Михаил Иванов
Надежда Викторовна на пенсии, но продолжает преподавать в школе немецкий язык и литературу. У нее масса знакомых, пожилых и молодых. Она-то и поведала о том, как в далекой молодости, будучи студенткой, познакомилась с молодым человеком из Норвегии Томасом Стуре. Группу студентов из Союза пригласили в Болгарию. Там они и встретились. Русская девушка приглянулась иностранцу, и он с ходу предложил ей руку и сердце, пригласил к себе на родину. И не в качестве гостьи, а с вполне серьезными намерениями, добавив к своим чувствам более веский аргумент: однородность социального устройства страны Советов и Норвегии. Поскольку норвежцы считают, что высокий уровень их жизни обеспечен ничем иным, как социализмом. Право на труд, бесплатное образование. Уровень между бедными и богатыми сведен к минимуму.
- Ну и поехали бы, - говорю, жили бы припеваючи.
- Разве я могла в то время позволить себе такое? - смеется Надежда Викторовна. - Кто из нас мог тогда видеть свою жизнь вне родины? Все мы были патриотами, да какими!
Было с кого брать пример, говорит она далее, вспоминая о матери, которая после войны осталась одна с детьми на руках. Похоронка на отца пришла в самый разгар войны, однако выстояла, подняла детей. Все трое получили высшее образование. И в холоде, и в голоде приходилось быть, но не ныли, не канючили. Видели, как поднимается страна, крепнет. И это было главное в жизни каждого порядочного человека.
Да, были и очереди, и пустые полки. Но изобилие в магазинах - это еще не факт нормального подъема общества. Как известно, нынешнее изобилие не прибавило нам ни культуры, ни энтузиазма. Напротив, упадок и деградация по всем направлениям. И как результат - криминальный беспредел.
Да, мы были патриотами, несмотря ни на что. С последним рублем в кармане бегали в кино, в театр, покупали книгу. Жили впроголодь, вкалывали, что называется, до седьмого пота за гроши. Но все это преодолевалось коллективно. Как бы между делом. Интуитивно мы чувствовали свою причастность к чему-то важному и огромному: "Поступок, ростом с шар земной…" И кто бы там ни говорили, но это было именно так. Легенда ли, идея, устремленные в будущее, - это наш компас, лишившись которого человек обречен на блуждания, если не хуже. И потому я с особым интересом слушал Надежду Викторовну, абсолютно веря ее словам, я все же спросил:
- А сейчас уехали бы в Норвегию?
- Конечно, уехала бы, не задумываясь, - ответила она.
- К тому человеку?
- Нет, что вы. У него своя семья. Двое взрослых сыновей.
Томас не забыл русскую девушку по имени Надежда, которую судьба не баловала: муж оставил ее с двумя детьми на руках. А тут "перестройка". Все пошло кувырком. Какие были сбережения, улетучились как дым. Долго обивала пороги судов в поисках справедливого раздела имущества. Но толком не отсудила. Единственное, чего добилась, отстояла свою двухкомнатную квартиру.
Неожиданная помощь пришла из Норвегии. Посылки, письма шли систематически. В письмах Томас недоумевал, спрашивал, что происходит в России. Почему, перестраиваясь, отказались от главных социальных завоеваний: права на труд, бесплатное образование, медицинское обслуживание. Какие, к черту, реформы, возмущался он, когда в богатейшей стране мира люди живут все хуже и хуже! Много вопросов задавал Томас, на которые и сегодня нет вразумительных ответов.
Зато есть действительность, объясняющая многое, хотя и не все. К счастью, Надежда Викторовна сумела поднять и воспитать детей, дать им образование и обеспечить достойную жизнь. Хотя беспокойство за их настоящее и будущее не оставляет ее ни на минуту.
В конце разговора я все же не удержался, спросил, почему она сейчас согласна покинуть Родина. "А где она - моя Родина? - с печалью в голосе ответила Надежда Викторовна. - Разве все, что творится вокруг, можно назвать жизнью, достойной человека? Раньше, например, знала, что говорить своим ученикам, на что ориентироваться, какую жизненную позицию формировать, а сейчас не знаю. Недавно в одной из газет прочитала статью о молодежи. По одному заголовку можно сказать, что происходит нынче с нами: "Молодежь + власть = отчуждение". Вот она, правда".
Я попытался возражать, ссылаясь на нерасторжимость единства и преемственность поколений. Говорил об осознании себя наследниками древней и вечно юной культуры, о гордости творениями русской науки. Уповал на то, что за человека надо бороться и что молодежь в массе своей отвергает западные стереотипы, образ мышления, а это уже не что иное, как патриотизм. Надежда Викторовна вроде бы согласилась. Но опять и опять возвращалась к тому главному, с чего мы начали разговор, - к размышлениям о потерянной Родине.
© Copyright: Михаил Иванов