Италия – обитель неоднозначных режиссеров. Брасс, Дамато. Безусловно, культура, политика, жизнь накладывают опечатки и на творчество. И заметнее всего это отразилось на Марио Альтиери.
Которого весь мир совсем скоро узнает под псевдонимом Сальери…
Сын скромного продавца автомобилей, Марио, мечтает об возвышенном. Школа Искусств Неаполя, правда, не станет таковой. 70-е годы Италии беззастенчиво сделают из храма знаний подпольную штаб – квартиру террористической левой группы Nuclei Armati Proletari.
Вовлечен будет и юный Сальери. Поманит не идеология – пустой юношеский максимализм, призывающий быть в стае.
Яростные столкновения с противниками, которые часто приводили к худшему, превратят тихого и домашнего мальчика в «з в е р я»: Марио уже никогда не будет прежним.
Призыв в армию лишь укрепит пороки будущего режиссера. Служить придется в корпусе CSR (Рим), известном жестким муштрованием и … еще более жесткой дедовщиной. Нечеловеческие тренировки днем покажутся раем по сравнению с тем, что ждет после отбоя новобранцев вечером.
Марио не будет мальчиком для битья. Звучит как анекдот, но закалка Школы Искусств окажется крепче напора старослужащих. Неповиновение будет караться карцером, а вслед и реальными (пусть и небольшими) сроками в тюрьме.
Сальери не сломают эти жизненные трудности: разрушаться внутри будет уже почти нечему. Однако после тяжелой службы он попробует вести бизнес отца по продаже автомобилей и даже постарается избегать своих прошлых связей в преступном мире. А ведь итальянские 80-е были полностью поглощены уличными войнами «Каморры»! И не попасть под обаяние харизматичных мафиози вроде Раффаэле Кутоло было не так просто.
Желание Марио зарабатывать больше совпадает с революцией в технике: появляются домашние видеомагнитофоны. А с ними и то самое «кино для позднего просмотра». Предприимчивый итальянец покупает с десяток «видиков» на скопленные деньги и копирует, копирует, копирует… В пуританской Италии с ее жесткими законами на счет «оригиналов» фильмов все плохо, и Марио берет «исходники» во время поездок в Амстердам и Германию. Подобное видео «взрывает» рынок.
К несчастью для Сальери его «жанр» довольно скоро будет узаконен для ввоза в страну. Конкуренция заставит искать пути развития. И он найдет один: свои первые съемки он сделает с голландскими друзьями в Амстердаме. 4 дебютных фильма Марио не найдут людской любви. Стандартные, они ничем не будут отличаться от того, что предлагали в то время уже набившие оскомины Франция и Германия.
Итальянец осенит – нужна «фишка».
Первоначально ей становится национальный колорит. Экзотические брюнетки. Вчерашний официант пиццерии, знаменитый Рокко. Робкие попытки поиграть на фоне известного. Вроде бразильской «мыльной» оперы или войны во Вьетнаме.
И на фоне почти полного отсутствия технического совершенства его фильмы получают все более теплый прием. Удача? Возможно, обусловлено почти полным отсутствием итальянских коллег-конкурентов. Но наверняка – у Марио принял очертания свой собственный стиль.
Но, как это и бывает, хорошее быстро заканчивается. К началу 90-х власти Италии объявляют войну индустрии: возникают уголовные дела в отношении дистрибьюторов и режиссеров.
Решение Сальери находит с выходом на международный рынок. Как и в первый раз, он тратит все деньги на покупку оборудования, реквизита, наем известных актеров и выпускает трилогию фильмов про путешествие во времени. Так начинается международное триумфальное шествие итальянца, продлившееся вплоть до начала миллениума.
Нули в новом веке все свели на нет и для Марио. Чуть ранее по доносу он был обвинен в связях с «Каморрой». Но не это стало добивать "мастера". С появлением цифровых технологий «режиссером» его жанра мог быть уже каждый. Интернет стал трещать от роликов, качество которых не выдерживало никакой критики. Это была чистая «механика», лишенная стиля, сюжетов, актерской игры - всего того, чем славилось "позднее" кино до.
Сальери в очередной проиграл конкуренцию, его фильмы обходись слишком дорого, а делать без души он не умел с самого начала. Возникли попытки перейти на ролики, но поклонники демонстративно отворачивались и фыркали. Позднее вернуть аудиторию с новым «полным метром» оказались более-менее успешными. Но больших денег, новой порции славы режиссер так найти и не смог.
Мир изменился навсегда.