Невьянск – город с богатой историей. Хотя существуют некоторые разногласия в вопросе о том, какую дату считать днём его основания, факт остаётся фактом: среди всех городов Свердловской области по возрасту он уступает лишь Верхотурью и Туринску. Недаром поэт Василий Андреевич Жуковский, посетивший Невьянск в 1837 году, в шутку назвал его "дедушкой уральских заводов". А начиналось всё на рубеже XVII и XVIII веков. 19 января 1700 года, за несколько лет до основания Санкт-Петербурга, Пётр I подписал указ об учреждении за Уралом первого железоделательного завода. Правда, приказ царя звучал несколько размыто:
"Мастеров с женами и с детьми для железных заводов послать на Верхотурье, а с Верхотурья в те места, где железным заводам быть пристойно и они сами согласно выберут".
Право выбрать место для будущего завода царь благоразумно предоставил местными властями. Наиболее "пристойным местом" в то время считалось недавно открытое месторождение железной руды на горе Магнитной. Впоследствии на её склонах вырос #город, ныне известный как Нижний Тагил, но это совсем другая #история, часть которой я уже рассказывал ранее в одной из своих публикаций.
Решающую роль в выборе места сыграл Михаил Афанасьевич Бибиков, в то время приказчик Невьянской слободы. Представитель старинного, хоть и захудалого боярского рода и бывший воевода Туринска и Пелыма, Бибиков к тому времени имел богатый управленческий опыт. И, что куда важнее, он очень хорошо знал Средний Урал. В 1696 году Бибиков участвовал в описании рудных мест Верхотурского уезда. Им были описаны (то есть, фактически, открыты) три месторождения железной руды: одно на горе Магнитной и два – в окрестностях нынешнего Алапаевска. Впоследствии все они стали сырьевой базой для других железоделательных заводов.
А тогда, в 1700 году, Бибиков остановил свой выбор на месторождении у реки Нейвы. Он руководствовался суммой всех преимуществ данного места, о чем сообщал в Москву:
"...от Невьи реки и от деревни Федковки полторы версты до той руды, и около руды бору длиннику 8 верст, поперечнику 2 версты. И под деревнею Федковкою на Невье реке для железнаго заводу и молотовых больших мехов подъему плотину построить мочно и угодно. И железо до Тобольска зимним санным путем и через Верхотурье к Соли Камской на возах возить мочно".
Бибиков был назначен управляющим строительства. Работы начались уже в марте 1700 года. Была намечена планировка будущего завода, расчищена территория, а сразу после окончания весеннего половодья приступили к строительству плотины на Нейве. Через год Бибикова сменил присланный из Москвы управляющий Семен Киприянович Викулин. К тому времени плотина была полностью готова, заканчивалось #строительство основных производственных помещений. Оставалось поставить домну, для чего требовались специальные знания, которыми Бибиков, конечно, не обладал. Так что назначение Викулина он воспринял без лишних обид. 15 декабря 1701 года новая домна дала первый #чугун. Именно этот день принято официально считать датой основания Невьянска.
А уже в марте 1702 года Невьянский завод был отдан из казны во владение тульского мастера-оружейника Никиты Антуфьева, вошедшего в историю под фамилией Демидова. Петру I это решение показалось простым и эффективным: государство снимало с себя лишние заботы по обустройству промышленного производства, зато получало в своё распоряжение необходимый ресурс – #железо. Обязательство "расплатиться" за предоставленный завод произведённым железом было неотъемлемым условием сделки. Известно, что Бибиков до последнего выступал против "приватизации", но административный ресурс в распоряжении бывшего воеводы был куда меньше, чем у нового любимца царя. По преданию, навсегда покидая Невьянский #завод, Бибиков вывез с него почти все имевшиеся припасы и инструменты и раздал их крестьянам из близлежащих деревень. Обозлённые Демидовы написали длинную и подробную кляузу в Сибирский приказ, в результате чего подлинного основателя Невьянского завода обвинили во всех смертных грехах и до конца жизни запретили ему занимать какие-либо управляющие должности. Свои последние годы потомок ордынских ханов провёл в безвестности и нищете, имея лишь небольшой участок земли под пашню и 10 рублей годового казённого жалования – столько же в то время полагалось чиновникам самого низкого ранга.
Между тем Невьянский завод продолжал развиваться под твёрдой рукой новых хозяев. Возглавил #производство Акинфий Никитич Демидов – сын основателя горнозаводской империи. За десять последующих лет завод буквально расцвёл, став крупнейшим железоделательным предприятием своего времени. В год он давал в несколько раз больше металла, чем Каменский, Алапаевский и Уктусский заводы вместе взятые. Помимо выплавки чугуна и железа завод выполнял важные заказы Адмиралтейства, обеспечивая военное ведомство снарядами и якорями. Невьянское железо по праву считалось лучшим в стране, постепенно завоёвывая популярность и на мировом рынке: при Акинфии Демидове Россия впервые в своей истории начала экспортировать металл в Европу вместо того, чтобы закупать его за рубежом.
Демидовы владели Невьянским заводом всего полвека. После смерти Акинфия Демидова в 1745 году предприятие досталось его старшему сыну Прокопию. Тот слыл среди современников чудаком и самодуром: совершенно не интересовался доставшейся ему в наследство горнозаводской империей, зато с увлечением предавался занятиям ботаникой и зоологией – собирал гербарии, исследовал поведение пчёл, разводил певчих птиц. Без особых угрызений совести эпатажный Прокопий Демидов в 1769 году продал Невьянский завод предпринимателю и меценату Савве Яковлеву. Новый хозяин не пожалел денег на совершенствование и расширение производства: к началу XIX века на Невьянском заводе действовали уже целых три домны, пять десятков кричных молотов и пять плющильных станов, размещавшихся в девятнадцати цехах. Главная домна завода за сутки переплавляла до двух тысяч пудов руды, выдавая около тысячи пудов чугуна – в разы больше, чем самые крупные домны того времени. Общий объём выплавляемого заводом чугуна зачастую превышал 400 тысяч пудов в год.
Но к середине XIX века Невьянский завод, по-прежнему принадлежавший наследникам Саввы Яковлева, постепенно начал приходить в упадок. Причина была банальной: истощение сырьевой базы. Справедливости ради стоит заметить, что в разное время с этой проблемой столкнулись почти все уральские заводы – одни раньше, другие значительно позже. Ближайшие железные #рудники постепенно начали беднеть. С этим ещё можно было смириться, но в округе закончился лес! Домны в то время работали на угле, для производства которого требовались колоссальные объемы древесины. За без малого полтора века работы на пределах возможного Невьянский завод сжёг в своих топках все деревья в радиусе почти сотни вёрст. Подвозить сырьё приходилось издалека, что было тяжело и нерентабельно, особенно в весеннюю и осеннюю распутицу.
В 1878 году через Невьянск прошла Уральская горнозаводская железная дорога, соединившая Екатеринбург и Пермь. Новая магистраль вдохнула было свежие силы в горный завод, но по сути это лишь затянуло агонию железоделательного производства. Окончательно "добил" Невьянский завод страшный пожар, случившийся 23 мая 1890 года. Огонь уничтожил две трети всего заводского посёлка. Дотла сгорели гостиный двор и все купеческие лавки, мост через Нейву, заводская контора, архив, больница и свыше двух тысяч домов. Десятки человек погибли в огне, сотни получили ожоги и тяжёлые увечья, а более семи тысяч жителей остались без крова и средств к существованию. Кроме того, огонь уничтожил все продовольственные и мануфактурные товары, из-за чего Невьянск на несколько месяцев превратился, как сейчас сказали бы, в зону гуманитарной катастрофы. Спасло людей лишь то, что пожар случился в начале лета. Пока посёлок отстраивался заново, люди жили в землянках и наспех сооружённых балаганах, а в пищу шло всё, что можно было отыскать в это время в лесу и на окрестных полях.
На фоне мирового промышленного кризиса начала XX века железоделательное производство на Невьянском заводе не выжило. Последние домны были погашены в октябре 1904 года, и завод окончательно превратился в сугубо механическое предприятие. К счастью, механический цех был открыт ещё в 1869 году, и к началу нового века вокруг него выросли две #фабрики – труболитейная и болтовая. С тех пор основной продукцией завода стали чугунные водопроводные трубы и разного рода машины и механизмы. Именно здесь были построены первые в Российской Империи драги для золотоплатиновой промышленности. В годы Великой Отечественной войны Невьянский завод освоил производство боеприпасов: здесь выпускали трассирующие и бронебойные снаряды, гранаты, боеприпасы для зенитной и реактивной артиллерии. Наспех налаженное производство так хорошо себя зарекомендовало, что впоследствии вплоть до распада Советского Союза Невьянский завод оставался приписанным к военно-промышленному комплексу. В 90-е годы завод лишился почти всех заказов, но выжил, в очередной раз круто изменив сферу деятельности и перейдя к выпуску вилочных погрузчиков, пользовавшихся большим спросом. В наши дни помимо погрузчиков завод производит компрессорные станции и элементы бурового оборудования, которые активно закупают нефтегазовая отрасль и даже атомная #промышленность.
От былой панорамы Невьянского железоделательного завода до наших дней сохранились лишь заводской пруд и наклонная Невьянская башня, по праву считающаяся символом города и, пожалуй, самым известным архитектурным сооружением на всём Урале. Она была построена в 1721-1725 годах по приказу Акинфия Демидова. Башня высотой 57 метров исполняла одновременно роль колокольни, дозорной вышки, заводского архива, конторы, лаборатории и тюрьмы. Именно в тени этой башни летом 1837 года пили чай наследник престола Александр Николаевич, совершавший ознакомительную поездку по Российской Империи, и его наставник Василий Андреевич Жуковский. Имя её архитектора нам неизвестно: вся документация, связанная с башней, сгорела в пожаре 1890 года наряду с прочими архивными документами завода.
Безусловно, главная "фишка" башни – её видимый невооружённым глазом наклон. В народе говорили, что башня наклонилась, не выдержав груза грехов Демидовых. На самом же деле наклон башни – результат ошибки при строительстве, следствие просадки грунта под массивным сооружением. Первый ярус башни отклонён от вертикальной оси более чем на два метра, а верхние этажи имеют небольшой наклон в противоположную сторону. Получается, что башня наклонилась ещё в самом начале строительства, и по ходу возведения последующих ярусов крен попытались хотя бы частично компенсировать.
Внутри башня разделена на девять этажей, не считая небольшого подвала. Первый этаж занимали заводская контора и архив, на втором находился личный кабинет Демидова. Третий этаж был выделен под пробирную лабораторию. В саже, взятой из дымоходов располагавшихся там печей, учёные обнаружили следы золота и серебра. Это породило легенду, что здесь по приказу Акинфия Демидова втайне от казны чеканили фальшивые монеты. Что находилось на четвертом этаже, доподлинно неизвестно, но в этой комнате со сводчатым потолком наблюдается интересный акустический эффект: если два человека встанут в её противоположных углах, они смогут отчётливо слышать друг друга, даже переговариваясь тихим шёпотом. Пятый и шестой этажи занимают лестницы, а на седьмом и восьмом этажах размещены куранты с музыкальным боем. Их механизм был изготовлен в 1730 году английским мастером Ричардом Фелпсом. Куранты исправно отсчитывают время и исполняют музыку до сих пор. Изначально в их "репертуаре" были традиционные английские мелодии, в XIX веке им на смену пришёл гимн "Боже, царя храни!", а при советской власти – песня "Широка страна моя родная". С 1985 года и по наши дни куранты исполняют "Славься" Михаила Ивановича Глинки. На последнем ярусе башни расположена небольшая смотровая площадка.
Единый архитектурный ансамбль с Невьянской башней составляет собор Спаса Преображения. Храм в стиле русского классицизма был возведён в 1827 году на пожертвования тогдашних хозяев завода промышленников Яковлевых. Его колокольня высотой 64 метра является одной из самых высоких на Среднем Урале. После революции 1917 года храм был разрушен до уровня первого этажа и передан под цеха Невьянскому механическому заводу. Восстановили разрушенный собор лишь в 2003 году. Заодно отреставрировали и весьма аутентично выглядящее здание электростанции, построенное в конце XIX века. Сейчас её помещения занимает Невьянский историко-архитектурный музей.
Одна из наиболее характерных особенностей освоения Урала заключается в том, что почти все города здесь возникали вокруг горных заводов. И сейчас, рассказывая об истории того или иного города, фактически приходится рассказывать об истории завода. На моём канале ранее уже появлялись такие рассказы. К примеру, о Каменском заводе, который начинал с производства пушек и мортир, а закончил изготовлением утюгов и печек-буржуек. Или о печально известном медеплавильном заводе в Карабаше, который превратил окрестности города в зону перманентной экологической катастрофы. Немного иначе, но тоже во многом трагично сложилась судьба Златоустовского завода, который был признан банкротом всего несколько лет назад, уже в XXI веке. Но не будем о грустном. Если эта статья вам понравилась, не забывайте ставить лайки и подписываться на мой канал – впереди ещё много интересного!