглядов. Так что Натали довольно быстро поняла, что лишний раз беспокоить начальство не следует. Ветров, впрочем, предпочитал иную формулировку: не «лишний раз», а «без нужды».
Несмотря на то, что он был ее куратором, а также на то, что она находилась у него в подчинении на своей официальной работе, они практически никогда не встречались очно. Тем более на рабочем месте. Она старалась не связываться с ним ни по телефону, ни по электронной почте, ни тем более через мессенджеры. Сегодня на работе она хотела только намекнуть о личной встрече. И она даже не знала, как Ветров отреагирует на это.
Наконец она увидела, как Ветров вошел в банк. Она подождала пять минут и направилась к его кабинету. Она застала куратора в тот момент, когда он снимал пальто. Ветров недовольно взглянул на нее. Однако он понимал: только что-то неординарное могло привести Натали к нему в кабинет, да еще и прямо с утра.
– Доброе утро, Наталья Александровна, – несколько раздраженно сказал он.
Натали сделала вид, что не заметила его недовольства.
– Я себя не очень хорошо чувствую сегодня, – сказала она, – хотела отпроситься на сегодня. Отлежаться дома немножко. Но завтра обещаю, что буду в строю.
– Н-да, – протянул Ветров, – сейчас такая погода. Сложно не заболеть.
– Уже два дня дождь. Холодно. Слава богу, сегодня потеплело.
– Ну что поделаешь, выздоравливайте. Позвоните мне вечером, скажете, ждать вас завтра или нет.
– Большое спасибо.
Натали вышла из кабинета и неслышно закрыла за собой дверь.
Значит, звонок и личная встреча состоятся сегодня вечером. Натали вздохнула с облегчением. Когда она принимала решение, она всегда с трудом переносила, если по какой-то причине его реализация откладывалась на неопределенное время.
Телефонный разговор действительно состоялся в этот же вечер.
Максим Ветров спросил, как она себя чувствует, а потом спросил, где данные для ежеквартального отчета. Натали, конечно, ответила, что работала над отчетом, в том числе и на домашнем компьютере, поэтому бумаги сейчас у нее. Ветров сказал, что заедет к ней после работы. Натали положила трубку и перевела дух.
Так или иначе, но сегодня она обо всем расскажет Максиму Ветрову и, быть может, хоть на один шаг станет ближе к тому, ради чего живет.
Личная встреча в помещении всегда подразумевала риск. Но Натали решилась на это пойти. Во-первых, она на сто процентов была уверена в отсутствии у «принимающей стороны» каких-либо подозрений на счет нее и Ветрова. Все это время они работали – не подкопаешься. Во-вторых, Натали была уверена в безопасности собственно своей квартиры. Натали переехала в новую квартиру, с более скромной арендной платой, всего пару дней назад, так что ее новое прибежище наверняка еще никто не посетил. Даже при наличии подозрений и установленной слежке квартиру подозреваемого редко посещали ранее, чем через неделю после переезда, так что Натали могла быть уверена в отсутствии «жучков» в ее квартире. Однако она уже стала перенимать образ мыслей своего шефа, осторожность которого стала уже притчей во языцех. Так что без истории с болезнью было не обойтись. С точки зрения любого англосакса это был полный бред. Что бы начальник заявился домой к заболевшей подчиненной забрать документы?! Однако те, кто работал с русской стороной, уже давно должны были привыкнуть к национальным особенностям, так ярко проявляющимся в работе, и ничему не удивляться. Что поделаешь, известное русское разгильдяйство.
Ветров пришел ближе к вечеру, сразу по окончании рабочего дня. Натали открыла дверь. Вместе с ним в квартиру ворвался холодный ветер и странный беловатый пар, какой бывает, когда после дождя вдруг резко потеплело, и с блестящих от дождя городских улиц вдруг начинает подниматься едва заметная беловатая мгла. Ветров снял пальто и шарф, одобрительно огляделся.
– Давно переехали?
– Два дня назад. Чаю или кофе?
– Кофе, пожалуйста. Надоел этот зеленый чай уже, сил нет.
Максим расположился в кресле в гостиной и стал наблюдать за тем, как Натали варит кофе в маленькой турке.
– Значит, все? – спросил он. – Поработали и хватит?
Натали обернулась. Как раз в этот момент кофе взметнулся пенистыми краями и почти выкипел из краев турки. В последний момент Натали убрала турку с плиты.
– Да, – ответила она. – Это мое право.
Ветров кивнул.
– Что ж, мне жаль. Но настаивать не буду. Это ваше право. Ваша жизнь. Вам нужна будет помощь с российскими документами? Или вы решили остаться в Англии?
Это было не то, к чему готовилась Натали. Как минимум, она рассчитывала на то, что ее будут убеждать остаться.
Впрочем, оно и к лучшему.
Она поставила кофейник на стол. Налила Ветрову кофе. Он сделал глоток и снова вопросительно взглянул на нее.
– Я бы хотела остаться здесь. Я не хочу менять документы.
– Хорошо. Я проинформирую вышестоящее руководство. Вас исключат из списков. Насчет документов – думаю, вам пойдут на встречу. Если что, обращайтесь. Спасибо за кофе.
И это – все.
Он допил кофе. Надел пальто и шляпу. Неторопливо замотал шею в шарф. Улыбнулся. И вышел.
Натали села на диван. Гостиная была пронизана ароматом кофе. И странной безнадежной потери.
Она не собиралась никуда уходить. Она была не из тех, кто бросает что-то на полпути. Если она видела цель – она шла к ней. А сейчас она видела ее слишком хорошо.
Натали работала в Лондоне уже второй год. Она начинала с рядового сотрудника в банке, в подразделении по работе с малым бизнесом. Это было представительство русского банка в Лондоне. И открыт этот банк был не просто так. Правда Натали поняла это гораздо позже.
Банк был крупной государственной корпорацией, финансирующей совместные инвестиционные проекты и создающей условия для взаимовыгодного сотрудничества России и Великобритании. Он предоставлял кредиты на льготных условиях инвесторам, желающим открыть бизнес в России.
Банк занимал важное место в мировой банковской системе.
Банк был приманкой. Шикарной приманкой.
Работа у Натали была – не бей лежачего. Она собирала информацию, касающуюся финансового сектора, на конференциях для инвесторов, на различных корпоративных мероприятиях, а также поглощала невероятное количество шампанского на коктейльных вечеринках. Отличительной чертой Натали было то, что она не пьянела. Никогда. Она не знала, что такое головная боль, ей не было знакомо состояние похмелья. Ее секрет был в том, что она всегда находилась в состоянии стресса. А стресс нивелирует любое количество алкоголя.
Она всегда находилась в напряжении. Она все время ждала. Свой шанс.
И вот несколько дней назад ей выпал джокер.
В тот день Натали, как обычно, пришла на работу, включила компьютер, и, пока он загружался, сделала себе кофе. Ее ждало несколько отчетов, чисто формальных, которые можно было составить наобум, или даже поручить их создание кому-нибудь попроще. Встречи с консультантами и аналитиками составляли основную часть ее рабочего дня, но на сегодня никаких встреч запланировано не было. К десяти утра отчеты уже были готовы.
Натали встала, отодвинула створку жалюзи и выглянула в холл.
В банк вошел рыжеволосый молодой человек в синей рубашке и светло-серых брюках. Он обратился к менеджеру, та что-то сказала ему, и он опустился в кресло. Натали не обратила бы на него внимание, но что-то в его облике заставило ее присмотреться к нему повнимательнее. Рыжеволосый, со слегка оттопыренными ушами, с неровными зубами. Тем не менее, она почему-то сразу поняла, что он – русский. Она опустила створку жалюзи и связалась с менеджером по внутренней связи.
– Этот рыжий по какому вопросу?
– По вопросу льготного кредитования.
– Я сейчас! – почти крикнула Натали.
– Максим Алексеевич сказал, что сам с ним поговорит…
Натали медленно опустилась в кресло.
Она видела, как Ветров спустился по лестнице, широко улыбаясь, подошел к молодому человеку, пожал ему руку, и они вместе прошли на второй этаж, в кабинет Ветрова.
После этого она ей стало ясно, что Ветров не даст ей работать так, как она хочет. Он так и будет держать ее в тылу, и она просидит в банке еще лет пять, перебирая бумажки, которые никому не нужны.
Натали справлялась с работой легко, начальство было ею довольно, точнее тем, как она справлялась с теми малозначительными заданиями, которые ей все-таки давали. Натали могла бы нравиться ее работа, если бы не одно «но»: она никак не приближала ее к цели.
Несколько раз она попыталась поговорить об этом с Ветровым.
– Я нахожусь в стане врага и ничего не могу сделать, – говорила она. – Зачем тогда было тратить деньги на мое обучение, если с моей работой может справиться любая секретарша? Посылать в Россию отчеты много ума не надо.
– Всему свое время, – говорил Максим Ветров. – Когда будет подходящий момент, я поговорю с начальством.
Сначала Натали думала, что проходит стандартную «проверку терпением», обязательную для сотрудников спецслужб. Потом Ветров долго «кормил ее завтраками», обещая, что ситуация изменится после его поездки в Россию, когда он непременно поговорит о ней с руководством. Но поездка все откладывалась и откладывалась. А когда она все-таки состоялась, Ветров приехал и передал Натали приказ руководства – продолжать начатую работу.
– Тебя послали сюда с долгосрочным заданием. Уже своим образом жизни, знакомством с людьми из финансового сектора, своими наблюдениями и последующими отчетами ты вносишь значимую лепту в общую работу. Это прекрасно, что ты так рвешься в бой. Но пока разрешения на это тебе не дано. Подожди немного. В скором времени все изменится.
– Я понимаю, – сказала Натали. – Но меня беспокоит, что я так и не могу решить свой вопрос. По нему нет никаких подвижек.
– Где же я тебе их возьму? – отвечал Максим Ветров. – Пока рыбка не клюнула, нам остается только ждать. Запасись терпением. Сети расставлены. Он попадется.
И Натали ждала.
Сети действительно были расставлены.
Агентство по развитию инновационного предпринимательства выделило средства на эту авантюру. Не последнюю роль в этом сыграл и Максим Ветров. Для открытия в России филиалов английских компаний была создана система льготного кредитования. Ею могли воспользоваться предприниматели, желающие открыть в России социально ответственный бизнес. По крайней мере, такова была официальная позиция России по этому вопросу. Бизнес должен был отвечать ряду требований, как то: инновационность, социальная ответственность, выгодность контракта, в первую очередь, принимающей стороне.
В общем, требования были весьма расплывчаты. Кандидаты подвергались тщательному рассмотрению, и причиной отказа могло быть что угодно. Но, как правило, причина была только одна: инвестор не был интересен. Он не был тем, для кого организовали приманку.
В последнее время к обязанностям Натали прибавилась и работа с ключевыми клиентами. Желающие воспользоваться условиями льготного кредитования как раз и были теми самыми ключевыми клиентами. В обязанности Натали входило первоначальное рассмотрение заявки, в дальнейшем кандидатуру рассматривал Максим Ветров, давал первоначальную характеристику кандидата и направлял ее для рассмотрения специальной комиссией, находящейся в Центре.
Однако пока что заявок от интересных инвесторов, замеченных в связях с интересующими Ветрова компаниями, не поступало.
Натали оставалось только ждать. Проверка терпением, если это была она, определенно затягивалась.
Расставленная сеть была пустой. Натали отправляла в Россию отчеты, а также характеристики на тех аналитиков и потенциальных инвесторов, с которыми знакомилась на конференциях и тематических встречах.
И это все.
Постепенно она стала привыкать к этой жизни, скроенной из определенных правил, «белый верх, черный низ, и непременно нюдовые лодочки». Научилась сама себе плести косы и пропускать по бокалу мартини после работы. Одним словом, она примерила на себя жизнь, внешне не отличимую от жизни английского среднего класса. С той лишь разницей, что она была одинока. Абсолютно одинока в этом враждебном городе. Никакие клубы в Сохо и вечеринки в Челси не могли избавить ее от этого гнетущего чувства. Она все время чувствовала непроходящую боль в груди, хотя была абсолютно здорова.
В самой глубине ее сердца была боль, до которой невозможно было дотронуться.
Это была боль от разлуки со своей семьей, со своей жизнью, со своим бесконечно любимым городом, которому она принадлежала навеки. Со всем тем, что называется Родиной.
А в тот день ей стало ясно, что до настоящей работы ее не допустят никогда.
Теперь, когда Натали в очередной раз убедилась, что Ветров не позволит ей работать с перспективным клиентом, ей предстояло выяснить, кто он такой, и что из себя представляет. А также познакомиться с ним.
Его звали Алекс Ротарь. Натали узнала у менеджера его имя, и уже через полчаса знала о нем все, что можно узнать официально или полуофициально. В сборе неофициальной информации ей был нужен помощник.