Когда в январе плюс, душа не на месте. В настоящей русской зиме с крещенскими морозами куда больше надежды на грядущее лето, чем в сырой слякоти обманчивой оттепели. Полное отрицание порой кажется здоровее снисходительной усмешки.
Верчу в руках очередную западную книжку и недоумеваю от желания автора оттоптаться на христианской церкви и христианах. Причем с таким залихватским стебом, будто он первый в мире, кто это придумал, будто все еще живет во времена по меньшей мере Вольтера, когда за подобное еще было от кого огрести по сусалам.
Верчу, ворчу и размышляю о том, что даже в формально атеистической Советской стране к религии всё-таки относились всерьез. Сначала ставили священников к стенке (как моего троюродного прапрадеда) или ссылали на Соловки (как прапрадеда родного). Какой уж тут смех. Да, был непродолжительный период плакатного комикования, но он резко оборвался такими испытаниями, когда в ход пошли все "братья-сестры", и поэты серебряного века писали:
Земля гудела, как молебен
Об отвращеньи бомбы воющей,
Кадильницею дым и щебень
Выбрасывая из побоища.
А лауреаты сталинских премий вторили им еще конкретней:
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.
Ну а после того как Константин Симонов в 1966 году опубликовал роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», для советского интеллигента хохмить над религией стало уже и вовсе неприлично. Более того, пошла волна некой советско-библейской эстетики
А в 33 Христу — он был поэт, он говорил:
«Да, не убий!» Убьёшь — везде найду, мол.
Но — гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,
Чтоб не писал и чтобы меньше думал.
«И в суете тебя сняли с креста, и воскресенья не будет»
«А то, что придется за все платить, так ведь это пойми, потом»
А главная поэма русской литературы второй половины XX века пропитана библейской образностью куда обильнее, чем алкогольными парами ядовитых "поцелуев, без любви данных":
«Мы - дрожащие твари, а она - всесильна. Она, то есть божья десница, которая над всеми нами занесена и пред которой не хотят склонять головы только одни кретины и проходимцы. Он непостижим уму, а следовательно, он есть.
Итак, будьте совершенны, как совершенен отец ваш небесный.
Да. Больше пейте, меньше закусывайте. Это лучшее средство от самомнения и поверхностного атеизма».
Талифа Куми