БЕЛОРУССКИЙ ХАРАКТЕР
Прежде всего мне хотелось бы задать вопрос детским психологам. Господа ученые, почему наши дети сегодня так мало задают вопросов своим родителям? Может быть, наши дети считают нас всех дураками? Или же в свои неполных семь лет они уже стараются жить своим умом? Ответы на свои вопросы они сегодня ищут в телефонах. Но наша сегодняшняя жизнь устроена таким образом, что телефон сам формирует в детском сознании те вопросы, на которые готов им ответить. Но те ли это вопросы, и те ли ответы? Вот ведь в чем заключается мой главный вопрос. А теперь обещанный отрывок из моего нового романа, в котором я, вместе с один из своих героев, попытался ответить на вопрос: что же такое загадочный белорусский характер, носимый каждым истинным белорусом в своей душе?
Дядька Макей
С реки потянуло прохладой. Птичий гомон начал стихать. Вдалеке послышалось приглушенное бряканье балабонов, висящих на шее у коров. И громкое щелканье пастушьего кнута.
Вскоре к господскому хлеву одна за другой потянулись женщины-доярки. Небо, утратив яркую голубизну, начинало блекнуть. В этот предвечерний час возле сельской корчмы прямо на траве расположились трое подростков. Самого бойкого и смекалистого из них нарекли при его рождении Янкой. Второго нарекли Юркой. А третьего Генусем. Сидя на траве, они о чем-то тихо переговаривались.
Минут через пять из дверей корчмы на крыльцо вышел дядька Макей, о котором я вам уже рассказывал. Это он, выйдя из сельской общины и получив от нашего князя деньги, открыл в нашем селе корчму.
- Здорово, озорники, - приветствовал он троих подростков.
- Здорово, дядька Макей, - хором ответили они ему.
- Почто сегодня пожаловали? - спросил дядька Макей у подростков. – Хотя он не мог не знать о главной причине их визита. Ведь это он сам приучил подростков ждать своего появления на крыльце. В награду за терпение подростки часто получали от дядьки Макея горсть вчерашних капыток - небольших лепешечек, приготовленных из ржаной муки и картофеля. У взрослых посетителей корчмы эти лепешечки тоже пользовались повышенным спросом. Стоили они дешево и платили за них наши крестьяне не деньгами, а малой частью своего урожая, какой им удавалось собрать.
Строгая жена дядьки Макея - по имени Полута - ругала своего мужа за то, что он приваживает деревенских мальчишек. Она была уверена в том, что это они стянули летось с тына новую крынку.
- Спросить о чем желаете, или так будете своего угощения дожидаться? - пряча в своих густых усах добрую усмешку, - спросил у подростков дядька Макей.
- Спросить хотим, - ответил ему Янка. - Ответь нам всем, дядька Макей, что такое наш характер?
- Чей наш? - переспросил Янку дядька Макей.
- Ну, общий, - ответил ему Янка.
- Это каким же ветром в твою голову такой вопрос занесло? - спросил у Янки дядька Макей.
- Домашним ветром, - ответил ему Янка. - Вчера батька мой с барщины поздно пришел, да как даст кулаком по столу, да как заорет: что же у нас у всех за характер такой? Прямо лошадиный у нас характер. Нас нагружают и нагружают, а мы везем. И не брыкаемся, а только кланяемся.
- Батька твой, видимо, того не знает, что по характеру своему все мы очень терпеливы, но, когда терпелка наша лопнет, то нас всех можно будет и не узнать.
- Чертями что ли сделаемся? – спросил Юрка.
- Зачем же чертями? - возразил Юрке дядька Макей. - Не чертями, а людьми. Не холодно вам на траве сидеть?
- Не, мы привычные, - ответил Генусь.
- А коли вы такие привычные, то расскажу я вам одну быль, - промолвил дядька Макей. - Давным-давно немые люди отобрали у нас кусок нашей земли. Немыми этих немецких рыцарей наши предки называли за то, что наша речь певучая, а у них их речь была похожа на звук деревянной колотушки, в какую наш сторож дед Антип по ночам колотит. И прибыл в наши края один родовитый князь. Из самой Твери прибыл.
- А эта Тверь далеко? - спросил Янка.
- Далеко, - ответил ему дядька Макей. - И захотел этот князь наши земли назад вернуть. Звали того князя Ягайло. Этот князь поминутно хватался за свою саблю и во всю свою глотку орал: «Война, война!». А его жена, которая наш характер изучила, просила его обождать до тех пор, пока наш характер во всю свою мощь даст о себя знать. Нашим мужикам важно было понять, что враг не хочет видеть в нас людей. Мы все для него вроде свиней, которых надо заколоть и съесть. Дождался князь Ягайло такого дня, и назначил командовать нашим войском своего брата Витовта. Когда подмога нашим мужикам из разных мест подоспела, то пошли они все войной на немых людей. Встали полки - их и наши - напротив друг друга возле деревни Грюнвальд. И начал тогда наш князь Ягайло на глазах у врагов молиться. А врагам воевать хочется, жарко им на конях в своих стальных латах сидеть. Солнышко вельми их припекает. А наш князь все молится и молится. Просит Бога открыть ему главную тайну нашего характера. И Бог ему эту тайну открыл. А враги наши, дабы посмяться над нашим князем, который так долго молится, прислали ему два меча в подарок, вроде, как у нас своих мечей не достает. Тогда брат князя дал приказ обстрелять врагов из пушек, а потом все наши мужики ринулись в бой. Не прошло и пяти чесов, как наши враги побежали. Теперь их следовало бы догнать и перебить всех до одного, чтобы и памяти об них в наших землях никакой не осталось. Но князь Ягайло сказал, что сперва надо похоронить наших воинов, а потом собрать в повозки тела павших врагов, и отвезти их мертвые тела на их родину, чтобы уже там похоронить их со всеми воинскими почестями. Этому приказу Ягайло воспротивился его брат. Он сказал, что пока мы хороним своих воинов и собираем тела врагов, наш противник успеет вернуться в свою крепость и укрепиться в ней так, что уже никаким дымом этих шершней из неё будет не выкурить. Но Ягайло был тверд. Он лично нашел тело великого магистра, который мечтал нас уничтожить, приказал снять с него доспехи и сам омыл его смертельные раны.
- Не хватало этому Ягайло еще заплакать, - усмехнулся Генусь. - Разве богатырь, убивший Змея-Тугарина, стал бы по нему слезы лить?
- Наш богатырь смог бы заплакать, потому что это наш богатырь, - ответил Генусю дядька Макей.
- А дальше что было, дядька Макей? - спросил Юрка.
- Одиннадцать дней двигались одиннадцать повозок с телами мертвых немцев в сторону их крепости, - ответил ему дядька Макей. - Крепость за эти дни, как и предполагал Витовт, немцы успели хорошо укрепить. Но Ягайло и не хотел штурмовать их крепость. Он приказал хоронить на глазах своих врагов их погибших воинов. Многие из его подчиненных посчитали, что наш князь сошел с ума. А он не сошел с ума, он сумел понять наш характер. И помогла ему в этом его покойная жена – королева Ядвига, чей образ он перед боем увидал на небе среди облаков. Его жена ему сказала, что карающий меч приличен Богу, а человеку более с руки молитва.
- Добренькая какая нашлась, - сказал Генусь. – Враги наши, поди, уже вконец обнаглели, когда князь у них на глазах начал их людей хоронить.
- Нет, - возразил Генусю дядька Макей. - Ягайло дал своим врагам ясно понять, что тот, кто впредь покусится на нашу землю, в нашей земле навечно и останется. И больше немые в наши земли уже с мечом в руках не ходили. Ну теперь понял ты, Янка, что-нибудь о нашем природном характере? - спросил у него дядька Макей.
- Не очень, - признался Янка.
- В книгах обо всем этом написано, но школы в нашей деревне нет. Грамоте надо знать, тогда многое сможете понять и усвоить, - проговорил дядька Макей. - Наш святар (священник: прим. Авт.) Францишек пообещал школу для вас в костеле открыть, но что-то не торопится.
- Дождешься ты от нашего святара школы, - сказал Юрка. - Я тут в наш костел зашел, чтобы на минутку в книгу заглянуть, которая на алтаре всегда лежит, так он как закричит на меня: «Опять свечи воруешь!". Я испугался и убежал.
- Но в книгу-то хоть успел заглянуть? – спросил у него дядька Макей.
- Успеть-то успел, да что толку? – ответил ему Юрка. - Закорючек всяких в этой книги много, а картинок мало.
В этот момент на крыльце корчмы появилась жена дядьки Макей.
- Опять он этих мальчишек к дому приваживает! - закричала она. - Макей, ну сколько раз тебе можно говорить? Лопнет мое терпение, огрею тебя тогда по башке, чем попало!
- Это не наш природный характер, - шепотом произнес дядька Макей. - Жена моя родом из Волынской земли. Там у тамошних людей свой характер. Но вы не бойтесь ей характера. Отойдите подальше от корчмы, а я вам, когда она малость поутихнет, вынесу горсть вчерашних капыток.