Сколько раз я обращалась к этому бессмертному творению "зеркала русской революции" - не сосчитать! Помню, однажды, когда я тряслась в скором поезде, увозящем меня из Петербурга в родные пенаты, в голову постучалось это... Немного апокалиптическое, но уж простите! Что пришло, то пришло.
Наверное, мне было немного обидно за судьбу Анны. Может, я не могла простить режиссеру Александру Зархи, что он отправил удивительную по красоте актрису Татьяну Самойлову умирать (фильм вышел в год моего рождения, и первый раз я увидела его лет 8, еще до знакомства с романом). Словом, очень много факторов повлияло на то, что детские впечатления до сих пор заставляют меня, уже будучи взрослой, писать в таком ключе.
Ненавижу поезда!
Даже с их символикой обновления - ненавижу! Один такой "символ" в позапрошлом веке переехал хрупкое тело Анны.
Сегодня Анна выбрала бы для этих целей самолет. Села бы в него, и он умчал бы ее на встречу новой жизни. Загробной.
Хотя, признаться честно, самолеты я люблю. И Анна бы их любила. Захотела умереть красиво, передумала ложиться на рельсы и...заказала себе такси в аэропорт! И ей сразу же, авансом, повезло: на "Боинги"- сезон отпусков!- билетов нет. А на "АНы" и "ТУ" - навалом.
Анна выпила бы в ближайшем кафе кружку кофе, трижды перекрестилась, поцеловала в медальоне фото Сереженьки. И пошла на посАДку. И ее красный бархатный мешочек был обнаружен поисково-спасательной группой в районе железнодорожной станции Шахунья...(Из новостей).
Ненавижу поезда! Очень уж хочется жить. А в сезон отпусков поезда дальнего следования- это репетиция Апокалипсиса. Садишься в них и сразу же хочется, чтобы все поскорее перевернулось, обрушилось, загрохотало и разверзлось. И не мучиться.
Массовка из Франкенштейна жить не хочет, поэтому в 30-ти градусную жару хлещет водку с пивом и матерится на погоду.
- Мужчины, не пейте, - жалобно просит проводница.
- Мать, твое здоровье, - отвечают, чокаясь, мужчины.
И тебя накрывает состояние амбивалентности: хочется жить, но не здесь. Здесь жить не хочется. И пусть спасатели всей страны будут начеку.
Люблю самолеты!
- Вы знаете, я всегда боюсь смотреть в иллюминатор,- признается соседка слева. - Лучше не знать, с какой высоты будешь падать.
- А будем падать? - спрашиваю из вежливости.
- Должны, - улыбается соседка, теребя ремень. - Все же падают...Чем мы хуже?.. Да, Вам нужен «аэрон»?
Я смотрю в иллюминатор и прикидываю, сколько секунд я буду орать в воздухе, застегивая спасательный жилет. 30! Я его все равно не успею застегнуть. И мы упадем на скалы. И от меня на месте трагедии останется только этот казенный жилет...Обидно!
Анне тоже было бы обидно. Поэтому, внимательно изучив статистику катастроф, она все-таки решила плыть.
- Это - безопасно, - уговаривала она себя. - Тело всплывет целиком.
И после, когда его найдет поисково-спасательная группа, те, кто гнобил ее при жизни, осознают всю мерзость своего поведения и раскаются. А старик Каренин закажет для нее памятник во весь рост. И она будет стоять над обрывом - гордая, величавая, красивая!- с красным бархатным мешочком в мраморных руках и в шляпе. И повзрослевший Сережа будет водить к ней своих внуков. Красота!
Плыть - легко!
- Я насчитал 13 "зеленых стоянок"! - припрыгивает от восторга мужчина из соседней каюты. - Хочется поскорее искупаться! Вы умеете плавать?
- Нет, - отвечаю я резко. - Я и с кругом могу утонуть.
- Безобразие!- в шутку ругается мужчина и добавляет: - Хотя, если будет, как с той посудиной, умение плавать нам не поможет. Три минуты и все кончено. Я Вас напугал?
Анна еще не знала, что и на борту теплохода встречаются идиоты. Поэтому она выпила водки в ближайшем кафе, трижды перекрестилась, поцеловала в медальоне фото Сереженьки, всех простила...
А ее тело поисково-спасательные группы так и не нашли.