В 1970 году Криса Кристофферсона знали единицы: с выпуском какого-либо сингла, моментально становящегося популярным, публику, скорее, волновало имя исполнителя, нежели автора. Но это никак не мешало нашему герою выступать на публике… до поры до времени, а именно до 26 августа, до фестиваля Isle of Wight Festival перед полумиллионным сборищем хиппи, яро недовольных тем, что делал Крис.
В коричневой замше, с большой вьющейся чёлкой на правом глазу, он сказал толпе:
«У нас в запасе ещё 2 песни, и мы исполним их… если не стрелять не будете. Серьёзно, народ, имейте совесть!».
Ответной реакции у публики такое заявление не вызвало. Перед тем, как выполнить обещание, Кристофферсон, повернувшись к своим музыкантам, произнес вполголоса:
«Что-то мне подсказывает, они нас всё-таки прикончат».
Концерт продолжался. Крис ударил по струнам и начал играть “Me And Bobby McGee”. Песня не стала сенсацией, т.к. выпущенная годом ранее она уже вовсю гуляла по чартам в исполнении Роджера Миллера и успела к тому времени снискать скромненькую репутацию неплохого кантри-хита. Безобидный рефрен "Freedom’s just another word for nothing left to lose", позже ставший классикой, уловили на слух лишь некоторые, но из уст этой разъярённой толпы, стоявшей на фоне несанкционированных костров, афоризм звучал зловеще и угрожающе. Не вытерпев и не желая мириться с таким отношением к себе и своему творчеству, Крис оборвал песню на середине и молча покинул сцену.
С современной публикой дела обстоят гораздо лучше, что не может не радовать: уважение к артисту, которому недавно стукнуло 80 лет, перевалило за границы, и теперь его появлению рады всегда и везде. К юбилею Sony Music выпустила бокс-сет "The Complete Monument & Columbia Albums Collection", состоящий из 16 дисков, а также представила новинку от лица The Highwaymen – бокс-сэт "The Highwaymen Live: American Outlaws", основой которого послужил отремастерированный концертный фильм о четвёрке кантри-легенд, снятый в 1991 году в зале Nassau Coliseum.
На этом подарки не закончились! Фанаты тоже получили свой кусок пирога, причём приготовленный самим юбиляром – новый студийный альбом "The Cedar Creek Session" (частично записанный на личной студии Кристофферсона KK Records), в основе содержащий классические хиты в новом прочтении.
Откровенно говоря, поздравлять Кристофферсона начали ещё в марте. На арене Bridgestone, что расположена в Нэшвилле, в честь легендарного автора песен организовали яркий трибьют-концерт "The Life & Songs Of Kris Kristofferson", участие в котором приняло множество популярных исполнителей: Вилли Нельсон, Шутер Дженнингс, Джейми Джонсон и многие другие. Дальше – слова благодарности и добрые пожелания от фанатов в разгаре апрельского турне Кристофферсона с Вилли Нельсоном и братьями Хаггард (перед своей кончиной Мэрл Хаггард лично попросил Криса заменить его в той поездке).
Вообще, глядя на Криса и попутно слушая все эти разговоры о 80-летии, создается впечатление, что время над ним не властно. За ту кропотливую работу, что он проделал за последние полвека, ему медаль надо дать! И предела совершенству нет: карьера Кристофферсона до сих пор идет в гору! Но, с другой стороны, так приукрашивать ситуацию не стоит. Попавшиеся на пути препятствия всё равно наложили свой отпечаток.
Взять хотя бы то время, когда Крис всей душой тяготил к тому, чтобы его начали по-настоящему слушать – время, когда "Me And Bobby McGee" ещё не стала бессмертным гимном весёлых посиделок у костра; время, когда песни Кристофферсона, уходившие корнями в «золотые» традиции кантри-музыки и раздвигающие их границы, увы, не шли в сравнение с тем, что манило его последователей.
Эту историю обычно приплетают к разговору о том, как спокойно Крис нарушал железные табу, не приемлемые для авторов песен в Нэшвилле: это касалось секса до свадьбы, алкоголя и наркотиков. Для преодоления таких барьеров одного таланта маловато: тут храбрость и настойчивость выходит на первый план.
И что же мы имеем сейчас? Кристофферсон же не ушёл с головой в эти дебри! На кантри-радиостанциях вы ни слова не встретите о плохом влиянии песен легендарного музыканта на общественность, никакой распущенности! А всё почему? Да потому, что приоритет отдаётся (и всегда отдавался) тому, КАК автор пишет, а не ЧТО он пишет. В этом вся специфика Кристофферсона, фишка его творчества.
Так, со временем из гадкого утёнка Крис превратился в великолепного белого лебедя: с него стали брать пример последующие поколения перспективных авторов, т.к. до его появления ни у кого не хватило мужества стряхнуть и перечеркнуть в сознании все клише, что копились десятками лет. Кристофферсон первым стал писать о реальной жизни, и делать это с поразительной детализацией, полной иронии настолько, что порой трудно было уловить смысл.
«Многие отмечают, что он только лишь по-новому «оформил» кантри-музыку, «завернул» в новую обертку», – говорит Стив Эрл, легендарный автор песен и товарищ Таунса Ван Зандта. «Каждый, кто так говорит, упускает из виду тот факт, что Крис просто-напросто был самым первым автором в Нэшвилле, сумевшим неглупо написать об интимных отношениях между мужчиной и женщиной: из под его пера это не казалось смешным!
Да, после этого сразу же объявились подражатели, но только вот все их попытки повторить успех первопроходца были чересчур предсказуемыми. Они не понимали, что все дело было в поэтике и детально проработанных образах, а не просто в красивых словах и оборотах. Такова история становления гения Кристофферсона – первого автора песен пост-Дилановской эпохи, который предпочел остаться в Нэшвилле, нежели в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе. Он на многих повлиял: я и все музыканты моего возраста ломанулись попытать счастье в Нэшвилле только благодаря Крису».
«В 70-71 годах я зарабатывал себе на жизнь тем, что исполнял хитовые песни в одном из лаундж-баров Holliday Inn в Восточном Техасе», – вспоминает Родни Кроуэлл. «Для меня песни Криса стали настоящей находкой. "Me And Bobby McGee", "Help Me Make It Through The Night" ни в какое сравнение не шли с заезженными "Scotch And Soda" и "Joy To The World"! Около 300 раз я пел "Help Me Make It…"! И слава Богу, ведь, если бы я этого не делал, вряд ли бы когда-нибудь написал "Till I Gain Control Again".
В то время начинающему артисту и подражателю вроде меня спеть перед толпой путешественников строчки "Freedom’s just another word for nothing left to lose" в каком-нибудь баре было счастьем! Я чувствовал себя вполне комфортно в этом плане. Почти то же самое было, когда я пел "You don’t need a weatherman to know which way the wind blows"» (слова из песни "Subterranean Homesick Blues" Боба Дилана – прим. пер.)».
To be continued...
Источник: Журнал American Songwriter
Перевод: Howdy