Случилось эта любопытная встреча на днях. Настроение у меня было в тот вечер не ахти! Да и с чего бы ему быть в этот день хорошим? Я ехал по вязким, мерзким, бесконечно выматывающим всю душу московским пробкам, распределяя в уме все домашние и рабочие дела во времени и пространстве. Вдруг на приборной доске загорелась какая-то нехорошая лампочка, и автомобиль стал плохо ехать. Как-то что-то стало всё не то и не так. Остановился, выключил мотор. Завёлся, поехал, – и опять не то. Позвонил в свой сервис, описал ситуацию и симптомы, спросил совета. Совет был удручающим, - надо доставить машину в сервис, и срочно. Иначе коробка–автомат сломается окончательно. А это уже ооочень большие деньги. Ну что ж. Приехал в сервис. Сдал свою машину. Жду диагноза. Оказалось: сломалась какая-то мелкая деталюшка, про которую я раньше и не слышал. Некий входной датчик оборотов вала трансмиссии. И выговорить-то сложно. Его, конечно, на складе не оказалось, ведь они обычно не ломаются никогда! Но мне его сразу заказали, поставили в очередь на доставку, и т. д. Милая девочка на ресепшн с вежливой улыбкой, бодро и радостно пообещала, что к следующей пятнице (то есть через 10 дней!!!) нужный мне датчик, скорее всего, привезут, и к вечеру этой злосчастной пятницы всё будет в порядке, и я смогу забрать машину «ВСЕГО через 10 дней!». То есть, все мои планы полетели к чёрту.
Вот поэтому и настрой мой «не ахти». И в таком вот настроении я вышел на дорогу и начал искать машину, чтобы доехать домой. Остановился некий «частник». Классический пример «джихад-такси». За рулём гость из Средней Азии. Убитая «шестёрка» была произведена до эпохи исторического материализма, ей гарантированное конституцией место на помойке было приготовлено ещё лет пять назад. Короче, это огнедышащее чудовище было чудом отечественного автопрома с отчаянно гудящим движком, немыслимо дребезжащими дверями и отваливающимся глушителем, который иногда цеплял за проезжую часть. Не езда, а песня! Я сразу пожалел, что сел в этот рыдван. Но водитель оказался опытный, Москву он, на удивление, знал хорошо. Вёл свою ржавую железяку уверенно и осторожно.
Он спросил: «Как твои дела?». Я искренне ответил: «На букву «Х», но не хорошо». Он как-то так в ответ улыбнулся понимающе, что стало не так уж и «Х». Он спрашивает: «А что случилось-то?». Я говорю: «Да вот с машиной у меня так-то и так-то».
Он вздохнул: -Это не проблема. А то, что остался без машины на недельку, так это же замечательно! Всех своих дел ты же всё равно не сделаешь, так хоть что-то теперь успеешь. Без спешки и без пробок. С семьёй побудешь на полчасика больше. И им хорошо, и тебе приятно.
Я: -Но у меня же было планов громадьё!…
Он: -О! Нет в нашей жизни ничего более призрачного, чем наши планы. Не забывай: часто воплотить наши планы мы не в силах не по своей воле. Ибо на всё воля Аллаха.
Я промолчал. Возражать не стал. Но я уже с бóльшим интересом посмотрел на моего водителя -«бомбилу». Молодой мужичок, лет 25-27 на вид, то ли узбек, то ли таджик, не понятно. Я до сих пор по чертам лица их путаю. По их языкам на слух – отличу. Они сильно разнятся. А по-русски они говорят абсолютно одинаково. Ну, в смысле, одинаково на букву «Х», но не «Хорошо». С виду они для многих москвичей все на одно лицо. Он почувствовал мой немой вопрос, и говорит: «Я не всегда был водителем этого «джихад-шахид-такси». Да и эта машина не моя. И извозом я не занимаюсь»
-А что же ты меня взялся довезти?
-Так я же еду себе спокойно по Садовому кольцу. Смотрю: ты расстроенный какой-то. Тебе же куда-то надо. Вот я и решил тебя довезти.
И тут же я вспомнил, что при посадке в этот разбитый тарантас он и в самом деле не спросил, сколько я готов ему заплатить, и я сел к нему сразу же, не раздумывая.
На всякий случай спрашиваю: «За сколько довезёшь?».
Ответ с улыбкой: «Бесплатно».
Я: «Мы ж так не договаривались. Я не халявщик.»
Он: «Если захочешь, заплати. Но ты пойми: это нужно тебе, а не мне».
«Ну и ладно. Б-г с тобой» - подумал я и промолчал.
Проехали «высотку» на Красных воротах. Я люблю московские высотки, и с удовольствием посмотрел на одну из этих красавиц.
Он спрашивает: «Москву сильно любишь?» Я отвечаю: «Очень!».
Он: «И я люблю. Даже больше, чем Лондон или Берлин»…
Я: «И я тоже считаю, что Москва красивее и интереснее Лондона и, тем более, Берлина».
И тут мы с ним встряли в конкретную пробку.
В дороге легко развязывается язык. В дороге легко познакомиться, легко разговориться, легко вдоволь поговорить. Причин тут несколько. Во-первых, такой разговор тебя ни к чему не обязывает: ты видишь своего собеседника первый и последний раз. И он тебя – также. Во-вторых, ты можешь рассказать ему то, о чём никому из своих родственников или друзей не будешь рассказывать. В-третьих, тебе от собеседника ничего не нужно сейчас, и ничего не понадобится потом. Никаких взаимных обязательств. То есть, он тебе нужен лишь как собеседник в течение короткого промежутка времени. В той же степени, как и ему от тебя ничего не надо. Что особенно ценно, так это тот факт, что даже и приукрашивать или врать совершенно ни к чему. Нет в этом никакой необходимости. Тебе же не надо выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле. Вы с собеседником совершенно чужие люди. И расстанетесь через короткое время. Поэтому обычно такие вот встречи и разговоры представляют для меня очень большой интерес.
И мы с «бомбилой» - бессеребренником разговорились и познакомились. Я представился, и он назвал своё имя, которое я с ходу не запомнил, переспросил, опять не запомнил, и больше уже не спрашивал. Как-то так его зовут, типа Джамшуд или Джамшид. Всё равно не запомнил с непривычки. Да и ладно.
И началась неспешная восточная беседа. Я спросил его, как у него дела. Как семья? Он оценил мою осведомлённость о восточных обычаях, и стал рассказывать. Он начал описывать свою жизнь, начиная с детства. Он оказался узбек, но родом из Оша – областного центра в Киргизии. Он хорошо знает родной узбекский язык, свободно говорит на киргизском, и очень даже прилично владеет русским языком. В Киргизии традиционно всегда хорошо и чисто говорили, и, что приятно, многие говорят и по сей день по-русски.
Он живописно рассказывал про то, как в 6-летнем возрасте он со своим дедом ездил в Бишкек на Ошском рынке продавать баранов. Как дед учил его торговаться, как отец учил его выбирать правильные продукты на базаре. Мне было очень интересно всё это слушать, потому что в Бишкеке я бывал, на этот рынок ходил, и сам видел, как там продавали фрукты, овощи, и баранов.
Потом он рассказал, что учительница английского языка приехала к ним в Ош работать после института, но там начались антиузбекские выступления, и ей пришлось уехать на родину. И ин.яз. больше никто не преподавал. После школы-восьмилетки он пошёл учиться в ПТУ на парикмахера. Повезло с учителем. Это был некий знаменитый в прошлом на всю республику Алибек Вахитов. Этот Вахитов в своё время учился на одном курсе с Сергеем Зверевым. Но полюбил зелёного змия, и стал выпивать, поэтому из шикарного салона красоты на центральной улице в Бишкеке его выгнали за пьянство, и пришлось ему пропивать остаток своих дней, обучая своему ремеслу балбесов из ошского ПТУ.
Но мне, продолжает Джамшид, стало по-настоящему интересно учиться. Вахитов, хоть и был алкаш, но почуял моё рвение, и начал рассказывать свои подлинные «секреты мастерства». Секрет успеха – в геометрии. Всё, что от него узнал, я начал воплощать на практике. Я беспощадно и с невероятным рвением бесплатно стриг всех, кто соглашался сесть в моё кресло: родителей, братьев, сестёр, соседей, друзей. В запой читал книги о мастерстве парикмахеров, которые только мог найти в городе. Через год понял, что мне нужно учиться дальше. Поехал в Бишкек. Там устроился в хорошую парикмахерскую, смотрел на то, как работают опытные мастера. Потом поехал на курсы в Москву. Здесь учился на курсах повышения мастерства. А в 2004-м году узнал, что в Лондоне планируют провести Международный конкурс парикмахеров. Немыслимо сложно было суметь доказать чиновникам в Бишкеке, что Киргизии важно заявить о себе на этом конкурсе. В Киргизии никаких конкурсов парикмахеров раньше не было. Теперь такой конкурс провели среди парикмахеров всей Киргизии. Я на этом конкурсе, рассказал мне Джамшуд, занял почётный первый приз, и меня направили на конкурс в Лондон, как представителя Киргизии. Перед отъездом меня вызвали в высокий кабинет, и строго сказали: «Мы тебя посылаем на конкурс за государственные деньги, чтобы ты оправдал доверие и занял призовое место. Старайся! А не то…»
И я поехал в Лондон. Там я старался изо всех сил. Но занял 4-е место, приза не получил, зато получил Диплом и денежную премию в 2500 фунтов. Я знал, что дома меня ждал суровый приём, - я же приза не получил. Пришла мысль, что лучше мне дома не появляться, и остался в Лондоне.
В Оше у меня была подруга, с которой начались отношения незадолго до поездки. Мы с ней раз 5 встречались, в кино ходили, и ничего серьёзного наша дружба поначалу не предвещала. Но я решил ей голову не морочить, и написал ей письмо с тем, чтобы она меня не ждала, и не губила из-за меня свою жизнь. Она быстро вышла замуж за местного учителя истории в Университете. Но у судьбы всегда есть свои козыри в рукаве. И без воли Аллаха здесь не обошлось.
Когда я принял решение остаться в Лондоне, я полагал, что мои лавры обладателя Диплома 4-й степени что-то значат, и с работой будет всё легко и просто. Оказалось и нелегко, и не просто. Месяц я искал работу, имея за плечами знания английского языка на уровне 5-го класса средней школы. Узбекская диаспора никак не помогла. Стал искать киргизов или русскоязычных. Киргизов было мало, и я был для них чужак. Нашёл русских. Познакомился с Володей, он был родом из Чебоксар. Всё ему про себя рассказал. На следующий день он меня привёл к своим друзьям-англичанам на Кенсингтон-роуд (небедный район в Лондоне). Мы познакомились, поговорили. Володя переводил. Они написали рекомендательное письмо, с которым меня взяли на работу в салон красоты в магазине «Харродс» в районе Кингсбридж. Помогли с документами. Удивительно, как люди иногда себя ведут. Кто я им? Никто. Они же меня не видели до этого ни разу. И я их не знал. Но добрые слова Володи, который, кстати, тоже меня не знал тогда, помогли моей жизни наладиться…
…Я давно перестал понимать, с кем на самом деле я еду в машине. «Шахид-такси» никак не сочетается с речью и манерами водителя. Я бывал в Лондоне, и знаю «Харродс», и район «Кингсбридж», и этот знаментитый на весь мир крутейший салон красоты на первом этаже торгового центра. Джамшид сыпал таким количеством уточнений, мелочей и замечаний, по которым я точно понял: в его словах нет ни слова лжи. Нет ни намёка на выдумку. Всё это выдумать с ходу невозможно, или, по крайней мере, сложно. А, главное, зачем и ради кого? Ради случайного попутчика выдумывать такую подробную легенду с таким количеством непридумываемых мелочей? И я слушаю дальше, затаив дыхание…
-Я проработал в салоне красоты «Hair and Beauty» в магазине «Харродс» 2 года. На первых ролях я там не работал, у меня так и не получилось изучить язык. Но работал на совесть, и получал неплохие деньги. Я видел настоящих супер-мастеров. И учился у них всему, чему мог научиться. Снял хорошую квартиру недалеко от Музея Виктории (в 10-ти минутах неспешной ходьбы).
Володя из Чебоксар несколько дней после нашего визита к его друзьям звонил мне и приглашал меня в гости. Мне он очень понравился. И выручил меня он тогда по-настоящему. Надо было, конечно, ехать в гости с подарками. Но я в это время узнал, что в мире существует гомосексуализм, и подумал, что у Володи ко мне не простой интерес. После 4-го приглашения мне было уже неудобно отказаться, и я, смертельно боясь за девственность своей задницы (это дословная цитата), решил к нему приехать. Как же я был счастлив, когда дверь мне открыла жена Володи, и рядом бегали двое его очаровательных детей. Мы очень подружились. Я часто бывал у них, готовил им плов или манты. А мои страхи за мою сухую и узкую ж..у (опять цитата) оказались беспочвенными.
Но прошло 2 года, и стало мне совсем невмоготу. Не могу больше жить на чужбине. Этот язык мне осточертел. Ездить в машине с правым рулём по неправильным полосам стало невыносимо. И, главное, не могу забыть свою подругу. Были у меня встречи, и увлекался, и влюблялся, вроде бы. И англичанки мне, в общем-то, нравились. Но свою подругу не забыл. В конце концов, я плюнул на всё, и уехал домой.
В аэропорту я спустился с трапа самолёта, и прошёл паспортный контроль. Прохожу к автобусной остановке, и там лицом к лицу встречаюсь со своей подругой. Она меня увидела, - и в слёзы! Замуж она вышла, оказывается, по приказу родителей. Меня не забыла, ждала! Аллах велик! Эта встреча была не случайна!
Она рассказала: жизни ей нет с нелюбимым человеком. Детей нет. Будущего нет. В Оше стало жить ещё хуже. И опаснее. С работой – плохо. Я ей говорю: бросай всё, и поехали, куда глаза глядят. Она мне и говорит: «Я готова, мой любимый! Куда хочешь, поеду! Куда летит самый ближайший самолёт?» Мы посмотрели расписание, и пошли в кассу. Нам говорят: «Есть два места в самолёт до Москвы. Вылет через час». Она позвонила родителям, и сказала, чтобы её не искали. Мужу написала письмо и бросила в почтовый ящик. Мы купили билеты, и полетели в Москву. Без связей, без друзей, без ничего…
Ужасный город Москва. Страшный город! Не любят здесь приезжих. Особенно нерусских. Мы здесь как были для москвичей «чурки» и «чукмеки», так «чурками - чукмеками» и остались. Пришлось нам с ней туго. Она шила «итальянскую» одежду в подвале где-то в какой-то деревне возле Одинцово, пока их цех не накрыли. Я работал дворником в Тушино. Потом мы переехали в Железнодорожный. Я перегонял подержанные немецкие машины в Белоруссию. Очень опасно. Машины были с хорошими документами, потом – не очень. Потом пошли краденные и угнанные. Большие деньги были, но я ушёл из этого бизнеса.
Решили мы как-то раз съездить к другу Володи, который жил в Риге. Получили «липовые» визы, поехали. Там нам понравилось, и мы «зацепились». Поработали полгода. Я ремонтировал обувь, подруга сидела с детьми богатых русских латвийцев. Оттуда перебрались в Литву, в Вильнюс, потом в Каунас. Заработали каких-то денег. Но я всё равно не могу без парикмахерского дела. А в Литве иностранцам с этим делом никак. Работать не дают. Вернулись в Железнодорожный. Купили квартиру в кредит. Я открыл свой салон красоты. Учу молодёжь английским причёскам. От клиентуры отбоя нет. Подруга забеременела, поехала в Ош к моим родителям рожать, и там развелась с мужем. А то всё не как у людей как-то. Ждём теперь ребёнка… А этот подлый тарантас я везу приятелю. Он просил. Не мой это рыдван. У меня свой автомобиль есть – «Ниссан Пасфайндер». Очень достойная машина.
… И тут мы доехали. Всё на свете имеет своё начало, и свой логический конец. Я достаю деньги, протягиваю их Джамшуду. А он говорит: «Не надо мне твоих денег. Деньги – это всего лишь деньги. Лучше купи жене цветы. Прояви уважение и внимание. И пусть будет у вас ночь любви. А денег я ещё себе заработаю…»
Не знаю, и, скорее всего, никогда не узнаю, что тут правда, а что – нет. Мне это даже и не интересно. Важно другое. Даже если и половина всего этого происходила на самом деле, это же какая интересная судьба у человека. Какие амбиции, какие страсти. Какие личностные качества, какие ум и целеустремлённость. Спасибо судьбе, которая свела меня в «джихад-такси» с маленьким узбеком и большим Человеком Джамшудом из киргизского города Ош на полчаса в московской вечерней пробке на Садовом кольце.
Будь счастлив, Джамшид! Удачи тебе и твоим близким! И хорошей тебе дороги! СПАСИБО тебе за то, что ты есть на свете! Может быть, свидимся когда-нибудь, если на это будет воля Аллаха.
Л. Муравин