Сначала было слово. Песни не исключение. Со времен начала развития русских социальных сетей, пресловутого журнала «ЖЖ» то и дело всплывают измышления разного толка о причастности поэта Сергея Острового к стихотворению «Зима» (таково хрестоматийное название). Одни утверждают, что он позаимствовал текст, лишь подправив его и изменив настроение. Другие настаивают: поэт и не думал покушаться на плоды чужого творчества, просто был переводчиком. Третьи уверены, что схожесть его строк со строчками испанского поэта Хавьера Линареса лишь совпадение.
Имя испанца Хавьера Линареса известно немногим. Да и известно о нем очень мало — родился в 1916 году в Андалусии, был членом "Испанской фаланги" и приверженцем Франко, писал стихи — их сборник "Лоза" вышел в Мадриде в 1962 году, во время войны вступил добровольцем в "голубую дивизию", был ранен под Ленинградом, попал в плен, в Испанию из советского лагеря вернулся только в 1954 году.
Лишь одно стихотворение — "синий пар" — сильно выделяется из того сборника. Основной темой поэзии Хавьера Линареса являлась его родина: горы Сьерра-Невада, энсьерро — прогон быков, красота испанских девушек и вкус местного вина.
"Синий пар" — единственное произведение Линареса о России.
Написано оно в феврале 1943 года, во время советской войсковой операции "полярная звезда", и в полной мере отражает настроения и чувства испанского добровольца в ту зиму.
Образ зимы в этом стихотворении — это образ смерти.
Испанский подстрочник выглядит так:
с потолка свисает лёд
с ужасом прислушиваешься к скрипу двери.
за шершавыми стенами
поджидает колючая тьма.
там — обмороженная мертвенная пустыня,
и из окон вырывается выморочный синий пар.
После климата Средиземноморского побережья Испании поэт-южанин ассоциировал русскую зиму со смертью, демонизировал ее и написал стихотворение «Синий пар»: «С потолка свисает лед, с ужасом прислушиваешься к скрипу двери. За шершавыми стенами поджидает колючая тьма. Там обмороженная, мертвенная пустыня, а из окон вырывается выморочный синий пар».
А теперь давайте вспомним припев песни на стихи Острового:
«Потолок ледяной, дверь скрипучая,
за шершавой стеной тьма колючая.
Как шагнешь за порог — всюду иней,
а из окон парок синий-синий».
Как видите, метафоры и события в текстах совпадают, с той лишь разницей, что в испанской версии описанием пытаются навести жуть, а в русской — всё то же самое стало причиной приподнятого настроения и предвкушения зимних гуляний. Чтобы не мыслить слишком категорично, справедливости ради можно понять: одно дело — ты сыт и на морозе играешь в снежки, а другое — когда ты голоден, промерз и в плену. Словом, что нам во здравие, испанцу за упокой.
Хотелось бы сразу отмести версию, что Островой официально перевел стихи Хавьера. Тогда автором слов песни значился бы испанский поэт с припиской фамилии переводчика. Это повлекло бы запрет на всякие публикации и использование стихотворения, так как испанец воевал на стороне гитлеровской армии.
Возможно, Сергей Григорьевич как-то условился об использовании стихотворения, дав пленному шмат сала с буханкой хлеба.
А возможно, и не виделся с ним, просто решил «пошутить», разглядев в строчках потенциал создания эмоционального перевертыша от ужаса до восторга. Ведь единственный сборник стихов, где опубликовано произведение Линареса, вышел в Мадриде в 1962-м и вполне мог попасть в руки Острового.
Объективно говоря, случился парадокс: слова почти не изменены, а стихотворение стало совсем иным, вовсе не имеющим отношения к первой версии.
Что касается предположений о банальном совпадении, будто одинаковые метафоры построчно применили два разных человека, хочется вспомнить Ильфа и Петрова. «Слушайте, Козлевич, — сказал Бендер, — что я накропал вчера ночью: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как гений чистой красоты». Правда, хорошо? И только на рассвете я вспомнил, что этот стих уже написал А. Пушкин. Такой удар со стороны классика! А?»
Может, Сергея Григорьевича поразили именно метафоры и он решил ими воспользоваться как победитель. В конце концов, имел право, ведь он с первых дней войны был на фронте. Стихи Хавьера стали для него своеобразным трофеем. Почему бы и нет. Тем более русские строки нельзя назвать калькой на 100 %. В советской литературе был широкий опыт адаптации зарубежных произведений, сказок, которые посредством литературного перевода приспосабливали под русский менталитет, мораль и идеологию. И эти адаптации публиковались под фамилиями не изначальных авторов, а авторов переводов: Алексея Толстого, Самуила Маршака и других. Перевод часто оказывался весомее оригинала.
Несмотря на точный перевод, в стихотворении, ставшем известной русской песней, поменялось многое. Поменялся сам его настрой.
Из песни выветрился затхлый запах страха, она потеряла тоску и безнадёгу, пронизывающую этот текст в оригинале.
Напротив, людям, слушающим песню "Зима" — ледяной потолок, дверь скрипучая в исполнении разухабистого Э.Хиля — становится радостно, и хочется плясать, и зимушка-зима, и синий-синий, и один раз живем, и эх-ма.
Что, в общем-то, в очередной раз подтверждает — что испанцу смерть, то русскому лишь время года.
Ещё больше историй здесь:
НИЧТО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ НАМ НЕ ЧУЖДО Михаил Врубель
Спасибо, что уделили время и дочитали до конца!
Если понравилась статья, подписывайтесь
на канал, ставьте лайк - будет еще очень много интересного!
⬇ ⬇ ⬇ ⬇ ⬇ ⬇