Говорят, в одиночку пьют только алкоголики.
Глеб пил один. Уже третий день. Пил? Ну если выпитые за три дня полбутылки Hennessy можно назвать «Пил». То да, Глеб пил. На столе одиноко тосковало блюдце с заветренным лимоном и так и не открытая плитка горького шоколада.
Глеб поставил бокал на стол и уже в который раз взял документ, лежащий перед ним. Читать не имело смысла. Глеб знал его уже наизусть.
Свидетельство о рождении: Польских Мария Глебовна… Польских!
Мать: Польских Екатерина Ивановна.
Отец: Нестеренко Глеб Ильич
Почему Нестеренко? Почему Польских?
Катя регистрировала Машу сама и записала дочь на свою фамилию. Глеб снова и снова вспоминал последний разговор с ней.
– Мы регистрируем Машу на мою фамилию.
– Конечно, милый, на твою.
И вдруг Катя дала дочери свою фамилию! Свою, словно он не имел к рождению дочери никакого отношения.
– Катя, почему Маша Польских? Катя, мы же договорились. Она берет мою фамилию.
– Да, договорились, но в ЗАГсе спросили твои документы. А по документам ты, Миняйло!
А моя дочь никогда не будет носить фамилию твоего бывшего тестя. Я даже не хочу чтобы она хоть когда-то услышала эту фамилию.
– Да, но Маша моя дочь и у нее должна быть моя фамилия. Моя.
– Твоя? Я согласна. Твоя фамилия! Но не фамилия твоего тестя!
– Катя мы же уже решали этот вопрос. Я по документам Миняйло, а ты записала в метрике Нестеренко. И Маша моя дочь и должна носить мою фамилию!
– Я согласна, дать дочери ТВОЮ фамилию. Но не фамилию твоего бывшего тестя!
– Но сейчас это и моя фамилия.
– Значит, поменяй ее.
– Катюша, милая, я не могу сейчас развестись. Ты же знаешь, по завещанию при нашем разводе с Алисой все состояние ее отца переходит к ее троюродному братцу. И тогда прощай все. Все!!! Катюша, все!!! Все, что я строил почти десять лет. Все! У нас ничего не останется!
– У тебя останется твоя голова, опыт и связи. И ты наконец-то вернешь себе свое честное имя – и, глядя прямо в глаза Глебу, добавила – Решайся Глеб, или мы или ты и фамилия твоего тестя. А я напомню. Эту фамилию ненавидит половина нашего города.
– Катюша, но я работаю с китайцами, для них смена фамилии это недопустимо. Я получаю 70 процентов поставок с китайской стороны. Я не могу сменить имя, фамилию, отчество!
– А ты не меняй ни имя, ни отчество. Смени только фамилию. Все Глеб, я свое слово сказала.
Катерина забрала дочь, хлопнула дверью и ушла, а он остался. Достал из бара бутылку коньяку, рюмку, порезал лимон и решил напиться.
Вот только пить Глеб не умел, да по большому счету и не понимал зачем это надо, напиваться? Решению вопроса это никогда не помогало, голова после выпивки болит.
Впрочем, голова у Глеба частенько побаливала и без похмелья. Причиной была старая травма.
Сколькое ему было? Лет 20. Он приехал на выходные из областного центра, где учился в институте, навестить мать. Как и все местные, шел по краю обочины, навстречу движущемуся транспорту. Машин было немного, да и до дома оставалось всего минут 5-7, когда громадный черный джип, и откуда он взялся, вильнув по асфальту, выехал на обочину и не успей Глеб отпрыгнуть в сторону, всей своей массой размазал бы парня под колесами. Но вероятно ангел хранитель был рядом и Глеб, получив боковой удар, отлетел от машины, упав в кювет и потерял сознание.
Очнулся он в больнице с сотрясением мозга, частичной потерей памяти и вывихнутой ногой. Потом были съемки для областного телевидения, поздравления. Но поздравляли не его. Поздравляли местного авторитета, это именно он, Егор Миняйло нашел парня в кювете, привез в больницу, добился для него отдельной палаты и обеспечил лекарствами и уходом. Все это напоминало кино и только молоденький лейтенант, местный следователь, как то не вязался в картину общей идиллии и благополучия. Задавал Глебу много вопросов, пока вдруг не исчез с горизонта .
После аварии Глеб считал себя обязанным Егору Миняйло. И когда тот пригласил экономистом в свою империю, не думал ни минуты. Прошло несколько лет, его познакомили с Алисой единственной дочерью Егора и озвучили дату их свадьбы. Сначала Глеб решил, что это шутка. Он простой выпускник вуза, родители все жизнь проработали на заводе, отец наладчик, мать монтажница. И вдруг … Миняйло. Местный авторитет, хотя и оставивший бандитское прошлое и легализовавшийся как честный бизнесмен, но все вокруг принадлежало ему, Миняйло. Его супермаркет, его заправка, его … Да и он Глеб, как раз начал встречаться с Катей. Но Егор Миняйло шутить не любил и вскоре вальс Мендельсона и пьяная оргия в местном элитном ресторане изменили жизнь Глеба. И все бы было более- менее нормально, если б молодые чувствовали друг к другу хотя-бы каплю симпатии. Но чего не было - того не было. Чужие друг для друга, они пытались приспособиться жить вместе, но получалось это плохо. К тому же после свадьбы Глебу волшебным образом изменили фамилию и вместо Глеба Нестеренко, он стал Глебом Миняйло. И хотя Егор стал называть его сыном, Глеба вся эта ситуация напрягала. А когда года через полтора, тесть в открытую заговорил о наследнике внуке, которому он хочет передать свою империю, свое наследство, Глеб полностью осознал, что для Егора он как и был ранее, маленький винтик в его громадных планах.
…Глеб схватился руками за голову. Надо подать документы на развод с Алисой. Потом… Нет, Алиса не согласится на развод. Эта потеря ее положения. Что делать, что?
Вдруг зазвенел телефон. Катя!
– Катя!
– Слушай Нестеренко, тебе совсем голову снесло.
– Алиса? – только Алиса, толи в шутку, толи в серьез называла Глеба Нестеренко. А может просто хотела унизить, показать что он совсем не Миняйло, он вообще–то никто. Но иногда ему казалось, что Алиса хочет напомнить, что он Глеб принадлежит к старому рабочему роду, и называет его прежнюю фамилию, чтобы он Глеб помнил это...
– Я подала документы на развод.
– Алиса, а как же... как? Все что делал твой отец перейдет к твоему кузену. Мы останемся… ты останешься ни с чем!
Алиса не отвечала, в трубке раздался вздох, еще один…
– Глеб какой-же ты, все таки, непроходимый тупица. И почему, кто- то все понимает с полуслова, а тебе надо разжёвывать банальные истины. И это при твоих то организаторских способностях. Глеб? Когда ты проснёшься и посмотришь вокруг? –Глеб... Она впервые назвала его по имени...
– Империя отца? Да какая там империя?– Алиса вздохнули и продолжила.
– В общем так. Я подала на развод и подала заявление в загс. Регистрация через 3 месяца, документ о разводе должен быть подан в загс до регистрации. Все понятно?
– Вроде, да.
– Кстати я беременная от Ильюши. Помнишь Илью Тропинина, твоего одноклассника? и поэтому нас разведут хоть завтра.
– Беременна? Мы пытались завести ребенка почти 6 лет и ничего, а едва разбежались…
– Ну со своей Катериной, кстати интересная девушка, и ждала тебя столько лет, ты встречался последние года три.
– Откуда ты знаешь?
– Это и папаша знал, но со своей больничной койки не сильно мог командовать. Да и понимали все, что его час близок, а ты у руля…
– Алиса на что вы будете жить?
– Глеб, у меня две парикмахерские и салон красоты. Это ты после смерти моего папаши продолжил увеличивать его доходы, а я начала делать свои.
– Алиса почему ты не любила своего отца.– Всю свою жизнь с Алисой Глеб боялся задать этот вопрос.
– Не любила? Глеб ! Да я ненавидела его! Этот человек лишил меня матери! Он просто убил ее. Просто убил.
– Алиса!
-– Да что ты знаешь? Что? Эта свинья как обычно нажралась, а у мамы схватки начались. Но скорую мы вызывать запретили! Он повез ее сам! Сам! Пьяный до зеленых соплей. Врезался в дерево. Дверь с маминой стороны заклинило, пока вырезали, пока довезли ее до больницы… Мне уже 10 лет было все помню как сейчас. Я рядом стояла, когда этот … схватил врача за халат и заговорил в самое ухо. Ребенка спасайте, мальчика моего, Глебушку. У врача глаза на лоб полезли. Он что то лепетал. Но папаша, только рявкнул:– Понял, Мразь!
Алиса замолчала. Молчал и Глеб. Этой части жизни Алисы он не знал. Жена никогда не касалась воспоминаний о матери. Глеб просто знал, что во время родов мать Алисы умерла, не смогли спасти и ребенка. Он как то бросил фразу – Это в наше то время не смогли спасти мать…– Но Алиса посмотрела так, что вопросов Глеб больше не задавал.
– Мне потом через несколько лет Сема Якин рассказал. Я нашла его. Он был там… Они не задумываясь о маме поступили как мясники, просто разрезали живот и матку и достали ребенка. Он к тому времени едва подавал признаки жизни и надо было торопиться. Но ребенок умер, а маму... Глеб почувствовал что Алису душили слезы… – Глеб, маму уже не спасли! Глеб ведь можно было еще раз зачать ребенка! Но спасти мать! Она бы родила ему еще детей! Родила. Но эта мразь не хотела больше с мамой… Гораздо приятнее трахать молодых девиц, раздвигающих ноги по щелчку….
Алиса отложила телефон. Глеб слышал как она высморкала нос, фоном прошел мужской голос. И ответ Алисы: – так надо Ильюша, так надо.
– Впрочем, что тебе рассказывать ты и так знаешь, какой скотиной он был.
– Я не знал, Алиса, я правда не знал!
– Не знал? А кто тебя сбил на дороге, а потом через пару часов возвращаясь, подобрал в кювете и привез в больницу. Тоже не знал?
– Алиса! Что ты говоришь?
– Жест достойный Миняйло. Он хотел баллотироваться в депутаты. А как бандиту держащему в кулаке весь район отмыться от крови и грехов.
– А тут ты подвернулся. Только, Глебушка, черных громадных джипов в нашем районе всего 2. У банкира Ильина и моего папаши. Эта сволочь сначала тебя сбила, а потом подобрала. Ему надо было показать, что он белый и пушистый… – Алиса говорила, а он, Глеб, вспоминал. Вспоминал! И машину несущуюся навстречу и молодого лейтенантика с вопросами и просьбами вспомни, какая машина тебя сбила. Он Глеб тогда от головной боли не мог не то чтобы думать, он пошевелиться боялся. Потом пропал лейтенант, как сквозь воду провалился и как он Глеб радовался, не будет больше вопросов. Дело о наезде закрыли….
– Ты слышишь меня? – Вернул из воспоминаний вопрос Алисы.
– Да, я слышу, слушаю.
– Да я в принципе все сказала. Знаешь как то спокойнее на душе стало, я ведь столько лет в себе носила и эту ненависть на отца и боль за маму.
– Алиса, а почему твой отец поженил нас? – Этот вопрос долго не давал Глебу покоя, почему он отдал тебя мне.
– Это понятно. Во первых если кому-то из своих помощников-подпевал, то где гарантия, что они из-за моей руки не перегрызутся и не поубивают друг друга, а заодно и его, а во-вторых, тебя ведь Глебом зовут, а он так хотел своего сына назвать. Да и по большому счету ему не важно было, за кого меня спихнуть. Главное чтобы внука родила… –
Алиса помолчала.
– Вот только, есть такие таблетки, не способствующие зачатию. А потом папаша с почками слег, ну ты и сам помнишь. Больницы, курорты, скорая…
– Да, я помню. – Именно в это время Глеб и развернулся. Работать он любил, дела спорились. Построил новый торговый центр, его детище. Как он бился с архитектором, с подрядчиками, но получил то, что хотел. Удобный красивый, современный торговый цент. И вот сейчас отдать его.
– Алиса, что делать с торговым центром?
– Продай.. Да вон хоть Катьке Польских, у нее мужик обеспеченный, за сотку купит.
Глеб отключил телефон. Хватит пить! Пора действовать.
Через две недели в старой церкви крестили Марию Нестеренко. Крестной мамой выступала Алиса Тропинина.
С Вами была Яна Ярова. Подписывайтесь на мой канал. Читайте другие рассказы и истории, которые вполне имеют место быть. Удачного дня!