Молчун.
- Ну что, рядовой, будем прощаться? Теперь уж точно навсегда… Вот тебе все трубки. Что делать помнишь? Сразу вызови скорую и встречай здесь, на трассе. Остальное – потом.
- Не запутаюсь. – Меркулов глядел на них с Сашей и всё никак не поднимался с лавочки. - Как вас угораздило, сержанты? Вы, да Тихий – ближе у меня никого не было после деревни. Тихого уже прибрало. Вас тоже больше не увижу. Плохо, что так разбегаемся. Но удачи вам с вашим олигархом, как бы там оно ни сложилось. Всё, хорош сырость разводить! Вы – направо, я – налево!
2008 год.
Все новые лейтенанты были его ровесниками. Все разные. Кому-то не хватало уверенности в себе – солдаты не слушались таких. В ком-то периодически вылезала наружу такая же натура, как у их старых дедов. Кто-то пока был тёмной лошадкой. К ним в роту попал лейтенант Тихонов Андрей Егорович. Он очень напоминал Десятникова – такой же фанат своего дела, отлично знающий всё, что касается военных действий, но более открытый и разговорчивый. Молчун обращался к нему, как положено – товарищ лейтенант, но чувствовал, что обычных границ, разделяющих общение солдата и офицера, как будто нет. Возможно, одинаковый возраст сыграл роль, или авторитет Молчуна. Высокий, сухопарый и чуть сутулый, Тихонов часто вёл с ним и Шмелём разговоры о том, какие упражнения и какую нагрузку лучше давать на занятиях с учётом специфики задач десантников – разведчиков, про тактику боя, рукопашку, да и вообще – обо всём понемногу. У Молчуна была мысль, что Десятников предвидит скорое своё продвижение по службе, и в лице Тихонова постарался найти себе достойную замену. Голос дневального отвлёк его от своих мыслей:
- Сержант Веснин, в офицерскую комнату!
Он обнаружил там Тихонова, читающего письмо. Тихонов заметил его и как-то слишком спокойно сказал:
- Подойди. – протянул ему бумагу – Садись, читай.
Это был факс. В тексте говорилось о том, что отец Молчуна скончался от сердечного приступа. Молчун давно перестал с ним общаться, но где – то в глубине души ему всегда было обидно за своего отца, который не смог найти место в новом мире, возненавидел этот мир, и эта ненависть постепенно спалила его дотла. А ведь всё могло бы быть по – другому, измени он свой образ мысли. Теперь - поздно.
- Тебе положен десятидневный отпуск. Документы я оформил. Собирайся – поедешь домой. Но есть один момент, пока ты не уехал. Через два дня начнётся формирование батальона для командировки. Десятникова назначили комбатом, я – ротный. Вы оба нужны мне там. Шмель будет тут и, думаю, подпишет. А тебе нужно сейчас подписать, иначе не попадёшь. Понимаю, что не вовремя, но так уж сложилось…
- Где подписать?
Тихонов молча достал контракт, Молчун так же молча его подписал и пошёл готовиться к отъезду.
Шмель.
- Командир, не боишься сразу троих к себе сажать? Так машину отберут – ничего сделать не сможешь.
Водитель Газели на миг отвернулся от дороги и глянул на него.
- Знаешь, не боюсь. Кому нужна эта старая рухлядь? Да и по вам как – то сразу видно, что нормальные пацаны. Без крайней нужды никого не тронете. Или я не прав?
- Да, всё так. Но риск – то всё- равно есть. Один раз ошибёшься и каюк.
- Ну, есть. А давай все начнут мимо друг друга ездить. Никому никогда не верить и всё делать только для себя. Превратимся в автоматы по зарабатыванию денег. На работу, с работы, в магазин, пожрал, счета оплатил. Утром опять. Риск – дело благородное. Вот не забери я вас, сколько бы ещё ждали? Помог ведь вам – не зря день прожил. Должен же я себя за что – то уважать.
- Командир, некоторые и без этого прекрасно живут.
- Некоторые – да. Но не мы с тобой, верно?
2008 год.
С тех пор, как он подписал контракт, прошло семь дней. Не то, чтобы он рвался на войну в первых рядах, но, тем не менее, подписал. Он сразу решил, что сам нарываться не будет, но пойдёт, если позовут. К тому же, Тихонову действительно нужны были свои сержанты в роте. Да и Молчун уже подписал. Пусть вокруг полно всякого, но для них троих братство – не пустой звук.
Слаживание шло хорошо. Они с Тихоновым давно уже выработали свою методику обучения солдат. Если видели, что у кого – то не получается какой – то элемент, то, без лишней ругани и суеты, они заставляли солдата тренировать этот элемент до тех пор, пока у него не начнёт получаться идеально. Никакого ночного кача, никаких повинностей за косяки. Опытные спортсмены, они понимали, что нужно, чтобы довести действия до автоматизма. Физически было тяжело, но на такой подход никто не жаловался. Результат был очевиден. И им опять повезло кое в чём. Будучи командиром формируемого батальона, Десятников позволил Тихонову первым сформировать себе роту. С помощью Шмеля, Тихонов сформировал хорошее, дисциплинированное подразделение. Хотя никто из них не знал, как поведёт себя в бою. Это им ещё предстояло проверить.
Они отдыхали в лесу, на привале. Оставалось ещё две недели до командировки.
- Я думал, в армии только бедные служат… - вдруг подал голос сидящий рядом Меркулов.
- Это ты к чему?
- Просто смотрю на твои берцы, сержант. Такие четыре тысячи стоят. Получается, что ты богатый.
- Ну, не последний кусок хлеба доедаю, во – всяком случае…
- Ты, наверное, мог отмазаться от армии?
- Мог.
- А зачем пошёл? Думал, здесь романтика?
- Нет.
- Зачем тогда? Ты же с высшим. И спортсмен. Чего тебе не хватало?
- Понимаешь, я считаю себя крепким человеком. Как-то мне не хотелось отмазываться. Хотелось ещё больше закалиться. И ещё одно. Вот ты часто слышал на гражданке, что в армии плохо, что деды отморозки, и что нормальному человеку ходить туда не надо?
- Конечно. И вроде всё – правда.
- Может и так. Только как это исправить, если здесь одни отморозки?
- Как?
- Может нужно, чтобы больше нормальных людей в армию призывалось?
- И как это сделать?
- Ты лучше поставь вопрос по-другому: что я могу сделать, чтобы это исправить?
- Так ты здесь за этим? Совсем долбанутый? Что ты исправил? Тебя деды также, как и всех нас, гнобили!
- Гнобили. А сейчас что? Скажи ещё, что ничего не изменилось…
- Пройти через всё это дерьмо, чтобы у следующего призыва была нормальная служба?
- Может, я так отдаю долг Родине? По – моему, нормальный вариант. Хотя иногда мне кажется, что цена высоковата…
- Не думал о том, что эта Родина ничего хорошего тебе не дала?
- А ты не думал о том, что это мы сначала должны отдавать?! Почему она – первая?!
- Принципиальный, да? Я помню, как тебя в «слоны» отбили, своему призыву ты нормально колобахи отвешивал. Не стеснялся. Да и духом когда был, под дедов гнулся. Что-ж ты тогда ничего поменять не пытался, когда мы грязь хавали?
- Чего ещё вспомнишь? Может, мне нужно было их всех на стрельбах расстрелять? Или что? Повеситься самому? Что бы это решило? Да, я слабак, который прогнулся. Это ты хочешь услышать?
- Не сержант, я без претензий. Просто хотел понять для себя – получается, любого можно сломать?
- Похоже. Если у кого-то другое мнение, то ему просто повезло. Рота, стройся!!!
Весь оставшийся день из головы у него не выходила эта мысль – он пришёл в армию, чтобы стать сильнее, но закончит службу, зная, что сломан. Что был момент, когда он прогнулся. Прежним ему не быть.
Молчун.
В окне ГАЗели мелькал осенний лес, а Володя просчитывал варианты.
Бык уже в розыске. Как быстро они подадут в розыск его со Шмелём? Вероятно, за это время они успели только сдать раненого в местную скорую. И то не факт. Пока разберутся, есть время. Нужно использовать его по – максимуму. Только бы не проколоться нигде. В любой войне самая важная составляющая – логистическая. Вовремя занять нужную точку, опередив врага. И сейчас они двигались к своей точке. Было тяжело двигаться, сидя в машине. Настроение сменялось из – за скачущего адреналина, которому не было никакого выхода. Он то успокаивался, то опять волновался. В этом смысле идти пешком было бы проще. Но не толкать же ему ГАЗель впереди себя?
2008 год.
Недавно сформированный батальон контрактников уже не относился к десантникам – разведчикам из Тигриных озёр. Теперь это был простой мотострелковый батальон с обычной формой, БМП и всем остальным, что положено иметь мотострелкам. Комбат построил их перед тоннелем, уходящим внутрь горы, и начал говорить.
- Офицерам, командирам рот и групп я уже разъяснил. Теперь кратко – всему личному составу! Планируется четыре перехода примерно по двадцать километров. Времени на отдых между переходами – по минимуму. Во время привалов все личные вещи держать при себе, днёвки не строим, костры не разжигаем. Так, чтобы вы в любой момент могли продолжать движение. По серпантину головной и тыльный дозоры на расстоянии в сто метров. Как выйдем на открытую местность – сразу организовать дозоры с флангов на таком же расстоянии. Наша главная задача – вовремя занять запланированные позиции. Ответственным – двадцать минут на проверку оружия и снаряжения! Приступить!
Молчун начал по - очереди проверять каждого солдата своего отделения.
- Дай сюда АК! Нормально. Чистый. Попрыгай.
Солдат сделал несколько прыжков на месте. Вроде ничего не отваливается и не гремит.
- Следующий! Автомат давай! Смотри сюда, боец!
Молчун быстро открутил дульный тормоз – компенсатор и показал рядовому ствол.
- Где песка в дуло черпанул?
- Не могу знать, товарищ сержант!
- Устранить! Три минуты.
- Следующий! СВД дай сюда! Наглазник где?
- Порвался при высадке. Пришлось снять.
- Ты совсем дурной, боец? Почему мне не доложил?
- Не успел.
- Остальное как? Попрыгай… Следующий! Пулемёт дай.
Он поднял крышку ствольной коробки и рукоятку перезаряжения, убрал ленту, сделал контрольный спуск.
- Ствол чистый. Хорошо. Работает как часы. Трассера есть?
- Так точно!
- Постой, боец! А ты патроны обслуживал?
- Да.
Почему в песке два патрона?
- Походу из грузовика вылезали, на нас с тента сыпануло слегка. В коробе всё чисто.
- Устраняй.
Подошёл Тихонов.
- Как дела, Молчун?
- У этого наглазник на СВД порвался, а там в стволе песок.
- Новый наглазник мы ему сейчас достать не сможем. Боец, когда будешь стрелять, глазом к оптике не прислоняйся и всё нормально будет.
К ним торопливо подбежал Шмель.
- У моих всё в норме. Недостатки устранены, готовы выдвигаться.
В его словах чувствовалось нервное напряжение.
- Нервничают? – Тихонов тоже был, как сжатая пружина.
- Как все…
- Рота, смирно! Слушайте сюда! Команды выполнять, не раздумывая. Всё делаем, как учили. Будете чётко выполнять приказы – всё будет нормально! Вы сами знаете: кто ссыт – тот гибнет! Так что не ссыте! Всё понятно?
«Пусть криво, но приободрил».
- Так точно, товарищ лейтенант!
В строю послышались редкие нервные смешки. Напряжение чуть спало. Но ожидание изматывало.
«Уже скоро…»