Ранее: Крупицы прошлого.
Студентов, которые приехали на сбор хлопка расселили по домам сельчан, мы думали, что это потому, что скоро холодно будет, а они сами не в состоянии будут поддерживать тепло в доме, но всё оказалось совсем не так. Просто квартиру освобождали для вновь прибывшего агронома с женой из Алма-Аты. Мы, дети, сразу отметили красоту жены агронома, а потом уже и его самого.
Их, видимо, направили к нам сразу после института, следом за ними приехала бабушка казашка, хоть мы и жили в Казахстане, но такой наряд казашек, видели только на картинках, а тут она в белом тюрбане. Казалось, что и спит она в нём. Соседи стали поговаривать, что молодая, хоть и красива, а сама ничего не может делать, поэтому и бабушку свою привезла, чтобы дома готовила и убирала.
Думаю, что соседи были несправедливы к ней потому, что она вскоре ребеночка родила и помощь бабули ей, конечно, не мешала. Надо сказать, что они не долго жили рядом с нами, но свой след оставили в нашей памяти. Молодые к нам как-то равнодушны были. Поздороваемся, они поздороваются и пройдут, не то, что бабушка.
А бабушке приходилось готовить во дворе, общаться с нами, хоть она и не знала по-русски, но, когда мы встречались у неё на пути, она обязательно рукой по голове проведет и скажет? _ «Онлалайн.». А мы улыбались ей во вест рот. Когда она ужин готовила, то обязательно после приготовления шурпы или бешбармака, пекла в золе несколько лепешек.
Не совсем в золе, а раскатанную из теста лепешку, ложила на дно сковороды, второй сковородой закрывала, разгребала угли и ставила эти сковородки на их место. Потом засыпала золой. Мы так никогда не делали и нам было интересно первое время наблюдать, а потом привыкли. Первое время она и для нас пекла одну лепешку на всех, кто во дворе, и после долгих уговоров могла кому-то вручить. Наши то все, если кто-то что-то протягивает, так сразу руки за спину и: – «Мы не голодные.».
Потом привыкли, что это просто угощение и уже считали её своей, поэтому казахские баурсаки, которые она однажды наготовила целый алюминиевый тазик, умяли за милую душу. Потом мы просили отца сделать такие же, и он нам жарил. Но уехали они и к Новому году там поселили русскую семью нового пасечника.
Знаю, что с этой семьей у нас были более тесные отношения, они ходили к нам, мы ходили к ним, помогали нянчить их двухлетнего ребенка, сейчас и не помню, кто это был - мальчик или девочка, но такого следа в нашей памяти они не оставили.
Еще одна семья съехала со двора к зиме, это тётя Надя и дядя Хасан, и там поселились литовцы. Вернее, одна женщина, тётя Тоня, с двумя мальчиками. Старшего звали Аликом, а младшего Колей.
Не знаю кем она работала в колхозе, но дома была не всегда, и дети росли самостоятельно, впрочем, как и мы. Поэтому почти с первого дня они практически были у нас. Алик был ровесником Толика. Потом вдруг они исчезли, даже не предупредив никого, что съезжают. Отец предположил, что она скрывается от кого-то, кого сильно боится.
Съехала со двора и семья Лаубах, поселились недалеко от кузницы и впоследствии там же построили свой новый дом. Только мы оставались жить в этом дворе и семья Гауз, субботников. В выходные дни к ним приходили степенные дяденьки и тётеньки и пели псалмы. Так всегда у них в квартире тихо было, а вот по субботам было слышно их пение и нельзя было нам шуметь. Не потому, что они ругались бы, а просто потому, что у них люди.
В нашем дворе к зиме стало меньше детей, но приходили Логиновы с другого конца Черняевки к нам всё также, мячи гоняли, а потом играли в настольные игры, к нам зачастил Лёша казах, сын участкового. Он на год был старше меня, но ему нравилось у нас, а летом так и с нами спал во дворе. А у меня забот прибавилось, Юра заболел, а родители постоянно в разъездах. Я лечу его как могу.
Когда к фельдшеру сбегаю, а когда к узбечке знакомой, которая кажется все травы знает от всех болезней. Когда у Юры началось воспаление легких она дала мне сухие соцветия петушков и наказала варить отвары и поить им ребенка. Не знаю, что или кто помог Юре, но ему стало лучше, но как понимаю сейчас, я его не долечила. После этого Юра запоносил до кровавого поноса.
Тоже не знала, что делать. Эта же женщина показала, как давить сок из подорожника и давать ему каждые три часа. Через два дня уже было всё хорошо, а так фельдшер сказала, что могут забрать его в районную инфекционную больницу с подозрением на дизентерию.
Новый, последний год нашей жизни в семье, справляли также интересно, как и в прошлые два года. Большая нарядная ёлка, вёдра с винегретом, компотом, пирожками с разной начинкой, борщом, разнообразным салом – простым, копченным, варенным, отварным картофелем, варенными яйцами, квашенной капустой и солеными огурцами. Это основное, что запомнилось.
Запомнились и богатые подарки в больших коричневых бумажных пакетах простроченные широким шагом черными нитками по краям. Конфеты шоколадные и карамель, по банке монпансье и просто леденцы и помадки, орехов и сухофруктов, яблоки, груши, печенье, вафли, сушки, баранки, бублики. Всё и не вспомнить. Его хватало не только нам, но и всем, кто к нам приходил.
Каникулы также провели за настольными играми, за просмотром сказок, когда к нам в комнату набивались и взрослые, которые совсем не стеснялись их смотреть и искренне сопереживали героям сказок точно также, как и мы. Также читали сказки и любили разгадывать новые загадки. Мы их знали очень большое количество в связи с чем однажды произошел один конфуз на театральном представлении кукольного театра в нашем клубе.
Это было еще в начале осени, когда приехал кукольный театр с Ташкента со своим представлением. Зал был набит не только детьми, но и взрослыми до отказа, говорили, что яблоку негде упасть. Стояли не только на проходах, но и из коридора головы тянули. Перед представлением, чтобы как-то снизить шум Петрушка - конферансье, предлагает позагадывать и поразгадывать загадки. Одна загадка от него, а вторая из зала. О последствиях он, видимо, не подумал.
Сначала всё шло как задумано, загадка – ответ, загадка – ответ, а потом загадка из зала, но все молчат и вдруг Коля Логинов встаёт и загадывает загадку: - «Сверху чёрно, в середине красно, как засунешь, так прекрасно.». В зале хохот, мужики ржут, женщины в кулачки прыскают, а конферансье молчит, не знает! Растерялся!
Коля встаёт и спрашивает сдается ли он, а тот молчит и «Да» боится сказать. Коля наступает, а конферансье вроде мнется и запрашивает другую загадку из зала. Коля же не дожидается ответа и на весь зал громко, торжествующе, что это совсем не то, что он подумал, а галоши. Зал лежал. Как только все немного успокоились конферансье объявил начало спектакля, но в зале кто-то еще прыскал от смеха.
Начинался 1961 год. Год больших перемен. Год полета первого космонавта, год реформы денег, год развала нашей семьи, год расставаний, год неизвестности и новой жизни на новом месте.
Далее: Не жилец?
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.