Вчера я рассказывала о том, как устроилась уборщицей в московский детдом, чтобы написать репортаж для "Известий". Три недели с утра до вечера я жила заботами детдома. Мне удавалось общаться со всеми его обителями, а они даже не представляли, что каждый день я веду дневник для газеты.
Благодаря прекрасному директору дети в моем детдоме ни в чем не нуждались, разве что в человеческом тепле и общении. Но, к сожалению, среди сотрудников были и такие, кого близко нельзя подпускать к детям. Ужаснувшись тому, как обращаются с детьми хореографы, я решила обо всем рассказать директору...
Среда. День десятый
Накануне я долго проговаривала про себя беседу с директором. Сомневалась - а может, не стоит? Неделю работаю, а уже "стучу".
С утра выбираю момент, когда директор останется одна в кабинете.
- Любовь Ивановна, я понимаю, что не могу ни во что вмешиваться, но молчать тоже не могу... На репетициях очень издеваются над детьми! (Директор отрывается от своих дел и поднимает на меня глаза.) - На них постоянно орут!
- Ну то, что орут, - не самое страшное...
- Но их оскорбляют, доводят до слез, после этого девочки еще хуже танцуют.
- Кто?
- Ангелина.
После я во всех деталях рассказываю директору инцидент с мулаткой.
- Спасибо, что сказала. Я не всегда бываю на репетициях, не знаю, что там творится. Я поговорю с Ангелиной.
Выхожу довольная тем, что не разочаровалась в директоре.
...В детдоме небывалая тишина. Многие дети уехали выступать - сегодня опять какой-то концерт.
Мою лестницу. В это время 4-я группа возвращается с прогулки. "Ух, коняки, сейчас наследят!" - вспоминаю Лерину фразочку.
- Здравствуйте! - проходят дети.
На вымытых ступеньках появляются маленькие лужицы грязи. Один из мальчишек, Алешка Залегин, делает мне замечание:
- А зачем вы сейчас моете, надо потом, когда все погуляют!
- Вот умник, а! Тебя забыли спросить! - говорит ему воспитательница.
Слышу, как кто-то из мальчишек спрашивает у нее:
- Мама, а эта девочка принцесса?
- Почему принцесса?
- А у нее такое платье...
- Эта девушка здесь убирается, на ней фартук! - воспитательница смеется.
Пятница. День двенадцатый
С утра пораньше надраиваю этажи все под тот же вальс из фильма "Мой ласковый и нежный зверь". В музыкальном зале снова репетируют перед сегодняшним концертом.
Из пищеблока тянет пшенной кашей и творожной запеканкой. Скоро завтрак.
Вот воспитательницы, словно мамы-птицы в клювах, понесли по своим группам кастрюли с чайниками. Потом тарелки с конфетами и вафлями - на второй завтрак. Проходя мимо, нянечка из 5-й группы кладет мне в карман пару конфет: "Ешь!".
Я только успеваю расправиться с первым этажом, а мимо уже мелькают миски с виноградом и апельсинами.
- Машутка! - окликает меня малярша. - Отмой-ка мне ведро.
Ставлю ведро под душ, что конечно же было ошибкой. Смыв засоряется слипшимися кусочками краски. "Ладно, - думаю, - постепенно промоется!" Но вскоре повар Галина Васильевна делает мне замечание на весь коридор:
- Как тебя там... новенькая! Это ты ведро от краски мыла? Иди, разберись с душем!
Под песни "Шансона" и заливистый смех малярши, доносящиеся из комнаты охранника, разбираюсь с душем.
Наконец все собираются ехать на концерт в интернат для детей с ДЦП. Девочки из разных групп с убранными в пучок волосами выбежали на улицу. Воспитатели, логопед, уборщица тоже подтягиваются.
В этом детском доме танцуют все!
Взрослые танцовщицы тоже с гладко зачесанными волосами. "Вся красота наружу!" - Лера иронизирует по поводу своих оттопыренных ушей.
Внутри "Газели" до сих пор попахивает - я рассказывала, что несколько дней назад детей в дороге вырвало.
- Э-э, я от этой девочки подальше, - с улыбкой говорит об Ане одна из воспитательниц и сует ей в руки пакет: "Если что - сразу в него! Только попробуй у меня вырвать!"
Другим "героиням" прошлой поездки тоже выдают по пакету.
- Наши дети не привыкли к машинам, не то, что в семьях, - говорит няня Зиночка.
Трогаемся. Водитель дядя Ваня ругается: "Опять, б...дь, детей на коленки посадили! Остановить могут!".
У меня на коленях Вася-Василиса:
- Ты как? - я держу пакет наготове, хотя от тряски и запаха мне уже в пору держать его при себе.
- Как начнется - я скажу...
- Ой, спасибо!
До интерната доезжаем без приключений. Там начинается предконцертная суматоха. Я помогаю переодевать девчонок в костюмы "жемчужинок". Стоило покружить на руках Василису, как тут же вокруг: "Мама-мама, и меня подними!" (Меня уже признали и называют мамой.) Кружу по очереди мулаточку Катю из пятой группы, Аню из второй, Таню из первой...
- Да что ты с ними возишься?! Они же на шею сядут, - упрекает меня воспитатель. - Им нельзя много внимания уделять".
"Ну уж нет, - думаю про себя. - Я тут вашим полам и унитазам столько энергии отдаю, а для детей мне не жалко!"
Концерт начался. Наша директор - в зале. Наши девочки одни на сцене, не считая управляющей из-за кулис Ангелины. Взрослые детдомовские танцовщицы облачаются в платья - скоро их выход.
- На вот костюм "Золотой рыбки", - хореограф Инна дает мне какой-то пакет, - переоденешь в него Таню, у нее главная роль.
Наш детдом становится лауреатом какого-то междетдомовского конкурса. После чего детям прямой путь на фестиваль в "Лужники". Довольные результатом, идем переодеваться. Дети-колясочники, готовящиеся к "выезду" на сцену, заглядываются на наших девчонок.
- Чем директор осталась недовольна? - удивляется хореограф Инна.
- Нет, ну, конечно, нет нормальной "Золотой рыбки", - говорит другая хореографиня Ангелина. - Танька не сценическая дама. А кто кроме нее? Топорева - кривая, Огородникова - косая, Виноградова - тупая... Тьфу... Плюнуть не в кого!
Суббота. День тринадцатый
У детей сегодня "цирюльный" день. Воспитатели всех по очереди водят в кабинет для стрижки. В основном мальчишек, девочки стригутся редко. Костя из первой группы боится жутко.
- Ну что ты, маленький! Я тебя сейчас аккуратненько, это же не больно, - ласково успокаивает его нянечка.
Но воспитательница Елена Владимировна - Крикунья, как ее прозвали все детдомовцы - не церемонится с ребенком:
- Прекрати реветь, сиди смирно у меня, выродок!
- Ну хватит плакать, стриженый зайчик... - позже вижу зареванного Костю в коридоре. Мальчика обнимает его закадычная подружка Василиса.
- Я не "стриженый зайчик"! А чего она орет?
И действительно : "Чего орет?"
Мне велено разносить жидкость для мытья полов по группам. Захожу в 5-ю группу, осматриваюсь. У двери в прихожей аккуратно стоят десять пар маленьких сапожек. Дальше коридор ведет в большую комнату, она же игровая, столовая и учебная зона. Здесь дефектологи с логопедами занимаются с детьми.
На огромном диване, усыпанном мягкими игрушками, дети смотрят мультики. Кругом конструкторы, игрушечные домики, куклы... Рядом мини-кухня, где няня разогревает детям еду. Увидев меня, она как всегда, норовит подкормить:
- Смотри, сколько у нас всего, возьми конфету, пирожка...
Общая комната переходит в спальню. В пятой группе она ярко-розовая: десять маленьких кроваток со стульчиками и стопки книжек со сказками у входа.
В туалетной комнате привычная картина из квартиры многодетной семьи: на леске над ванной сушится белье, стоят тазы. Лишь одно выдает казенный дом: расчески, полотенца и зубные щетки хранятся под номерами. Катя - № 8, Настя - № 5, Женя - № 3...
Снабдив все группы моющей жидкостью, иду к Крикунье, в первую группу. Уже за дверью слышен ее голос. На этот раз она ополчилась на няню Тамару Васильевну:
- Где все куртки, куда ты их дела? Сама одевай теперь детей...
Я захожу и ставлю канистру с жидкостью на пол:
- Елена Владимировна, отлейте себе моющую жидкость!
- Куда ты ее поставила, она же грязная, - гнев с няни Крикунья мгновенно перемещает на меня. - В руках держи!
Дети в группе сидят за столом, у них обед. Нянечка Тамара Васильевна разливает по небольшим мисочкам борщ, по тарелкам раскладывает курицу с рисом.
- А кто у вас дома? - спрашивает у меня Василиса.
Вопрос неожиданный...
- Мама... - отвечаю, не подумав.
- А у меня нет мамы, но есть папа.
- А у меня папа есть, он ко мне приезжает, - перебивает ее Арина, смотря чуть мимо меня - у нее слегка косят глазки.
"А у меня...", "а у меня...". Дети без умолку хвастаются тем, что у них есть родители.
- А у меня никого нет, - говорит Таня, та, что была "Золотой рыбкой" на концерте.
Беру канистру и отправляюсь к своим швабрам. Все-таки физически к работе в детдоме я оказалась подготовлена лучше, чем морально.
Воскресенье. День четырнадцатый
В обеденный перерыв мы с другой уборщицей, Лерой, идем пить чай в комнату к Нонне Алексеевне. Я вообще стала любить эти наши чаепития: заберешься за стопки детской одежды - тишина, покой...
- Наша Любовь Ивановна - просто молодец, - говорит кастелянша про директора, дуя на горячий чай. - Детям всегда все красивое велит покупать, они как куколки ходят.
Только проговорили и...
- Вот они где! - в дверях Любовь Ивановна. - Идите на кухню картошку чистить.
Я на местной кухне работаю впервые.
Нонна Алексеевна раскладывает по группам полдник. Большие миски наполняются клубникой и хурмой. Те, что поменьше, - орехами.
- Свои дети так не едят, как они, - вздыхает Лера.
Потом мы приступаем к казану с картошкой. Прерванная директором беседа продолжается. Я обо всем расспрашиваю Нонну Алексеевну (в другой жизни я, помнится, журналистка).
Она рассказывает о том, как несколько раз в детдоме усыновляли детей.
Одна итальянка долго ездила к пятилетней Алине, с которой они даже внешне были похожи, и в конце концов увезла девочку в Италию. Еще супруги из США усыновили трехлетнего Артема. При этом У Алины с Артемом была задержка развития.
Недавно здесь провожали маленького Олега. Когда он родился, его маме было 17 лет. Мужа нет, работы нет. Так Олег очутился в Доме малютки, а потом в этом детдоме.
- Но эта девушка и ее родители постоянно навещали Олега, - рассказывает Нонна Алексеевна. - А как-то приехали, чтобы навсегда забрать его домой. Помню, Олег даже уходить не хотел. "Я сейчас с мамой погуляю, а потом вернусь". Но так, слава богу, и не вернулся... Пододвинь-ка мне тот казан с луком!
Мы принимаемся за чистку лука.
- Знаешь Аню? - кастелянша имеет в виду танцовщицу из второй группы. - Она же здесь с родной сестрой встретилась!
Нонна Алексеевна рассказывает грустную историю московской семьи Зиновьевых.
Мама умирает, спившегося отца лишают родительских прав. Аня с задержкой развития попадает в детский дом, а младшую - Валю - отправляют в Дом малютки.
- И вот недавно Валю распределяют в наш детдом. Как были рады девчонки: "Анютка!", "Валюшка!" - и давай обниматься. Теперь они в одной группе.
То ли от жгучего лука, то ли от рассказанного у Нонны Алексеевны сильно блестят глаза.
Я прошу ее еще рассказать о мулаточке. На самом деле Катю зовут по-другому, но для удобства ей дали русское имя.
- А так и не выговоришь, как ее по-настоящему зовут, - говорит кастелянша. - У нее же отец - негр, а мама - наша. Но фамилия у нее тоже русская - Смолина.
На кухню заходит Любовь Ивановна:
- Работаете, девицы? В понедельник в цирк поедете вместе с детьми!
Читайте начало репортажа-дневника:
И продолжение:
#испытано на себе
#дети
#семья
#школьное образование
#психология
