Не знаю кто как, а я, ребенок из семидесятых, очень хорошо помню Советские дефициты. Одним из них было мороженное. Привозили нам его раз в неделю, небольшими партиями. И пару коробок на небольшой городок, конечно не хватало. Морожено не было столь разнообразно, как сейчас. Но вкуснее ничего из детства я не помню. Продавалось оно в стаканчиках, иногда в бумажных и к нему прилагалась деревянная, плоская палочка, иногда в вафельном стаканчике и это был крутяк. А ещё реже стаканчики были с шоколадным мороженным.
Моей мечтой было приобрести коробку мороженного и одной его слопать, но для меня это была несбыточная мечта по разным обстоятельствам. Когда мне было шесть лет, в нашей семье родились двойняшки, а я очень тяжело заболела. Маме посоветовали отправить меня на юг, в лечебных целях. Деньги на поездку дала бабушка, мамина мама, а с собой меня взяли родственники, приехавшие с севера в отпуск.
Это была семья маминого младшего брата и у них на тот момент, было двое детей. Андрюша – подросток и Наташа, трехлетняя малышка, названная в мою честь Андреем. С нами поехала моя двоюродная старшая сестра Светлана.. Такой компанией мы прилетели в Лоо. Позже тетя Тома его расшифровала, как Лучше Отдыхать Одной. Я её поняла только с годами. Ну да не об этом. С аэропорта родственники взяли такси , купили нам по два мороженных и загрузившись по машинам, поехали к месту нашей дислокации. Мороженное представляло собой трубочку, длинной пятнадцать сантиметров, облитую густым, темным шоколадом. Там оно звалось эскимо. Я такого в жизни не видела и с жадностью набросилась на морожено, жадно сжимая второе в свободной руке. Морожено было необыкновенно вкусное и жирное. Я быстро наелась, сделав пару укусов, но продолжала держать оба мороженных в руках и никакие уговоры отдать его тете не помогали. Мороженное, предательски капало на платье, на испуганную тетю, но я была тверда в своем решении.
После Сибири, дальнего многочасового перелета и дикой южной жары, мне с Натахой стало плохо. Нас начало рвать. Наташка блевала на свою мать с одной стороны, я с другой. Водитель визжал как резанный, но за удвоенную плату угомонился. Вывернутый наизнанку желудок, упорно не разжимал кулаки с истекающими остатками липкого, пахнущего ванилью эскимо. Приехав на место, все пошли мыться на колонку, где наконец-то у меня разжали ручонки и выдрали мороженное. Кодировочка прошла успешно, я много лет не могла есть и даже смотреть на мороженное. Рвотный позыв предательски подкатывал к горлу.
Уже будучи подростком, я с одногруппниками ездила в Москву. И в эти дефицитные восьмидесятые, в столице было изобилие. Все кинулись покупать кофе в железных банках, духи «красная Москва», капроновые колготки, тушь в тюбике, а потом голодные накинулись на мороженное. Они так заразительно чавкали и облизывали свои грязные пальцы, что я не удержалась и тоже купила себе стаканчик. С трудом преодолевая свои детские воспоминания, я откусила кусочек и побежала к ближайшей урне, куда меня глубинно вырвало, стаканчик отправился следом. Кодировочка продолжалась.
Уже, будучи за мужем и имея сына, мне довелось столкнуться со своей замороженной страстью. Муж прекрасно знал мою «любовь» к мороженному и любительству спорить. В очередной спор он предложил, кто скушает больше мороженного, тот победитель. Я уже не помню сам спор и его суть, но я победила слопав четыре мороженного. И, о чудо, меня не вырвало. Зато вырвало мужа и он признал свое поражение. А я с тех пор опять начала любить мороженное, как в детстве. Муж подтрунивал надо мной, беря в магазине для меня мороженное. Оно называлось «семейное» и весило четыреста грамм. Он так и говорил продавцу:
- нам с сыном по стаканчику, а это (семейное) нашей маме.
Шли годы, муж погиб, мороженная страсть улеглась. И иногда кушая стаканчик мороженного я вспоминаю вот эту историю и понимаю, что страсть, как волны, могут нахлынуть, а могут также отступить назад, в неведомую, загадочную глубину памяти.