В 1990-х многие верили в окончательную победу всего хорошего над плохим. Фукуяма верил в то, что миру суждено стать демократическим и либеральным, а Бжезинский писал руководства о том каким образом США должны сохранить гегемонию. Клинтон и Буш, несмотря на то что состояли в двух разных партиях, проводили очень похожую как внутреннюю, так и внешнюю политику, пытаясь победить последнюю «ось зла» — несколько крохотных осколков некогда грозного советского блока (КНДР, Куба и пара исламских диктатур).
Западные страны верили в успех центризма — социально-ориентированной рыночной экономики, которая позволяла справиться с протестами радикальных левых и требованиями гуманистов и поддерживать достаточные темпы экономического роста. Более того, гегемония США представляла собой совершенно новый тип власти, основанной не на одностороннем выкачивании ресурсов из периферии в центр, а взаимовыгодной свободной торговле и сотрудничестве в культурных, политических и социальных сферах. Что могло пойти не так, и почему в 2021-м году многие ждут чуть ли не краха миропорядка, экономического коллапса и войн? В чем причина ослабления влияния США в мире и каковы можно сделать прогнозы на среднесрочную перспективу?
§1 Немного о «союзниках США» и «коллективном западе»
Вернемся в 1990-е. Советский Союз пал, сформировались новые и более слабые государства, которые заявили о том, что будут сближаться с США и строить рынок/демократию. Почему же этот курс был прерван? Почему нынешний мир гораздо более «многополярен», чем ранее. С кем «победили» США в Холодной войне?
Кроме НАТО, в условном антисоветском блоке была Франция, которая на 40 лет практически вышла из североатлантического альянса и всегда грезила о независимой европейско-ориентированной политике, где она была бы лидером и «балансировала» между Москвой, Вашингтоном, Лондоном и Берлином. Не случайно французы больше всего цепляются за свой язык и культуру, отказываясь от английского. Также именно Франция стала родиной для радикальных левых философов, которые противились американским капиталистическим трендам, пока её главный европейский конкурент — Германия была готова пойти на всё, чтобы объединиться с ГДР и проводила гораздо более проамериканскую политику. Однако, ладно, Франция сейчас больше похожа старого ветерана с хорошей памятью, но с плохим здоровьем. В 2007 году Франция вернулась в НАТО и в основном борется со своими экономическими проблемами, вызванными вечным потаканием левым силам. Давайте посмотрим на других «победителей».
Ещё одним победителем и даже членом НАТО является Турция. Турция, хоть и преобразовалась в довольно секулярную страну после реформ Ататюрка, так и осталась исламизированной и не до конца «европейской и западной страной». Что важнее, в Турции проживает 82 миллиона человека и у неё есть отличные от Запада интересы на Ближнем востоке. Турция поддерживает радикальные исламские движения в регионе, дестабилизируя как про-американские, так и независимые режимы. Турция конфликтует уже и с Россией на территории Закавказья, а также с другим членом НАТО — Грецией по поводу Кипра. Один факт существования сильной авторитарной Турции, которую не могут усмирить США, ставит под сомнение возможность мирного решения «ближневосточного вопроса».
Теперь стоит вспомнить о государствах, которые были освобождены от советской оккупации. Сейчас уже довольно очевидно, что они являются «консервативным оплотом» Европы. Польша, Чехия, Словакия и Венгрия организовали Вышеградскую четвёрку, страны которой успешно сотрудничают друг с другом, чтобы избежать санкций или остановить мигрантов из ближнего востока. Эти государства действуют исключительно в своих интересах — получают дотации из Евросоюза и вклиниваются в эффективную экономическую систему, однако отказываются в культурном сближении с крайне толерантными западными странами.
Отчасти победителем стал даже «Китай». КНР переметнулась на сторону США в 1971 году, когда западные страны выгнали Китайскую Республику из Совбеза ООН и передали её место КНР. Естественно, что после победы над Советским Союзом КНР не стала входить в глобальную систему, подстраиваясь под требования США о демократизации. Тем не менее, «Китай» провёл жизненно важные рыночные реформы, которые позволили ему разбогатеть и накопить ресурсы для установления гегемонии в своем регионе. Более того, установление торговых отношений со всем миром позволило «Китаю» заставить почувствовать себя нужным остальному миру. Теперь сложно себе представить глобальный бойкот товаров из КНР, ведь это приведет к экономическому спаду во всем мире.
КНР угрожает не только «нейтральным» малозначительным странам вроде Лаоса, Вьетнама, Камбоджи, но и в разной степени лояльным к США государствам.
Индия, растущая благодаря либеральным реформам невероятными темпами, постоянно конфликтует с «Китаем» на границах из-за спорных территорий.
Кроме того под угрозой оказывается Китайская Республика, которая хоть и не признана как государство, всё равно защищается Соединенными Штатами и является одним из оплотов западной цивилизации в регионе. Под серьезным влиянием КНР оказываются Япония, Южная Корея, Сингапур, Малайзия, Австралия и Новая Зеландия.
Одним из самых сильных противников Соединенных Штатов остается исламская республика Иран. Он долгое время был одним из главных союзников США на Ближнем востоке, но после революции 1979 года всё изменилось кардинально. Что опасно, Иран управляется не просто олигархами или бюрократией (как современная Россия), а религиозными фанатиками, которые готовы действовать решительно для достижения целей по установлению шиитского влияния и уничтожению Израиля.
Иран также является просто сильным и большим государством с ресурсами, которые позволяют оставаться на плаву даже в дипломатической и торговой изоляции. Эту страну также оказалось сложнее подорвать «изнутри», так как, в отличии от Сирии, он имеет «государственную идеологию», которой следует большинство населения. Более того, Иран сложно «изолировать»: и Россия, и КНР уже наладили связи с ним и готовы сотрудничать, чтобы добиться общих целей.
Стоит вспомнить и про осколки Советского Союза. Здесь всё очень сложно: 15 республик, разбросанных по разным частям Евразии, пошли по очень разным политическим траекториям.
Если страны «прибалтики»: Литва, Латвия и Эстония были включены в Советский Союз позже всех и мечтали о возвращении в Европу и успешно интегрировались в ЕС и НАТО, то с остальными государствами всё гораздо сложнее.
Россия же, напротив, оказалась сильно обделена как потерей территорий и влияния, так и неудачными реформами 1990-х, после которых идеи сближения с Западом и про-американской направленности стали совсем непопулярны как среди элит, так и среди простого народа. Более того, Россия не была готова стать младшим партнером Соединенных Штатов и отказаться от влияния на бывшие страны Советского Союза и даже негативно отреагировала на вступление бывших членов Варшавского Договора в НАТО. Сейчас даже большая часть российской оппозиции негативно или аккуратно-нейтрально высказывается о политике Запада. «Отдавать Крым» считается ходом, который может совершить только политический самоубийца. Ещё долго страна, которая владеет огромным количеством ядерного оружия и одной из сильнейших сухопутных армий, не войдет в сферу американского доминирования. Более того, Россия станет ещё опаснее для мира, если она начнет проводить гораздо более прагматичную внешнюю и эффективную экономическую политику.
Украина металась между Россией и «коллективным западом» все последние 30 лет, в итоге став своеобразным «поле боя» в новой Холодной войне. Конфликт на Донбассе можно даже назвать лайтовой «прокси-войной». Даже после успешного Евромайдана и отторжения части территорий, на которых проживало именно про-российское население, в Украине побеждает довольно «умеренный» Зеленский, которого поддерживают во всех регионах, а процессы её «интеграции» в ЕС и НАТО продвигаются довольно медленно.
Беларусь же вообще была «забыта» западными элитами вплоть до последних событий. После подписания договора о «едином государстве» с Россией, она практически безоговорочно считалась одной из последних «зон влияния» России. Мало кто ожидал подобных протестов после очередной «победы» Лукашенко и основными игроками в этом конфликте стали не американцы и даже не Германия и Франция, а Польша+Литва. Тем не менее, власть Лукашенко всё еще держится и тому приходится склоняться в сторону России (до этого он пытался проводить более «независимую политику» и усиживался на обоих стульях).
Ещё одним регионом, ставшим нестабильным из-за участия сразу многих сил стал Кавказ. Появление Грузии, Азербайджана и Армении дало возможность усилиться вышеупомянутым Ирану и Турции. Более того, проблемой оказались нерешенные этнические конфликты, любезно оставленные Советским Союзом. Как выяснилось, абхазцы и осетины не сильно хотели жить в Грузии, а границы между Азербайджаном и Арменией прямо противоречили этническому составу региона.
Политический вывод: проблем после развала «империи зла» у Америки было предостаточно, и большинство из них в следующие 30 лет подорвали влияние США и сделали невозможным установления «демократического мира». А ведь я не упомянул другие «проблемные» страны — Ливию, КНДР, Ирак, Афганистан и т.д.
§2 Эпоха Клинтона-Буша: первые успехи и провалы глобализма
Период с 1991 по конец 2000-х можно назвать тем временем, когда мир действительно был близок к «однополярности». Однако даже в это «безмятежное» время наступление глобализма и Америки постоянно спотыкалось на каждом шагу.
Югославия была ужасным франкенштейном, созданным Антантой для усиления и награждения верного союзника по Первой Мировой войне — Сербии. Сербам несказанно везло — они дважды оказывались на «правильной стороне истории», выбирая себе нужных союзников в мировых войнах. Белград смог получить контроль над огромным количеством народов (хорватами, боснийцами, словенцами, албанцами, македонцами, черногорцами и венграми) построив многонациональную империю, за что поплатился ужасающим геноцидом во время Второй мировой войны. Позже Белград снова восстановил власть, однако после развала Варшавского блока, все народы начали бежать из «социализма с человеческим лицом».
Для Соединенных Штатов это был первый конфликт, в котором им пришлось доказать, что они способны разрешать споры по всему миру с минимальным количеством жертв. Можно сказать, что балканский кризис был решен относительно успешно — Сербия не смогла сражаться на всех фронтах, мирно отпустив Словению и Македонию, а также в итоге «слив» сербские анклавы на территории Хорватии и Боснии. Тяжелее всего пришлось с Косово, которое до сих пор не признано многими государствами (даже Испанией, которая боится повторения такого же сценария, но в Каталонии). Тем не менее, можно отметить, то что сейчас на Балканах спокойно как никогда, а государства постепенно вступают и в ЕС, и в НАТО. Даже пораженная Сербия уже в шаге от вступления в Европейский Союз.
Главная причина, почему у США «получилось» на Балканах — готовность государств «вестернизироваться». Балканские страны знакомы и с христианством, и давненько сотрудничают с Западом, вступая в различные военно-политические союзы (Антанта, Ось, Союзники, Тройственный пакт). Пришлось «пожертвовать» сербами, однако достаточно адекватные границы были нарисованы.
Следующей и еще большей «проверкой» стабильности системы стали теракты 11 сентября. Богом забытый Афганистан, который давненько был «полем боя» между великими державами дал о себе знать. Вскоре причастным к терактам «оказался» и Ирак Садаама Хусейна. Каждый раз США побеждали в прямых столкновениях с нищими и плохо вооруженными противниками, однако не могли победить их идеологически, что позже выразилось в появлении настоящего монстра — ИГИЛ. Армии Афганистана, Ирака, а позже Ливии проигрывали, но ветераны войн и им сочувствующие начинали ещё больше ненавидеть Запад и ждать удобного момента, чтобы нанести ответный удар.
Америка не смогла установить «демократию» практически нигде, куда бы она вторгалась в этот период. В Афганистане «Талибан» оказался практически неуязвимым, Трампу пришлось буквально подписать мирный договор на условиях противника и вывести войска. В Ливии гражданская война всё еще продолжается, при этом побеждают в ней про-турецкие военные формирования, которые заключают (!) договоры, которые делят Средиземное море против интересов члена НАТО — Греции.
Иракский парламент вообще дважды проголосовал за вывод американских войск с территории государства. Поддержка «умеренной» оппозиции в Сирии закончилась провалом и еще большей обозленности режима Асада на Pax Americana.
Вторжение в Ирак привело к тому, что сунниты (ведь именно на них опирался свергнутый режим Хусейна) игнорировали выборы в парламент, и власть оказалась у шиитского меньшинства. Это привело к очередному усилению Ирана в регионе, боевики которого до сих пор обстреливают американские базы в регионе. В итоге США пришлось сделать ставку на Саудовскую Аравию, ОАЭ и Бахрейн, однако эти государства имеют слишком слабые армии (например, армия СА не может справиться с хасидскими повстанцами в Йемене).
§2.1 Период Обамы-Трампа
Приход к власти Обамы стал первым сигналом того, что в США что-то не так. Победил не обычный «системный» белый неокон Маккейн, а молодой и амбициозный Обама, от которого ожидали «перемен».
Люди верили, что человек с африканскими корнями сможет навести порядок на Ближнем Востоке путём дипломатии, а не грубой силы.
Левые либералы, которых становилось больше под влиянием пропаганды "прогрессивных" университетов, верили в факт того, что Барак Обама станет символом освобождения страны от оков «белого супрематизма».
В этот момент началось, то что сейчас называют «поляризацией» американского общества. У Белого Дома скапливались тысячи консерваторов — сторонников «движения чаепития». Партийный консенсус быстро рушился. На выборах в Конгресс в 2010 году предвыборный тезис движения чаепития был прост — «остановим перемены, начатые демократами». Громкая победа республиканцев на этих выборах — избрание сенатором от Кентукки Рэнда Пола, крайне консервативного политика, одного из лидеров «Движения чаепития». Вступление на пост Рэнд Пол сопроводил речью-манифестом: «Мы пришли, чтобы вернуть правительство под наш контроль. Американцы недовольны тем, что происходит в Вашингтоне.
В 2012 году от республиканцев в президенты шёл еще довольно умеренный Митт Ромни и с треском проиграл выборы. Республиканцы радикализовывались, особенно после введения Obamacare и всё большего наступления СМИ на традиционные консервативные ценности. Недовольны были и левые: Обама оказался довольно умеренным политиком, чёрные всё еще жили гораздо беднее белых, а его правление было очень ограничено из-за республиканского контроля за Конгрессом. Более того, внешняя политика США мало чем изменилась, а проблемы на Ближнем Востоке всё усугублялись.
Президентские выборы 2016 года показали до какого накала дошло американское общество. Хиллари Клинтон стала символом всё левеющей демократической партии — женщиной-феминисткой, а Дональд Трамп символом эскалации радикализма среди республиканцев, желающих сделать Америку великой снова. Он обещал изменить внешнеполитический курс и чуть ли не посадить демократические элиты в тюрьму за коррупцию и прочие преступления. Трамп победил с небольшим перевесом, а СМИ впервые закатили истерику, крича о наступающем фашизме.
4 года правления Трампа ознаменовались массовыми протестами левых — женские марши, BLM протесты и т.д. Сам же Трамп, конечно, никакой «фашизм» не построил и выполнил лишь небольшую часть своих обещаний. Эпидемия коронавируса ещё больше радикализовала американское общество: на выборах 2020 года поучаствовало рекордное количество населения. Демократические элиты начали «закручивать гайки»: играть в «демократию» им надоело: весь крупный бизнес разом начал «частную дискриминацию» Трампа и его сторонников. Консерваторы не остались в долгу, захватив Конгресс США, что левые окрестили «мятежом».
В европейских странах происходили подобные процессы, впрочем в гораздо меньших масштабах, потому что правым в западной части приходилось только отстраивать партийные институты и начинать агитировать людей. Своеобразным «катализатором» конфликта стала провальная миграционная политика Европейского Союза, которая привела к росту популярности националистов. Британия также удивила: выход из ЕС часто сравнивали с победой Трампа. Усилилось и сопротивление «Вышеградской группы», во всех странах восточной Европы побеждали евроскептики. Неолиберальный миропорядок даже в очень стабильной Европе начал расшатываться.
Одновременно с этим усиливалась «ось зла». Российская Федерация окончательно отказалась от сотрудничества с Западом и начала открыто конфликтовать с ним после событий на Украине. КНР после реформ Дэна Сяопина смогла экономически усилиться и войти в негласный союз с Ираном и Пакистаном. Первым «звоночком» уже стали ограничения автономии Гонконга, несмотря на протесты в городе и обвинения в нарушении прав человека со стороны Запада. Си Дзиньпинь начинает постепенный «откат» реформ и планирует править пожизненно. Возможно через несколько лет мы увидим настоящую войну между КНР и Республикой Китай (Тайвань), которую не смогут защитить ослабленные США.
Турция, еще один игрок, который действует исключительно из своих интересов также добилась определенных геополитических задач вопреки желанию США. Она вместе с своим младшим партнёром Азербайджаном победила Армению, которую исторически поддерживали американцы благодаря лобби, а также дестабилизировала Сирию и до сих пор контролирует территории на которых проживают сирийские туркоманы.
После выхода Трампа из «иранской сделки» и провала переговоров с КНДР, ядерная безопасность также находится под угрозой. Если Иран сможет произвести ядерное оружие, то он сможет им угрожать Израилю и снова эскалировать конфликт.
§3 Небольшие прогнозы
Делать прогнозы — занятие неблагодарное, однако я всё же попытаюсь. На Западе сейчас можно выделить три основные политические силы, которые борются за власть. В России и других восточных странах это деление неактуально, так как у нас происходят другие процессы.
(Как ни странно моё деление чем-то напоминает дугинское)
1) «Глобалисты»
Это те самые «старые» партии, которые придерживаются право и (чаще) лево-центристских взглядов. Глобалисты были на коне в 1990-х и 2000-х, однако в силу вышеописанных причин, постепенно теряют популярность и вряд ли смогут править также уверенно как раньше. Они уже сдали позиции в Великобритании, восточной Европе и были вынуждены использовать все возможные (и не совсем законные) методы, чтобы не проиграть выборы в США во второй раз. Тем не менее, глобалисты довольно успешно создают иллюзию «стабильности» в Европе, благодаря чему такие партии как «CDU» в Германии могут находится у власти десятилетиями. Тем не менее, в государствах, где они не смогли получить контроль над важнейшими институтами (типа СМИ или университетов) глобалисты быстро теряют свою популярность из-за своих провалов. Например, в Польше Гражданская платформа потеряла почти половину мест в Сейме, а в таких странах как Чехия, Словакия или Венгрия партии еврооптимистов стали по-настоящему маргинальными.
В Великобритании победили евроскептики, которых, конечно не назовешь радикальными антиглобалистами, однако они на данный момент гораздо популярнее лейбористов, которые сейчас занимают максимально «либеральные» в американском смысле позиции. В Франции впервые за долгое время победила партия центра, а Макрон проводит гораздо более независимую политику (что всегда было характерно для Франции) и даже предлагал создать независимую от НАТО армию Европейского Союза.
Не стоит путать достаточно независимые оппозиционные движения в России/Беларуси и даже таких политиков как Порошенко с глобалистами на Западе. Такие люди как Алексей Навальный или Тихановская готовы поддержать любые идеи, которые стали «популярны» или оказываются им выгодны в краткосрочной перспективе, чтобы достичь своей главной цели — победы над автократиями. Украинские и грузинские «прозападные» националисты же скорее эффективно пользуются западными элитами, чтобы выкачать из них побольше денег на борьбу с «общим врагом» в виде России. На деле же на территории пост-советского пространства идеологии так и не сформировались, так как большинство «политиков» не имели цели построить идеальное государство, согласно их представлениям, а просто хотели личного обогащения.
2) «Национал-популисты»
Основной силой, которая противостоит «неолиберальному порядку» являются так называемые национал-популисты. Они могут иметь разные экономические и социальные взгляды (например, экономически левые PiS в Польше или Ле Пен во Франции, и либертарианцы из партии «Конфедерация» из той же Польши). Их объединяет только нелюбовь к порядкам, которые пытаются установить наднациональные организации и к идеологии, которой придерживаются постепенно «левеющие» глобалисты. Такие движения обычно делают акцент на политическом суверенитете страны и национализме разных мастей.
В США таким политиком оказался Дональд Трамп (хоть и с большими оговорками). Как бы это не казалось парадоксальными, многим американцам показалось слишком затратным содержание «Pax Americana», и они захотели перемен. Особенно сильны национал-популисты сейчас в восточной Европе. В вышеупомянутой «Вишеградской группе» такие политики как Анджей Дуда или Виктор Орбан смогли оседлать антииммиграционную и гомофобную повестку, чтобы установить полуавторитарные режимы в своих странах.
Тем не менее, в других странах «национал-популисты» пали под мощнейший удар СМИ и других институтов. В Германии «Альтернатива» показательно игнорируется всеми остальными партиями при создании даже региональных коалиционных правительств, а журналисты называют её не иначе как «ультраправой» и «фашистской», что является огромным преувеличением. В Франции, стране которую наводнили мигранты, Ле Пен даже во втором туре смогла набрать лишь треть голосов. В Испании примерно похожая история происходит с партией Vox, которая как и «Альтернатива» резко набрала популярность 10-15%, но затем остановилась в росте.
3) «Альтернативные левые»
Идеи коммунизма, на этот раз приправленные борьбой с «белым расизмом», «патриархатом» и т.д также никуда не делись. Глобалисты давно использовали радикальных левых, чтобы приструнить «национал-популистов». Чаще всего антифа нападала на сторонников Трампа, однако в последнее время всё начало выходить из под контроля. Радикалы во время протестов BLM громили оплоты «умеренных левых» — штабы CNN и компании, которые поддержали сам протест.
Идеологизированные левые уже не видят разницы между Байденом и Трампом и готовы протестовать всё время. Их всё ещё довольно мало, однако их «представители» постепенно получают всё больше мест в Конгрессе США.
Такие персонажи как Ильхан Омар или Окасио-Кортес выступают за ещё более изоляционистскую внешнюю политику чем «национал-популист» Дональд Трамп. Во внутренней политике они предлагают радикальные реформы — увеличение налогов на богатых, социальная помощь для различных меньшинств, ограничение свободы слова на неправильные мнения даже через государственные институты. Альт-лефт воспроизводят идеи неомарксистов на практике — опираясь на маргинальные слои населения и интеллегенцию, а не рабочих они набирают всё больше и больше сил.
Их в отличие от «национал-популистов» СМИ и элиты пытаются если не поддерживать, но игнорировать их преступления или радикальные высказывания. К власти впрочем они мало где смогли прийти (за исключением отдельных штатов в США типа Орегона), и их идеи не воспринимаются нормально старшим поколением. Впрочем через несколько лет количество сторонников этих идей может стать критическим, особенно в мегаполисах, где и делается политика.
Все эти три силы, к сожалению, далеки от либертарианства или классического либерализма. Вероятно в ближайшее время политическая борьба между этими тремя силами приведёт к дальнейшей поляризации общества и усилению запроса на этатизм. Впрочем либертарианцы могут примыкать в нужных моментах к «глобалистам» (как делает в Германии СвДП или к национал-популистам, как этот делают поляки или американцы). Главное сейчас — не допустить победы коммунистов, которые к тому же, как ни парадоксально, зачастую придерживаются довольно авторитарных взглядов на социальную политику. Теперь правда под угрозой репрессий оказываются не «меньшинства», а белые гетеросексуальные мужчины консервативных взглядов, которых захотят «перевоспитать».
К сожалению, авторитарные режимы РФ, КНР, Ирана показали себя устойчивыми даже во времена более сильной Америки. Теперь они скорее всего будут всё больше усиливать свои позиции. В этих государствах победить диктатуру смогут только независимые общегражданские про-демократические протесты, а не идеологические партии.
Пока что нельзя говорить о безоговорочной победе какой либо из перечисленных сил в будущем. Скорее всего в разных государствах сценарии будут разные. Представить себе победу альт-левых в восточной Европе почти невозможно из-за слишком серьезного неприятия коммунизма после Советского Союза. В то же время в западной Европе силы национал-популистов слишком слабы ввиду отсутствия национального самосознания из-за длительного влияния США на эти государства после холодной войны.
Автор: Станислав Шипицын
Редактор: Sefus The-Freeman