Конечно, это очень важное событие для Грузии, как с правовой и политической точки зрения, так и психологически. Что касается права, сейчас те граждане Грузии, которые непосредственно пострадали от российской агрессии, имеют все основания подавать иски с требованием компенсации за нанесенный ущерб. Думаю, что это не заставит себя ждать.
Кроме того, у Грузии есть ещё один иск в Гаагском суде, и несмотря на то, что международное право не является прецедентным, думаю, решение ЕСПЧ также окажет определенное влияние на решение Гаагского суда.
Теперь, что касается политического аспекта – конечно, решение ЕСПЧ это серьезное подспорье для Грузии в проведении политики непризнания. Ведь Москва продолжает искать слабые места в международном сообществе, для того, чтобы добиться «признания» Абхазии и так называемой Южной Осетии. Последний пример с Сирией особенно показателен. Не стоит забывать и то обстоятельство, что с приходом новой администрации США мы на пороге нового переформатирования мировой политики, и это решение ЕСПЧ вполне ложится в новый тренд. И конечно, не стоит забывать о психологическом аспекте. Как справедливо заметила политолог Хатуна Лагазидзе — «Мы отвыкли от побед». И эта победа, несомненно, будет мощным психологическим драйвером для всей страны, тем более, что вопрос о российской агрессии — один из немногих вопросов, по которому в грузинском обществе существует полный консенсус.
Однако в этом решении есть и ложка дегтя. Два из восьми пунктов иска Грузии удовлетворены не были. Один из них, это пункт о начале российской агрессии 7 августа, на самом деле это было ожидаемо, определение начала даты российской агрессии не входит в компетенцию ЕСПЧ. Гораздо более болезненное для нас решение — о том, что события в активной фазе боевых действий (с 8 по 12 августа 2008 года) не подпадают под юрисдикцию Российской Федерации для целей статьи 1 Конвенции (что Российская Федерация не осуществляла эффективный контроль). Комментируя это решение, известный грузинский юрист Давид Джандиери объяснил, что это значит — нарушение статей Конвенции, которое является для нас несомненной победой, к сожалению, относится только к периоду после окончания военных действий, и упрекнул наши власти, что в вопросе об отчуждении имущества телекомпании Рустави 2 они были куда более активны.