Одна из самых поразительных особенностей отношений заключается в том, что через некоторое время, если дела идут хорошо, один или оба партнера почти естественно начинают называть другого "малышом". Они могли бы, в качестве альтернативы или в дополнение, наклеить уменьшительное на конец своего имени ("- ие’), купить им плюшевого мишку (или показать им свой собственный с давних времен) и поздно вечером говорить с ними необычно высоким, успокаивающим и певучим голосом.
Мы все вкладываем значительную часть своей энергии и гордости в то, чтобы вырасти, чтобы нам больше не требовалась помощь в завязывании шнурков, чтобы нам не напоминали, что в холодные дни нужно тепло укутываться, и чтобы мы могли сами расчесывать волосы. Короче говоря, мы очень стараемся быть взрослыми.
Но успешные взрослые отношения требуют от нас чего – то довольно своеобразного: в то время как мы вознаграждены за общую зрелость наших характеров и образа жизни, мы также приглашены – когда стремимся должным образом быть рядом с кем-то-получить доступ к менее развитым и более ребяческим сторонам нас. Это относится к подлинной взрослости-уметь в моменты интимных отношений свернуться калачиком, как маленький ребенок, и стремиться к тому, чтобы с нами " нянчились’, как это было много десятилетий назад, когда мы носили пижамы со слоновьими отпечатками на них, шепелявили и имели небольшую щель в передних зубах. Именно здоровью, а не патологии свойственно осознавать, как сильно в трудные моменты хочется быть "мумией" или "папой" партнера и на какое-то время соединиться с беспомощным, испуганным, зависимым ребенком, которым ты когда-то был и на каком-то уровне всегда остаешься.
К сожалению, эта избирательная регрессия не является легким или очаровательным путешествием назад во времени для тех, чье детство вовлекло их в сцены окаменелых страданий и унижений. Для них взросление требовало сверхчеловеческих усилий, чтобы никогда больше не отдавать себя на милость тех, кто может воспользоваться их уязвимостью. Возвращение к воображаемому контакту с "мамочками" и "папочками", таким образом, не имеет особого очарования; их плюшевые мишки не будут устраивать пикник в ближайшее время. Эти пуленепробиваемые персонажи, скорее всего, будут ходить по миру с вызовом и силой. Они построят тяжелый щит иронии вокруг своих сердец. Сарказм может быть их излюбленным способом защиты – и они тысячью способов обеспечат, чтобы никто никогда не попытался попросить их, даже в самой короткой, самой беззаботной и юмористической манере, "прийти к маме или папе" для объятий.
Защитная реакция вполне понятна, но она не обязательно соответствует реальным требованиям зрелости. Истинное здоровье означало бы восстановление легкого и неформального контакта со своими менее крепкими измерениями; это означало бы возможность играть ребенка, потому что человек твердо знал, что он взрослый, это означало бы возможность быть "ребенком", потому что он не сомневался, что благополучно преодолел страхи и травмы беззащитного прошлого.
Чем тяжелее были ранние годы, тем больше наше неразвитое " я " должно быть отвергнуто, тем больше мы должны казаться грандиозными, неприступными и устрашающими. Тем не менее, мы будем знать, что вступили в настоящую взрослую жизнь, когда сможем протянуть руку защиты нашему хрупкому молодому " я " – и заверить их, что отныне мы будем их надежными опекунами и защитниками и позволим им навещать нас для объятий и игр, когда им это понадобится.