29 января день рождения писателя, который сделал Сахалин известным по всему миру
Когда-то про одного политического деятеля говорили: «Человек и пароход». Антон Павлович наше все. Его имя носят населенные пункты, горы, учреждения культуры, станции метрополитена, теплоход и аэропорт. Чехов «вырвался» на простор Вселенной: его именем назвали кратер на планете Меркурий и астероид.
В прошлом году мы отметили сразу три даты: 160-летие писателя, 130-лет его поездки на Сахалин и 125-лет выхода книги «Остров Сахалин»
Можно много говорить о судьбе и творчестве Чехова. В данной статье я решил остановиться только на одной стороне его деятельности, связанной с медициной.
Амбулатория. Музей-усадьба А.П. Чехова "Мелихово"
К вопросу об актуальности чеховских произведений. «Палата № 6» была опубликована в разгар эпидемии холеры. «Он так боялся холеры, что умер от страха», - писал Чехов. Мне кажется, что если заменить эту болезнь на COVID-19, такое высказывание вполне можно отнести к сегодняшнему дню.
Если бы Чехов жил в наше время, я не сомневаюсь, что он был бы на переднем крае борьбы с коронавирусом в качестве обычного врача. А потом бы еще и написал об этом книгу или рассказы. Моя уверенность основана на его биографии.
В 1884 году Чехов закончил медицинский факультет Московского университета. Среди его преподавателей был блестящий ученый и практикующий хирург Николай Склифосовский, чьим именем названо НИИ скорой помощи в Москве.
Еще студентом он занимался на каникулах в Чикинской земской больнице Звенигородского уезда, потом короткое время заменял земского врача, и конечно принимал больных в Москве.
Его коллега П.А. Архангельский заметил: «всё он делал со вниманием и видимой любовью к делу, особенно с любовью к тому больному, который проходил через его руки…».
А.П. Чехов и врачи, окончившие Московский университет. Фото из собрания Тульского исторического музея.
«Любовница писателя»
Сам о себе Антон Павлович говорил, что «медицина это его законная жена, а литература любовница». Практически всю жизнь он совмещал два этих занятия. Издателю Суворину он писал: «Вы советуете мне не гоняться за двумя зайцами и не помышлять о занятиях медициной. Я не знаю, почему нельзя гнаться за двумя зайцами даже в буквальном значении этих слов? Были бы гончие, а гнаться можно».
Даже читая литературу, он оценивал сюжет как доктор. Например, полагал, что смог бы вылечить после ранения в живот во время Бородинского сражения князя Болконского из «Войны и мира» Л. Толстого, если бы оказался рядом с ним в нужный момент. Не говоря о том, что знание жизни, полученное из врачебной практики, нашло отражение в его собственных произведениях. Недаром его называют естествоиспытателем, аналитиком, с глазами, обостренными до силы микроскопа.
«Не будь у меня медицины… я свой досуг и свои лишние мысли едва ли отдавал бы литературе», - писал Антон Павлович.
« Вы на вскрытие едете? — начала хорошенькая вдовушка. — Вскрывать мертвеца? Ах! Какую надо иметь силу воли, какой железный характер, чтобы не морщась, не мигнув глазом, заносить нож и вонзать его по рукоятку в тело бездыханного человека. Я, знаете ли, благоговею перед докторами. Это особенные люди, святые люди. Доктор, отчего вы так печальны? — спросила она». (рассказ «Perpetuummobile»).
Коллеги по врачеванию с удовольствием читали его произведения и смотрели их на сцене. Об этом свидетельствует письмо M. П. Чеховой, сестры писателя.
Вот письмо самого автора от 12 января 1902 г.:
«Копии телеграмм, которые я сегодня получил: «Врачи-товарищи, члены VIII Пироговского съезда русских врачей, присутствующие сегодня в Художественном театре на представлении «Дяди Вани», шлют горячо любимому автору, своему дорогому товарищу, выражение глубокого уважения и пожелание здоровья». Следуют подписи.
Другая: «Земские врачи глухих углов России, видевшие в исполнении художников произведение врача-художника, приветствуют товарища и навсегда сохранят память об 11 января». Следуют подписи».
«С хороших людей не берут денег»
Чехов писал в 1885 году: «Медицина у меня шагает понемногу. Лечу и лечу. Каждый день приходится тратить на извозчика более рубля. Знакомых у меня очень много, а стало быть, немало и больных. Половину приходится лечить даром, другая же половина платит мне пяти– и трехрублевки». По ценам того времени это было очень даже неплохо.
Иногда приходилось невольно переходить на бартер. «В Москве есть поэт Пальмин, очень скупой человек. Недавно он пробил себе голову, и я лечил его. Сегодня, придя на перевязку, он принес мне флакон настоящего IlangIlanga, стоящий 3 р. 50 к. Это меня тронуло». (А. С. Суворину
7 января 1889 г. ).
(Аромат иланг-иланга оказывает успокаивающее действие, нормализует высокое кровяное давление, помогает при кожных и других проблемах, - ред.).
Среди пациентов «врача – художника» были такие известные личности, как архитектор и художник Шехтель, журналист и писатель Гиляровский и многие другие.
Письмо М. Е. Чехову, июня, 1886 г.:
«С таких хороших людей, как Вы, врачи не должны брать денег. Вы же работаете безвозмездно на пользу общую!».
Бесплатно лечил крестьян в своем поместье Мелихово и других неимущих. А, кроме того, занимался благотворительностью, строил сельские школы.
Антон Павлович выписывал медицинские журналы и живо интересовался открытиями и передовыми методами лечения. «Кстати по медицинской части. Найдено средство от рака. Вот уже почти год, как с легкой руки русского врача Денисенко пробуют сок чистотела, или бородавника (chelidonium), и приходится теперь читать о поразительных результатах. Рак болезнь тяжкая, невыносимая, смерть от него - страдальческая; можете же судить, как человеку, посвященному в тайны эскулапии, приятно читать об этих результатах». (А. С. Суворину, 11 января 1897 г. Мелихово).
«Человек без селезенки»
Представителю профессии, который имеет дело со смертью и болью нельзя без юмора. Среди полсотни различных псевдонимов Антона Павловича был и такой: «Врач без пациентов». Хотя на их отсутствие жаловаться ему не приходилось. Судя по письмам, он принимал до трех тысяч больных в год. Или другой «Человек без селезенки». Как говорят современные медики, этот орган стоит на защите иммунитета человека и защищает организм от различных инфекционных и вирусных заболеваний. Это свойство селезенки сейчас очень актуально во время коронавируса. Кто-то из специалистов называет селезенку одним из самых загадочных органов человека. Хотя весь наш организм сплошная загадка – плохо изученная наукой. Пытаясь изучать космос мы не знаем самих себя. Недаром древние мудрецы говорили: познай себя и откроешь весь мир. По их мнению, человек должен жить по общим законам мироздания, частицей которого он является. С этой точки зрения писателей можно называть не только «инженерами человеческих душ», но и врачевателями.
В письмах к брату Антон Павлович также подписывал себя шутливо - «брат и сестра Антоний и Медицина».
Иногда он исполнял и не свойственные ему функции: «Пришлось вскрывать скоропостижно издохшую корову. Хоть я и не ветеринар, а врач, но все-таки за неимением специалистов приходится иногда браться и за ветеринарию». (Из письма Я. П. Полонскому. 18 января 1888 г.). Так, что будущий классик не был белоручкой.
Тупой скальпель и «курьезный пневмоний»
Одной из целей его поездки на Сахалин было написать научную диссертацию послужить медицине. Последней он посвятил XXIII главу книги «Остров Сахалин».
Он описывал Александровский лазарет следующим образом: «…новые бараки блестели на солнце своими тяжелыми, круглыми бревнами и издавали хвойный запах. В аптеке всё ново, всё лоснится, есть даже бюст Боткина, слепленный одним каторжным по фотографии». В тоже время «…У хирургических больных повязки грязные, морской канат какой-то, подозрительный на вид, точно по нем ходили. Фельдшера и прислуга недисциплинированны, вопросов не понимают и производят впечатление досадное. Один только каторжный Созин, бывший на воле фельдшером, видимо, знаком с русскими порядками, и, кажется, во всей этой больничной толпе это единственный человек, который своим отношением к делу не позорит бога Эскулапа».
Писатель принимал здесь амбулаторных больных, в том числе мальчика с нарывом на шее. Нужно было резать, но ему дважды принесли тупой скальпель, и при этом утверждали, что слесарь его недавно точил. Не было не только медицинских инструментов и лекарств, но даже воды в достаточном количестве.
Антон Павлович пишет, что стол, за которым сидит врач, огорожен деревянною решеткой, так что во время приема больной не подходит близко и врач ставит диагноз на расстоянии. Возле двери стоит надзиратель с револьвером, снуют какие-то мужики, бабы. Эта странная обстановка смущает больных, которые не могут открыто говорить о своих проблемах.
Поэтому понятно, откуда берутся такие диагнозы, как «неумеренное питье от груди, неразвитость к жизни, душевная болезнь сердца, воспаление тела, внутреннее истощение, курьезный пневмоний».
В селении Голый Мыс Чехов на вопрос надзирателю, почему больной женщине в тюрьме пока идет следствие не предоставили доктора, получил ответ, что смотритель сказал: «пусть издыхает».
Основные болезни, распространенные на Сахалине в XIX веке: туберкулез, скарлатина, сифилис, цинга, чахотка. А.П. Чехов сделал вывод, что местные больничные порядки отстали от цивилизации, по крайней мере, лет на двести.
По возвращении в Москву Чехов скажет в письме И.Л.Леонтьеву (Щеглову): «Я был и в аду, каким представляется Сахалин». После этого он отправился на реабилитацию в Европу, которую по контрасту называл раем.
«Мой адрес в каждой аптеке»
Одному из своих корреспондентов Чехов писал, что его адрес можно узнать в любой московской аптеке. Некоторые даже шутили, что в качестве лекарства.
При всей любви к своей первой профессии у него было сложное к ней отношение. Докторская табличка исчезла с двери Чехова в январе 1886 года. Причиной тому стала не только литературная нагрузка, но и тяжелый случай из врачебной практики: две его пациентки, мать и сестра художника Янова, умерли от тифа.
После поездки по Сахалину в 1890 году Чехов писал: «Брошу даже медицину… отдал уже ей дань в виде книги о Сахалине».
Он пишет Суворину 28 июля 1893 г.: «Медицина утомительна и мелочна порой до пошлости. Бывают дни, когда мне приходится выезжать из дому раза четыре или пять. Вернешься из Крюкова, а во дворе уже дожидается посланный из Васькина. И бабы с младенцами одолели. В сентябре бросаю медицинскую практику окончательно».
Когда в 1897 году у него окончательно установили процесс в легких и вынуждали оставить медицинскую практику, он писал: «Это будет для меня и облегчением, и крупным лишением». Но в действительности, Чехов продолжал быть врачом всю свою жизнь.
«Больной талант»
«Больным талантом» называли Чехова современники. Он хорошо понимал, что переживает больной человек. Вот, например, выдержка из письма Н. А. Лейкину, 30 июля 1886 г.: «Страшно разболелись зубы… Болели три дня и три нощи… Кончилось тем, что в одну из ночей пришлось скакать в Москву, где я в один присест вырвал два зуба. От тяжелого, медленного зубодерганья, измучившего меня до чёртиков, разболелась моя башка и болела два дня».
Доктор Чехов, немало сил и энергии отдавший не только литературе, но и лечению людей – сам был человеком отнюдь не крепкого здоровья. Его одолевал целый комплекс серьёзных недугов – от приобретённой с юности неизлечимой болезни лёгких (которая и привела его к трагическому уходу!) до мелких, но настырных симптомов нездоровья кишечника, зрения, несомненной нервной нестабильности.
При этом он считал, что «Человек любит поговорить о своих болезнях, а между тем это самое неинтересное в его жизни». И сам смеялся над собой: «Я жив и здоров, что Пальмин (поэт) объясняет тем, что я себя не лечу».
Несколько лет он провел в Ялте, где ему рекомендовали жить из-за туберкулеза. Но он мучился там от жаркого климата летом, холода и сырости зимой. А также страдал в разлуке со своей женой, Ольгой Книппер-Чеховой, которая большую часть времени проводила в Москве, как актриса МХАТа. Поэтому он был раздосадован, что оказывается эти страдания были зря.
Обследование в московской клинике проф. А. А. Остроумова в конце мая 1903 г. выявило у Чехова активное развитие легочного процесса. Остроумов запретил ему зимой жить в Ялте и решительно рекомендовал «зимовать где-нибудь под Москвой на даче». «Не знаю, как быть теперь, — писал тогда Чехов с недоумением. — Если Остроумов прав, то зачем я жил четыре зимы в Ялте?» (Л. В. Средину, 4 июня 1903 г.). Антон Павлович говорил о ялтинском периоде своей жизни: «Какая это была страшная ошибка!».
Умер Антон Павлович в 1904 году на немецком курорте в Баденвейлере, куда уехал лечиться от чахотки вместе с супругой. Он прожил всего 44 года!
Между прочим, незадолго до смерти, весной 1904 года, он вспоминал о наших краях и писал из Ялты знакомому: «Если буду здоров, то в июле или августе поеду на Дальний Восток не корреспондентом, а врачом».
Закончить статью хочу чеховской цитата из повести «Рассказ неизвестного человека» (1893 г.): «Даже болеть приятно, когда знаешь, что есть люди, которые ждут твоего выздоровления, как праздника».
Источник: https://www.sakhalin.kp.ru/daily/27232/4358412/?utm_campaign=internal&utm_medium=main_region&utm_source=quote_preview&utm_term=9