ЗОО РЕИНКАРНАЦИЯ
Обычный летний день в крестьянском хозяйстве, на обширном скотном дворе шла мирная жизнь. Свиньи хрюкали в своих закутках, корова жевала свежее сено, время от времени отталкивая рогами в сторону своего игривого телёнка, пытавшегося сосать вымя. Гуси, куры, утки – все занимались своей привычной работой: жевали корм, пили воду, топтали друг друга и какали. И вдруг где-то в небе чуть приоткрылись врата небесные, и они вспомнили!
Гусыня посмотрела на соседнюю утку и воскликнула: - Машка! Ты, что ли?
Та пригляделась.
- Виолетта?.. Не может быть!
- Оказывается, может. Вот оно как, не рай и ад, а реинкарнация.
- То есть это мы после смерти попали не на небеса, а сюда вот, в это вонючее болото?
- Не вижу разницы между нашей прежней конторой. Нет, там был приличный хлев: евроремонт, кулер с охлаждением, микроволновка. Но отношения у нас в коллективе были чисто скотские.
- Да, просто свинские. Постой, а кто это там из сарая выглядывает? Что-то морда такая знакомая.
- Ха! Так это ж наша Люська, секретарша нашего босса. Как в жизни была свиньёй, так и теперь она в своей стихии. Помнишь, как она одевалась? А красилась? А ела? Весь стол был в крошках, в пролитом кофе. Пошли, поздороваемся.
- Привет, Люська!
- Привет, курицы.
- Мы не курицы.
- Неважно. Как вы были убогие курицы, так и остались.
Из глубины сарая кто-то прохрюкал: - Кто там, Люська?
- Да, эти, наши убогие курицы, бухгалтера – Машка да Виолетта.
- Боже! Ты уже в открытую живешь с Васильевичем? В офисе вы шифровались, всё в кабинете запирались.
- А чего стесняться? Мой боров в соседнем отсеке лежит. Что там был импотент, так и теперь выложенный, совсем толку нет. Спит да дрыхнет как всегда.
- Васька тут?! Нет, при жизни он у тебя толще был. Николай Васильевич, а где ваша жена, Алефтина Михайловна?
- Да вон она, сено жует с сынком.
- Да… Фигура та же. И сынок такой же дурак как в жизни, бычок безмозглый. Как доил он вас при жизни, нигде не работал, так и доит.
- Сына не трожь, а то я тебя!...
- Пошли, от греха, Виолетка.
- Да ладно, он из своей грязи уже не вылезет, хряк вонючий.
Подруги проковыляли дальше. Там петух топтал курицу.
- О, а вот и зам нашего Васильевича, Костя. Как всегда топчет подчинённых. Всё хотел, чтобы мы ему яйца несли крупней и больше.
- Костик, смотри, не надорвись!
- Костик, она два яйца за раз всё равно не снесёт!
Петух от удивления свалился с курицы, и долго смотрел вслед двух наглых птиц.
- Отвлекают от дел, проститутки, - пробормотал он, плюнул, и, кукарекая, побежал за следующей курицей.
- Что-то собачья морда мне знакома. Это не…
- Майор наш, отставник. Как был при охране, так и остался. Он и при жизни был злой как собака, теперь только цепь одели да ошейник.
Тут открылись ворота, хозяин ввёл во двор телегу полную свежего сена. С коня обильно тёк пот.
- О, а вот и наш Вадим Иванович, главный инженер. Как в той жизни всё и всех вёз, так и теперь везёт.
- Да, весь коллектив в сборе. Одного только гада не вижу. О, вот и он!
Во двор вбежал довольный козёл.
- Скотина!
- Игорёк? Ты всё не можешь ему простить, что он не развёлся со своей козой и на тебе не женился?
- Да причём тут это! Ты что последнее помнишь из той жизни?
- Выезд на природу, на шашлыки. Я там так перебрала…
- Вот-вот, тебя грузили как мешок, ты и не помнишь ничего. А там Игорёк нажрался не меньше, чем ты, а он был за рулем той «Газели», в которой мы влетели под «Камаз».
- Так значит, мы из-за него тут?
- Да нет. Мы тут из-за того, что тогда жили по-скотски…
Она хотела что-то добавить, но наверху кто-то хватился, что сквозит, врата небесные захлопнулись. Утка и гусыня удивлённо посмотрели друг на друга, и побрели в разные стороны, искать корм, секс и по пути продолжая обильно исторгать продукты пищеварения.
Евгений САРТИНОВ