Что бы добраться до Байкала надо сперва преодолеть несколько крутых перевалов. А так как у страха глаза велики, то дорога, идущая серпантином, казалось мне почти отвесной. Я знал, что это меня ждет, но не предполагал, что этот треш растянется на несколько часов. Мотоцикл натужно ревя втаскивал себя, меня и багаж.
- А я еще хотел когда-то на велосипеде ехать, - ворчал я, - да я бы помер на этом перевале!
Каждый новый поворот вселял надежды, что вот-вот появится озеро и каждый раз спойлил меня.
Но, как говорят англичане, самое темное время перед рассветом. Каким-то чутьем, я почувствовал приближение чего-то большого, масштабного и на этот раз не был обманут. Байкал явился во всей своей красе внезапно и ошеломляюще.
Пораженный я встал на повороте. Можно ли к этому привыкнуть?
В первый раз я увидел Байкал в далеком 1994 г, когда ехал на поезде до Москвы. Состав шел вдоль озера несколько часов, и я не мог осознать, что столько воды может быть пресной. Тогда же у меня в мозгу вспышкой родился парадоксальный критерий красоты. Впечатленный увиденным я прошептал: «вот то самое место, где бы хотел умереть». С тех пор таких критериев красоты у меня родилось с добрый десяток и мне придется в конце концов однажды сделать выбор. Кинуть жребий, например.
Программа минимум была выполнена, я доехал до великого озера. Но мотоцикл ещё работал и звал дальше.
На Байкале я надеялся поесть омуля горячего копчения, пожалуй, самую вкусную рыбу, которую я когда-либо ел. Раньше ее продавали в поездах, ходили тетки с сумками. А до этого ее можно было купить в Слюдянке, где поезд стоял 20 мин. Но по причине того, что порой пассажиры, увлеченные покупкой рыбы, отставали, стоянку сократили до 5 минут, и омуля стали носить по вагонам.
Время наложило свой дурной отпечаток на торговлю. Рыба становилась мельче и дороже, а к моему приезду ее вообще запретили ловить, по причине истощения популяции. И поэтому пришлось ограничиться шаурмой и кефиром.
Я поехал по трассе, идущей вдоль озера в поисках места, где можно разбить лагерь. Поворот на Мурино мне показался привлекательным, и я свернул на него.
Я выехал на каменистый пляж, где стояло несколько машин. Их хозяева рыбачили вдалеке. На берегу оставалась пожилая супружеская парочка, приехавшая из Ангарска и уже собиравшиеся уезжать. Они меня угостили борщом, а когда они уехали, я поставил на освободившееся место палатку и мотоцикл.
Конечно же, я не мог не попробовать байкальской воды. Чистой, ледяной… Вода как вода и газиков ей бы не помешала. Размышляя о том, сколько тон соды и лимонной кислоты понадобится, что–бы сделать Байкал газированным, я закатал штаны и по колено зашел в воду. Долго я не выдержал, сполоснул лицо и пулей выскочил на берег, растирая закоченевшие ноги.
Ближе к вечеру приехал дедок на велосипеде, и я помог ему стащить лодку, прикованную цепью к берегу, на воду.
Рыбачить народ закончил затемно. Погрузив улов и лодки они разъехались, а вскоре вернулся и тот дедок. Я помог ему вытащить лодку, и мы разговорились. Он рассказал, что популяция омуля просела из-за браконьерского улова, осуществляемого в Бурятии, откуда рыбу вагонами отправляют в Москву. Буряты ставят сети в реках, куда омуль заходит на нерест.
Подарив мне рыбу, которую я зажарил утром, он отчалил в Мурино.
Спустилась ночь, накинув звездный покров на небо и под шелест волн я стал располагаться ко сну. И тут на берег стали заезжать машины из которых повалили мужики, вознамерившиеся отдохнуть на природе. Наивно было думать, что меня не заметят, тем более в разговорах и смехе, мне несколько раз послышалось слово «мотоцикл». Так же по палатке порой скользил луч фонаря. Я лежал в спальнике и в воспаленном воображении моделировал различные ситуации и способы их разрешения. Напряженно ожидая, что сейчас ко мне полезут с расспросами и действиями несущими физические увечья, я стал возносить молитвы, что бы минула меня чаша сия.
Но ничего не происходило. Послышался стук топора, значит заготавливают дрова, а потом голоса стали немного тише. Я высунулся из палатки и увидел, что они переместились на другой конец пляжа, под деревья, где разожгли костер. Успокоившись я быстро уснул.
Долго поспать мне не удалось. Уже в пять утра приехали рыбаки, спустили лодки и отправились ловить рыбу. Мои соседи, видимо крепко приняв ночью, спали в большой палатке, стоявшей между двух машин.
Пожарив и съев омуля, я ополоснулся в озере, набрал запас воды, и поехал дальше.
Еще довольно долгое время я ехал вдоль Байкала, прежде чем дорога повернула в сторону Улан-Уде.
Все-таки не напрасно я гнал по Сибири, стремясь поскорее удрать от холода. Здесь, в Бурятии, было почти лето. И стоило остановиться, сразу начинало печь.
Бурятия необыкновенно красива. Скажу больше, это самое красивое место, которое я когда-либо встречал. Горы покрыты хвойными лесами, живописные реки. Возможно на мое восприятие повлияло то, что с давних пор я чувствовал какую-то тягу к этим местам. Бурятия, Монголия, Алтай, меня всегда очаровывали и влекли. Может в прошлой жизни я был из этих мест? Кочевал на лохматой лошадке по степи? Но я всегда ощущал какое родство с этими краями, хотя проездом на поезде был только в Бурятии. А как прекрасна Селенга!
Днем я проезжал Улан-Уде. Здесь тоже есть байк-пост, но я не видел смысла делать остановку, когда до вечера можно проехать половину пути до Читы.
Сказать, что дорога здесь хорошая, это значит ничего не сказать. И тем, кто сетует на наши дороги и истекают слюной по таковым на Западе, советую побывать в Забайкалье. Трасса ровная, гладкая как зеркало. Наверное, потому, что на ней мало ездят.
Вечером я остановился в поле неподалеку от селения, на другом конце которого, пастух на коне гнал стадо коров. Мне предстояло на следующий день проехать почти 600 км. что бы успеть в Читу.
Забайкалье пользуется дурной славой у путешественников. Помимо медведей и волков, здесь еще и люди, взявшие из 90-х все самое «лучшее» могут доставить некоторое беспокойство.
Поэтому я встал еще затемно и втопил на восток.
Мне довольно долго уже не попадались ремонтные работы, и в качестве компенсации я угодил на таковую, растянутую, как мне показалось, километров на десять. Размах дорожных работ в Забайкалье поражает. Если на Западе это весьма небольшие участки, то здесь все гораздо масштабнее и тут нужно быть особенно внимательным. Там, где не было работ, были участки, подготовляемые для таковых. И я поймал несколько отличных ям, из которых мой мотоцикл вышел с честью и достоинством.
Так же тут впервые стали появляться проблемы со связью, но редко.
Хочется отметить, что таких ситуаций, как в американском кино, когда зачастую герои фильмом на дороге оказывались вне зоны, у меня практически не было. С разной скорость, но интернет был всегда, за исключением пары мест в Даурии.
Леса закончились, и дорога пролегала между голых холмов. Прямо неземные пейзажи. Иногда накатывало чувство потерянности и какой-то нереальности происходящего. Ты совершенно один на трассе в окружении холмов, на которых не то что дерева, даже кустика не было. А только выгоревшая от беспощадного солнца трава.
Не доезжая до Читы сотни километров, меня стала атаковать мошкара. Целые рои насекомых нашли смерть на щитке моего шлема. Я не решался его снять и очистить, опасаясь, что они сразу полезут во все, куда смогут.
Наконец то появилась Чита. Я позвонил Володе, главному по байк-посту, и он объяснил мне как проехать. Но я вполне ожидаемо заблудился и только помощь невесть откуда вынырнувшего мотоциклиста помогла мне встать на нужное направление.
Читинский байк-пост «Острог» великолепен. На окраине города, на отшибе в поле в стороне от дороги, стоит огромный, резной, бревенчатый двухэтажный терем. Внутри зала с небольшой сценой, барная стойка, столы и несколько комнат с лежаками.
Там я встретил Макса и Алену с которыми познакомился в Усолье. Они ехали не спеша, потусили в Улан-Уде и здесь, в Чите, находились уже второй день. Вскоре к нам присоединились байкеры, едущие из Хабаровска в Крым, Ярослав и Олег. Компанию дополнили местные, читинские парни. Было куплено пиво, кое какая нехитрая снедь, и мы просидели допоздна ведя душевные беседы, разбавляемые песнями, в том числе и моими, под гитару.
Я решил присоединиться к Максу и Алене в дальнейшей дороге. Следующий байк-пост был в Могоче, до которой ехать свыше 600 км. Поэтому мы встали в пять утра, чтобы успеть наверняка.
Макс предупредил, что заправки теперь будут очень редкие, и поэтому надо взять с собой запас бензина, что и было нами сделано на выезде из Читы.
Теперь указатели показывали Хабаровск и в сердце затеплилось чувство Родины.
Макс с Аленой ехали на 400 кубовом Кавасаки, и я отверг их предложение ехать с моим скоростным режимом. Пусть едут вперед, в Могоче встретимся.
Однако несколько раз я опережал их, когда они останавливались в кафе, а я, не замечая, проскакивал мимо.
В армянской дорожной закусочной я купил паструмы, и закинул кусок в рот, гнал по трассе жуя мясо. За этим делом я увидел мотоцикл моих новых друзей и припарковался рядом.
Макс ведет блог о своем путешествии, и он не преминул взять у меня интервью. Алена же снимала рядом на экшн-камеру.
- А вот и Евгений, - приветствовал он меня, подходя с микрофоном, - едет, жует мясо. Ну, какие впечатления? Расскажи о себе.
Интервью было закончено панегириком мне и моему мотоциклу.
- Вот смотрите, человек едет на китайском мотоцикле. Проехал уже… Сколько ты проехал?
- Ну тысяч, наверное, пять уже.
- Пять тысяч, если не больше и до этого у него был накат около 4000. Два рюкзака вместо багажных сумок. Алена, подойди сюда, снимай ближе. Канистра с бензином, палатка, рюкзак с верху. Так что зря вы все гоните на китайские мотоциклы. Можно на них ездить…
- Можно, - подтвердил я, - но в следующий раз только на японце.
По дороге к нам присоединился Патрик. Он ехал на БМВ из Швейцарии, где работал таксистом, до Владивостока, предварительно проехав Монголию. Монголия, судя по всему, является точкой притяжения для многих байкеров.
Периодически обгоняя друг друга, к вечеру мы добрались до Могочи. Въезд наш был триумфальным. Одно дело, когда приезжаешь один, но когда едет целая группа, это выглядит впечатляюще, солидно и обращает на себя внимание.
Затарившись в магазине продуктами, мы поехали к байк-посту, представляющему из себя гараж, второй этаж которого оборудован под жилье.
Байк-пост в Могоче был основан после нашумевшего убийства Алексей Барсукова (Скутта), путешествующего на скутере, возле поселка Жанна в 2010 г. Виновных поймали и осудили на длительные сроки, а байкеры отомстили тем, что сожгли шиномонтажку и кафе, где произошло это злодеяние.
Тогда остро встал вопрос об организации байк-поста, где путешественники могли бы укрыться в столь опасном регионе.
Главный по этому месту замечательный человек Александр Камальдинов (Девил).
Вскоре был организован сытный и душевный стол. Патрик купил пиво, и мы все, выцарапывая из памяти английские слова стали совершенствовать в нем, беседуя с Патриком.
Так как следующий байк-пост будет только в Екатеринославке, что за Белогорском, до которого мы сможем доехать только на второй день, то решили не вставать рано, а как следует выспаться. Хотя Патрик конечно на своем бимере может и успел бы, но мы подумали, дальше ехать вместе. И следующая ночевка будет в лесу. Специально для Патрика, который до этого всегда снимал мотели.
- Патрик, - обратился к тому Макс,- томороу, э-э-э, найт, слип…ин зе форест. Окей?
Патрик понял и поднял вверх большой палец.
Девил протопил печь, объяснил где оставить ключ и пошел домой. А мы завалились на диваны укрывшись спальниками.
Продолжение следует. Восьмая глава.
