С подругой творится неладное. Первые звоночки прозвучали еще год назад. Марина забывает, зачем вышла из дому. Не помнит, с кем договаривалась о встрече, к какому специалисту ее направили в поликлинике. Пропускает прием лекарства, выходит из дому с разряженным телефоном. Не может вспомнить, какого года рождения ее сын и как зовут внуков, которых она обожает.
В целом мире у нее только сын и внуки, и те в США. Каждый день видятся по скайпу. Она регулярно шлет подарки. Посылки, замечу, летят только в одну сторону - туда. Игрушки, книжки с картинками, сладости. Оттуда, как вы понимаете, в Россию совершенно нечего послать.
Поначалу мне было странно, что другая, американская подруга, шлет дочери в Москву не только одежду и обувь, но даже соусы в бутылочках и кофе. Дочь ее, получив образование в США, а потом и в Великобритании, вернулась в Москву, откуда ее вывезли в возрасте 12 лет. Но это другая семья и другая история.
Марина сына растила для Америки. Так и говорила. А после, говорила, и я к нему перееду. Учила и совершенствовала свой английский.
В 80-е, когда Вадим рос, это звучало странно. Как он туда попадет? Выезжали на ПМЖ только евреи. Попадет как-нибудь, - отвечала Марина. Мальчик успевал по всем предметам блестяще, кроме русской литературы. Мама то и дело улаживала конфликты с учительницей.
Мамой она была заботливой, необычайно мягкой и всепрощающей, всепонимающей. И сын никуда не ходил без мамы. Вдвоем в кино и на стадион. Даже в спортивный лагерь она с ним ездила. Селилась неподалеку, в частном секторе, чтоб не выпускать сына из виду. Стирала ему одежду, подкармливала. Он, говорила, без меня ни за что в лагерь не поедет.
Друг у Вадима появился в выпускном классе. Сын влиятельного бизнесмена, желавшего, чтобы отпрыск продолжил образование в США. Было уже начало 90-х.
Вадима по результатам тестирования пригласили сразу два университета. Толик, друг его, оказался не столь удачливым, несмотря на папины капиталы.
В первый же год учебы, участвуя в какой-то лотерее, Вадим выиграл турпоездку на двоих в Майами. Марина уже паковала чемодан, купила новый купальник, когда сын несколько неожиданно соообщил, что пригласил в поездку не ее, а Толика.
В трудные 90-е, чтобы оплатить учебу сына, Марина и в Турцию моталась, и в Лужниках торговала - был там тогда огромный рынок. После как-то попала в струю, открыла свой бизнес стройматериалов. Появились деньги.
Сын выучился, сам уже преподает в одном из престижных американских университетов. Женился. Трое деток.
Марина довольно часто их навещает. Везет гостинцы, помогает деньгами. Останавливается всегда в отеле. Почему не у сына? Ну, мнется она, у них места мало. Вадим купил большой дом. Сам его ремонтирует. Рабочих не нанимает. Нравится ему все делать своими руками. Времени только мало. Сделал пока одну комнату. Живут на съемной квартире. Это объяснение мы слышим из года в год. Лет 10 прошло. Что в нем правда, а что фантазия, судить трудно. Помнится, дом был куплен, когда семья решила родить ребенка. А сейчас у них уже трое детей. Младший недавно научился читать. Можете представить себе дом, на ремонт которого придется затратить полжизни, прежде чем в него въехать.
Много лет назад, когда Вадим только отучился, Марина провела в США несколько месяцев. Мы уж не чаяли снова ее увидеть. Но она вернулась. Можно, сказала, и с работой там было устроиться, хотя все и непросто. Но я поняла, что Америка не для меня. Не смогу я там жить.
Это я как раз понимала очень хорошо.
Бизнес у нее потихоньку крутился. Купила еще одну квартиру в Москве - под сдачу. Построила красивый и современный загородный дом. Кое-какая недвижимость перешла ей по наследству в Питере и на Украине.
В общем, Марина не бедствовала. Сыну помогала материально. В Москву он за все годы прилетел только однажды. Особенно понравился загородный дом - свежий, чистенький, теплый, с огромными окнами в лес, с камином, теплым полом, красивой керамической плиткой в ванных комнатах, с маленькой сауной.
Толик, друг, в России тоже не затерялся. Сделал приличную карьеру, живет в достатке.
- Зря я Вадима в Америку отправила, - призналась вчера подруга. Мы, наконец, решили обсудить ее перспективы. Собственную проблему она если и осознает, то не до конца. Ситуация, на мой взгляд, усугубляется еще и тем, что подруга совершенно не может сидеть в четырех стенах. И при этом не может занять себя сама. У телевизора она не высидит и десяти минут. Книги читать не привыкла. Ей обязательно нужен кто-то рядом. Компания нужна. Несколько раз в году ездит в санатории - в Крым и в Подмосковье. Ходит в бассейн и в кино, наплевав на изоляцию, гуляет в парке, но обязательно с кем-то из знакомых. Таких, по понятным причинам, все меньше. Все чаще она не знает, куда себя деть. Чувство одиночества и неприкаянности усугубляет проблемы со здоровьем, накопленные к семидесяти с хвостиком. Кота завести не решается - вдруг придется уехать.
Вадим зовет маму в США. Замечу, в США, а не к себе. Но прежде ей надо продать всю недвижимость здесь. Ехать или не ехать? Что там ждет?
В ее представлении она снимет или купит жилье неподалеку от семьи сына. Деньги, говорит, мои. Сама буду ими распоряжаться. Помогу, конечно, детям. Тот же купленный сыном дом надо до ума довести.
А я смотрю с печалью и думаю, с прогрессирующей утратой памяти как долго она сможет жить одна? И сможет ли вообще? А там не принято делить кров со стареющими и немощными родителями, тем более, ухаживать за ними.
Помогут ли ей на чужбине накопленные деньги? Сыну они лишними не покажутся. Мальчик, прямо скажем, рос эгоистом. Таким он по отношению к матери и остался.
Боюсь, ждет ее дом престарелых. Хоть и американский, да не родной. И ничего, ничего нельзя с этим поделать. Может я сгущаю краски? Что думаете?
Фотки мои, взяты произвольно из разных поездок по США. В штате, где обосновался Вадим, я никогда не была.
Не забывайте ставить лайк, чтобы мы не потерялись с вами в ленте.