У Артёма Драбкина "На войне как на войне" стр. 282.
Или, например, после войны у нас служил один офицер, не фронтовик. Ночью он ходил и ловил часовых за руку, наверное хотел выслужиться. Его несколько раз предупреждали, не делай так, это может плохо кончится. Но он не успокаивался и как то нарвался на...
Прочитал и вспомнил, как подобную историю рассказали мне лет 40 назад в поезде...
Я в части служил радистом... ещё с войны у меня "Студер" с рацией был, его ещё "Сударем" на фронте прозывали. Как радист я к части, где рация стояла, отношение имел только, что столовкался у них и радиограммы в шифровальный отдел передавал или получал для передачи в эфир. А раз рация секретная, то и часовые у меня столи около "Студера", которые после заступления на пост, только мне подчинялись. Приходит на службу молодой офицер, фронта не нюхавший, и начинает знание службы всем показывать... Вот докопался как то он до меня во дворе после посещения шифровального отдела, а у меня папка с шифровкой, ко мне и подходить то нельзя... Я от него к машине подхожу, а там татарин стоит на охране машины... Я татарину головой на офицера киваю: "К машине не подпускать!" А тот прёт как танк за мной. Татарин, этот, винтовку на взвод и офицеру: "Нэ ходи! Стрелять в башка буду!"
-"Что ты меня? Командира!"
-"Нэ вэришь?!" - и татарин ему в лоб с двух метров целится из карабина.
А офицер уже прославился тем, что по ночам, подкрадывался к часовым и разоружал их. Не все же могут отказать офицеру части, даже если он не разводящий. Солдат на губу - спит на посту... А этот гад "гоголем" ходит... Ему полковник говорил при всех офицерах: "Заканчивай эту гадость творить... Смотри пристрелит какой -нибудь часовой. Потом мама плакать будет".
А тут у офицера закипело: "Я тебя, -это он на татарина, - часового, - на губу упеку!".
-"Твоя на мой пост приходить, моя в башку стрелять будет..."
И ты знаешь... застрелил татарин этого офицера.
Полковник собрал всех офицеров и говорит: "Почестей не будет... Я его при вас предупреждал, чтобы херню свою забросил куда подальше... А чтобы вам урок был... я этому татарину ( у него фамилия была не произносимая) отпуск дам!"
И дал.... Только в последнюю ночь перед демобилизацией, рассказал он как этого офицера на посту застрелил...
(только я не стану под его произношение писать).
"Нас разводящий по плацу ведёт, а он навстречу идёт, я офицеру этому подмигнул левым глазом и на карабин свой кивнул. Того аж перекосило... Стою на посту у склада с (взрывчатыми веществами), а он слышу сухой травой шелестит в кювете у дороги, что к складу ведёт. Склад обнесён забором из колючки, в кюветах же просто клубок из колючки засунут. Я хожу и вида не подаю... Раза четыре склад по кругу обошёл, пока он в кювете по пластунски полз. А как услышал, что он клубок из колючки тащит из-под забора, то затвор на взвод и за пожарный шит встал. Тот ползёт уже под забором, поднимает голову и меня высматривает и не видит. Прополз ещё метров пять и опять голову поднимает, а меня нет, хотя должен был уже раза два вокруг склада обойти. Прополз ещё места три и голову поднимает. Тут уж не выдерживает и на колено встаёт - меня высматривает... Потом встаёт и на полусогнутых идёт к складу ... Тут я из-за пожарного щита вышел и в лоб ему с двух метров".
"Он думал татарин дурак... Татарин не дурак, "когда татарин родился Иуда повесился", надо стрэлать в упор, чтобы на пэрвый выстрэл времени не было".
Драбкин. "Но он не успокоился и как-то нарвался на фронтовика, а тот его в упор.. Но он же сам виноват, нечего к часовому подкрадываться".