Среди тех, кто освобождал Ленинград от чудовищных тисков блокады, созданной немецко-фашистскими варварами, был уроженец Татарской АССР, ветеран Центрального района Челябинска Ибрагим Садыкович Сабиров. Ветеран родился 22 января 1924 года в селе Четыре Двора Чистопольского района. Воевал на Ленинградском фронте. Награждён орденами Красной Звезды и Отечественной войны I степени, медалями «За победу над Германией», «За оборону Ленинграда», и другими наградами.
Продолжаю публиковать воспоминания ветерана о его жизненном и боевом пути.
В рядах РККА
Поскольку наша батарея очень мощная, огонь открывали только по приказу начальника артиллерии фронта, генерала Георгия Федотовича Одинцова – впоследствии маршала артиллерии. Кстати, видели мы трофейные немецкие установки реактивной артиллерии – они и размером были меньше, и по мощности сильно уступали нашим.
Моя задача была протянуть электрический кабель, подключить все контакты. Зимой, на морозе, приходилось особенно туго: контакты-то голыми руками нужно присоединять. Но разве об этом тогда думали? Главное – выполнить задачу! Когда всё было готово, расчёт прятался в укрытии. Батарея давала залп – ракеты вылетали с невообразимым рёвом.
Вооружены мы были укороченными винтовками – карабинами, они всегда были при нас, но стрелять из них не довелось: мы же артиллеристы-ракетчики!
Жизнь военная
В то время, когда я служил, армию снабжали всё-таки неплохо, организация была лучше, чем в первый период войны. Так что, например, обмундировывали нас как положено. Летом – сапоги, гимнастёрки, брюки, нательное бельё, портянки, реже – носки. Зимой – телогрейки (ватники) или полушубки, валенки, ушанки, стёганые брюки, рукавицы. После бани бельё меняли. Летом баню устраивали в большой брезентовой палатке. Мыло если и было, то самое простое, моешься – кожу дерёт. Кормили нас, считаю, неплохо, хотя, конечно, никаких разносолов. Давали кашу – в основном пшённую, вермишель, картофель или какой-нибудь немудрёный суп. Добрым словом вспоминали американские консервы, прозванные «вторым фронтом»: тушёнку, колбасу. Солдатам полагалось и курево – но я и на войне не курил, и потом не начал.
Спать приходилось по-разному: бывало, в землянке или блиндаже, а случалось и на голой земле – но в таких случаях зимой ложились не больше чем на полчаса, потом нас поднимали, чтобы мы размялись, побегали и согрелись. В минуты отдыха пели под гармонь песни.
Разумеется, все чувствовали ответственность за судьбу страны: на то мы и мужчины, чтобы защищать Отчизну. Да и советская пропаганда работала хорошо. Когда уходил на фронт, отчётливо понимал, что пришла моя очередь служить Родине.
Конечно, на войне страшно, особенно под обстрелом. Но важно не запаниковать, не дать страху парализовать тебя. Иначе кто будет воевать? Однажды мне досталось от замполита за храбрость. Мы готовились дать залп из всех установок. Я в это время, как положено, подключал контакты. А тут вражеская артиллерия начала нас обстреливать. Командир приказал всем укрыться, но я решил, что надо довести работу до конца, а уж потом прятаться. Подсоединил контакты – и только тогда побежал в укрытие. Повезло: в тот раз меня ни один осколок не задел. Зато замполит потом меня распекал: решил, будто я нарочно решил погеройствовать, чтобы меня ранило – и домой попасть, хотя я ничего подобного и в мыслях не держал. Но, к счастью для меня, всё обошлось.