История памятника. Короче. Дело было так.
В память об основательнице одного старинного поселения в российской глубинке решили люди установить ей памятник. Шел 21 век. Заказали работу, установили, открыли. И в ту же секунду накрыло всех ощущение конфуза: внешность легендарной женщины оказалась очень пугающей. Зароптали люди, заерзали чиновники, прыснули от смеха интернеты. И кованую железку дня через три люди спилили.
Конец.
До меня эта история дошла в виде мемов и жаб. Некоторая шумиха в СМИ зацепила, и, немного окунувшись в вопрос, я тоже, как все, стал над ним смеяться. Но горек был мой смешок, нервный смешок человека, возмущенного бессмыслицей в действиях региональных держиморд (кроме смысла боязни всяческого общероссийского шума, пошатывающего их положение в глазах вышестоящего начальства, конечно), обывательской жестокостью и мещанским бессердечием. Как можно было так поступить с этим кой-то веки годным провинциальным современным объектом искусства?
Понятно, что большинству плевать на тонкости художественных ви́дений и отвлеченных миров, углов зрения и теорий прекрасного. Они за художественную правду. Но за особую, правильную, приятную правду.
Они привыкли, что советские солдаты морально чистые, идейно безупречные, высокие, чистенькие и молодцеватые, как на картинах и на парадах. Им как-то не очень хочется знать, что ситуацию в бою, скорее всего, спасёт не румяный франт в зеркально начищенных сапогах, а маленький чумазый кривоногий парень, который неожиданно выскочит, вовремя что-то подденет, подправит, подкрутит..
Они думают, что Дева Мария была обязательно с прекрасно правильными чертами лица, в красивом платочке, что Иосиф был также "весьма приятной наружности", что Иисус был похож на Игоря Талькова, с укладкой на голове и подведенной бородкой. Что надо был, в общем, мужчина.
Они уверены, что Александр Невский был милым юношей с модельной внешностью, княгиня Ольга была стройной и симпатичной, что Владимир Красно Солнышко внешне смахивал на Евгения Миронова с бородой, например. И я сейчас говорю лишь о внешности. Ведь представить себе, что какие-нибудь Валерия Новодворская, Юлий Гусман и Савелий Крамаров могли бы быть внешне похожими на святое библейское семейство, обыватель, конечно, не может.
Если же идти дальше, в выражение характера, биографии, мыслей и убеждений через внешность, то и здесь у обывателя нет никаких противоречий. Не мог советский солдат быть по характеру трусливым и пронырливым, поэтому внешне он Василий Шукшин и Федор Бондарчук, а не Брондуков или Садальский. Ермак у нас в сознании обстоятельный и сильный, поэтому это какой-нибудь Владимир Меньшов, а не Михаил Галустян. Салават Юлаев у нас удалой праведный богатырь, а не щуплый жуликоватый полууголовник...
К Алёнке. Наверное, народ хотел увидеть в основательнице их поселения лубочного персонажа с советских шкатулок, тонкую полупрозрачную девицу из советских мультиков по сказкам Пушкина, или попросить для Аленки попозировать мастеру условную Екатерину Редникову.. Смотреть приятно, думать комфортно, чувствовать в удовольствие.. А тут-такое..
Не может большой исторический персонаж вызывать эмоций кроме положительных, правитель должен быть величественен, герой красив, женщина должна быть ещё красивее. Шемякинский Петр, памятник Гоголю у его последней квартиры – это уроды, кривые, зловещие, жестокие люди, это безвкусица. Подумаешь, что это образ. Таких людей не бывает, и баста. Не бывает таких предков. Они были только хорошие и красивые.
Нет, были и нехорошие, некрасивые люди в прошлом, но такие же не писали прекрасного, не творили исторически прогрессивного и великого, не рожали нас, такие не завоёвывали земли, не проводили реформ, не совершали открытия, не воспитывали гениев, не основывали города и школы. Таким уродам мы памятников не ставим. А те, кому ставим, не были уродами, не вызывали страх, от них не передергивало от ужаса или омерзения. Поэтому они красивые, мы на них должны любоваться, как на гладкие фото в модных журналах, а наши дети должны быть на них похожими. Точка.
Вопрос Аленки тесно соприкасается для меня с вопросом о фольклоре. То, что знает обыватель из фольклора - немного мультиков, немного детских книжек про Колобка, немного Пушкина наизусть.
А ещё Надежда Бабкина в толпе непонятно чего голосящих тёток, новогодние советские фильмы, да новогодние наряды в зайчиков перед Дедом Морозом. Но это лишь вершина айсберга. Тот малоизвестный фольклор, который хранит основной массив простонародной устной культуры, изобилует весьма неприглядными сторонами народной жизни.
Фольклор - это даже не ужасные фантастические истории, фига бы с ними, фотльклор - это страшная бытовуха, это ненависть внутри семьи, это неравные браки, подлость в удовольствие, это продажа жен, детей, это месть, измены, смех над религией, проституция, это.. Ладно. Понятно.
Раньше люди-то другие были, они больше понимали в искусстве, ибо исторически и цивилизационно находились ближе к культу души и природы, чем внешности и благ. И творчество их было настоящее, корневое, жестокое и прекрасное, как сама природа, не в пример нынешнему формалистски-бессмысленному искусству. И видели, и изображали они себя иначе. И боги были те настоящими, искренними, такими, какие они, если они есть, есть.
Ну, и чем вам не угодила Аленка?
Что такого?
По-моему, прекрасно.
Но даже сегодня не могла природа до конца отступить, и дети, что ближе к ней, чем образованные взрослые, даже при засилии советского красиво-лозунгового реализма видели суть вещей, и понимали, что в страшном не так много страшного, возможно, даже меньше, чем в нестрашном. В страшном больше искреннего, настоящего, красивого.
Я помню такие. Искренность, любовь, нежность. И никто вроде не ахал и в обморок не падал.
Прелесть.
Красотка. Посмотрите на фото крестьянок 19 века. А ведь это, по сути, мы с вами.
А вот немного массового искусства, показывающего, что не все художники перестали быть художниками, превратившись в рисователей приятных гламурных фотографий прошлой и нынешней действительности.
Феномен современной популярности фильмов ужасов, кстати, отсылает нас к тому же генетически живущему в людях древнему ви́дению окружающей среды, древнему пониманию жизненного и божественного уклада. Дело не в страхе вампиров, не в уродстве зомби. Просматривая это кино, люди видят, что суть вещей ужасна, люди страшны, явления кошмарны, но они учатся не бояться этого, бессознательно понимая, что это их ментальная родина, это то место, откуда они пришли. Люди понимают, что это есть суть природы, их суть, корень вещей, сердце мира. И все это есть прекрасно. Естественное, искреннее, древнее, вечное, незатуманенное цивилизацией и разумом.
А вот слова мастера, изготовившего нашу Аленку:
"Не думаю, что человек с другой внешностью мог в то время вести людей за собой и основывать деревни.."
По-моему, точнее не скажешь.
Конец