«Опять одни деревяшки! Почему Вы новые здания не снимаете?». Потому что не нахожу их привлекательными. Что может быть красивого в однотипных жилых «коробках», в какие бы цвета они ни были раскрашены. Для меня они – не «дышат», стало быть – не «живут».
Начну издалека. В прошлой жизни я была гончей. Такие были у моего деда-охотника (по материнской линии). У него были две гончих и одна борзая. А еще самоед по имени Лайчик. Дед своих собак очень любил. И когда одна из борзых разбилась, ударившись о дерево, он, как рассказывала мама, «даже с лица почернел». Собака была молодая и очень горячая, ни секунды на месте не сидела.
Иногда мне кажется, что я – одна из ее реинкарнаций. Я – точно такая же. Я лечу, не замечая препятствий, рискуя разбить лоб о бетонный забор. Я просто не умею останавливаться, настолько люблю жить!
Нынешнее мое состояние из разряда «минутку посиди», но оно затянулось так, что для меня уже не будет преградой забор. Мне нужно что-то вокруг себя исследовать и открывать, но возможности постоянно находить что-то новое уже нет. Скоро я обойду по периметру все Красное Село и впаду во внесезонный анабиоз. Единственное, что меня спасает от хандры, его великолепная деревянная старина! Вчера, когда я спросила у огребающей снег женщины разрешения «немножечко поснимать» (увидела полуразрушенный дом в ее дворе), она посмотрела на меня так, будто из-под моего пуховика торчит змеиный хвост! Видимо, не было на ее памяти желающих ЭТО снимать! А «это» было восхитительно в своей «увядающей» красоте: досочка к досочке.
Да, я родилась и выросла среди старины и люблю старину. Потому что она сохраняет связи веков. Она энергетически насыщена даже тогда, когда на поверхности остается только один кирпич. И я могу часами трогать, переворачивать и снимать этот кирпич или полуистлевшую доску, потому что понимаю, что в ее молекулах соединены целые века!
Поэтому я не совсем понимаю, когда кто-то пишет, что среди исторических зданий Петербурга есть такие, в которых открываются порталы в иные миры. И приводят в пример популярную среди экскурсоводов Ротонду. В Петербурге каждое историческое здание – это портал! Помню, как беседовала с одной милой женщиной, лет 70-75, которую сын перевез из провинциальной «хрущевки» в исторический центр, поселил в комнату в коммуналке, и она «совсем перестала спать». Перемена места жительства, другой климат, отсутствие друзей, все понимаю, поддержала ее я. У меня на климат раздражения нет, отвечала она, и людей я, в силу возраста, не люблю. Просто я чувствую, что в этом доме что-то не так. Будто внутри него есть невидимый лифт. И мне постоянно хочется в него войти. А никаких перепланировок в доме не было и нет.
Вот и в Красном Селе для меня тоже существует свой незримый портал! А я такие истории, страсть как люблю! И понимаю археологов, которые расстаются с профессией, только физически перешагнув из этого мира – в другой мир. Расстаться добровольно с прекрасной, такой говорящей стариной – нельзя.
Так, о чем я хотела вам сегодня рассказать? У меня будет, как минимум, полторы тысячи снимков Красного Села. Такого, которое «родилось и выросло» не в этом веке, это точно!
P.S. Monsieur, je ne mange pas siх jours (Киса Воробьянинов, разумеется, не о поддержке моего канала, но чем черт не шутит!)