Рождение первое
Вторая Мировая война закончилась. Через 7 лет родился я. Иосиф Виссарионович, опираясь на народ, поднимал страну из руин.
Мои родители весь световой день работали в колхозе - помогали Сталину. Выходных у них тоже не было.
Нянчил меня старший брат, которому было полтора года. Проживал я в подвесной колыбели. Брат увидел, что я не сплю, набрал в печке золы и засыпал мне глаза. Спасла пришедшая вовремя бабушка.
Когда я уже спал на кровати, брату не понравилось, что шумно дышу, чихаю и кашляю. Он притащил подушку, положил мне её на лицо, а сам сел сверху. Спасла снова правильно появившаяся бабушка...
Благодаря бабушке в два года я сумел видеть окружающий мир и кое- что запоминать: сам кушал то, что мама оставила нам на столе.
Сам же решал проблему освобождения от съеденного: штанишек -то не было никаких...
Запомнил я, как отец ломал старый дом, чтобы из него сделать новый. Он провалился сквозь крышу,завис на обрешётке, а я думал, что это развлечение. Теперь знаю - мог разбиться.
Игрушки отсутствовали, но мы играли. Ехал я верхом на коробе для изготовления кирпичиков из навоза и вырулил на край ямы, вырытой под погреб. Кувыркнулся в ту яму, а приземлился так же, сидя на ящике. Не разбился, но стал таким умным, что уже в студенческие годы пытался в фотографиях рукописей Ленина найти и понять смысл.
Новый дом
Пока домик строился, жили мы в сарае для сена, пищу готовили на печке, похожей на Емелину в иллюстрациях из сказки, сложенной посреди огорода, и называлась она горнушкой. С братом мы от неё далеко не отходили, чтобы не прозевать снять пробу с приготовленного. За ним я частенько не успевал.
Успели к зиме построить домик. В те времена строили всем миром. Денег не было, ни продуктов, ни одежды, а были руки и ноги. Ногами месили глину с соломой, руками забивали столбы в землю, делали забор и мазали той глиной. Приходили помогать и мужчины, и женщины, и дети. Знали: сегодняшний новосёл придёт к каждому, а чем же ещё платить.
Теперь мы сидели дома: штанишек, как и прежде, не было, а на улице похолодало. Зато дни стали короче и родители приходили раньше, а ждали мы их, уткнувшись носами в окно. Было тихо, только во дворе, как поминальный колокол, звенела по железке болтаемая ветром цепь. Иногда по улице с грохотом проносилась кобыла Галя, увлекая за собой дрожки с пьяным заведующим участком.
Однажды отец пришёл с инструментом. Прибил в углу доску, на неё литые алюминиевые крючки и карандашом подписал: Ваня-это брат, Петя, а это я. Но повесить туда пока не было что. Всё лежало на печи или на лежанке. Когда было тепло, мы лежали на нём, а по холоду залезали под него. Это было не одеяло, а старый тулуп и к нему пальто.
Зимы были холодные: Отец привёл в дом овцу с двумя маленькими ягнёночками, а мать принесла солому и сено. Поселили их в том углу, где наша вешалка. А нам же интересно. Тихонько подходим. Нас остановил неподвижный строгий взгляд овцы. Она топнула правой передней ногой и продолжала смотреть, а ягнёночки, воспользовавшись заминкой, шустро заскочили ей под живот, ухватили по сосочку и давай толкать мордочками в вымя так, что задние ноги подлетали вверх на полметра.
Второе рождение
Добралась зима и ко мне. Заболел. Фельдшер констатировала воспаление лёгких. В район далеко, дороги замело, лекарств нет. Дышал я на горячую картошку и пил горячее молоко. Растирали меня бараньим жиром и совали мои ноги в горячую воду с травами. Я продолжал угасать. Мать моего отца родила 12 детей - выжило 6. Мать моей матери родила 12 детей - выжило 6. Отец пошёл к местному плотнику заказать маленький гробик. Они привыкли к естественному отбору. А мне хотелось жить. Выжил. Теперь радуюсь всему окружающему миру: каждому человеку, каждым птичке и жучку. Я благодарен судьбе. Она позволила мне родиться ещё раз. Живу.
Жду комментарии. Нужны. Я же опять учусь.