Кира родила мальчика, а меньше, чем через два года – ещё одного мальчика. Её мечта – иметь двух сыновей с минимальной разницей в возрасте, исполнилась. Теперь, если с ней и мужем что-то случится, дети не будут полными сиротами, потому что их двое, а это уже не так страшно. Так рассуждала Кира, которая была в семье одна и всегда хотела, чтобы у неё был брат или сестра.
Все эти три года Кира была в какой-то эйфории, абсолютно не обращая внимания на регулярные «припадки» мужа, ей было не до этого. А потом молодая женщина «вдруг» почувствовала усталость, не ту, которая проходит после сна и отдыха, а какую-то бесконечную и безграничную. Кира испугалась. Она лежала ночью без сна, с открытыми глазами и с ужасом думала, что, наверное, она чем-то серьёзно больна, может даже медленно умирает, но пока не знает об этом.
«А как же мои дети? Мои два маленьких славных мальчика? Нет, Миша, конечно, их не бросит, он очень хороший, её Миша, но… А я? Я их больше никогда не увижу?» - думала Кира и слёзы катились по её щекам.
Дни проходили за днями, и Кире становилось всё хуже и хуже. Но самое интересное – у неё ничего не болело, разве что – голова. Умом Кира понимала, что следовало бы сходить к врачу на обследование, но что-то её останавливало, возможно – страх услышать смертельный приговор.
По натуре Кира была сильной личностью, она никогда и никому не жаловалась, пытаясь переложить свою боль и ответственность на чьи-то плечи. «Человек должен сам решать свои проблемы, принимать решения и отвечать за них», - таков был постулат её жизни, привитый в детстве родителями и железно закреплённый в школе и университете. Поэтому Кира молчала. Молчала, думала, взвешивала…
Мишу отправляли на месяц в командировку. «Отлично», - подумала Кира, - «когда он уедет, я пойду к врачу, и если узнаю, что уже слишком поздно, то никому не скажу и проживу столько, сколько получится, но с детьми, а не на больничной койке».
Миша уехал в четверг. «Пойду в понедельник», - решила Кира. Но к понедельнику она уже чувствовала себя почти нормально, даже голова перестала болеть. Мысли о смерти тут же отступили, а к концу недели энергичная от природы Кира уже снова радовалась жизни и была счастлива. Иногда она мысленно спрашивала себя: «Что это было?», - но ответа так и не нашла. «Ну, и чёрт с ним, главное, что всё прошло!» - Решила Кира и окончательно успокоилась. А когда вернулся Миша, спустя некоторое время женщина опять почувствовала себя плохо.
***
Прошло ещё два года.
Киру спасало только то, что Миша часто ездил в командировки.
За это время женщина, сопоставляя свои периоды хорошего и плохого самочувствия, пришла к выводу, что ей плохо, когда муж дома. К тому же она уже вышла на работу, и обязательный годовой медосмотр показал, что она абсолютно здорова.
Наблюдая за Мишей, Кира фиксировала у себя в голове: она с выражением, в ролях читает детям сказку, мальчишки дружно смеются; он зашёл «чернее тучи», остановился, будто бы послушать сказку, и смотрит на неё, не отрывая глаз; у неё начинает слегка болеть голова, но она продолжает читать; боль постепенно нарастает; его плохое настроение отступает; он весело смеётся; она с трудом дочитывает сказку, ей просто хочется лечь, чтобы её никто не трогал.
Кира вспомнила слова бабушки и всё поняла. Сначала она не хотела верить, потом ей было ужасно жалко Мишу, который, в принципе, ни в чём не виноват, потом она стала думать, что она сильная и выдержит, а потом начала таять её любовь к Мише, ибо нельзя любить то, отчего тебе плохо.
Но самое ужасное было ещё впереди.
***
Киры не было дома, Миша играл со старшим сыном, которому через два месяца исполнится пять лет, в «чапаева» (щелчками выбивать шашки за доску). Антошка очень любил играть в эту игру с мамой, его младший брат Костя ещё плохо играл, и с ним было не так интересно. Первый раз папа выиграл, он был очень довольный, смеялся. Антошка насупился: когда выигрывала мама, она никогда не смеялась, а всегда говорила: «Мне просто повезло, ты очень хорошо играешь, давай ещё разок». И Антону не было обидно, что он проиграл, наоборот, у него появлялся азарт, и мальчик играл ещё лучше, в конце концов, обыгрывая маму.
Второй раз папа тоже выиграл и смеялся ещё громче. Антон едва сдерживал слёзы, он помнил, как говорила мама: «Проигрывать надо тоже уметь. Обидно, конечно, но ты же - будущий мужчина, а мужчины не плачут, они добиваются поставленных целей».
Антошка проиграл третий раз подряд, Миша ужасно веселился: вскочил на ноги, начал прыгать и дразнить мальчика, если бы его кто-то из взрослых сейчас видел со стороны, то покрутил бы пальцем у виска. Даже трёхлетний Костик, который строил рядом крепость из кубиков, не выдержал и удивлённо спросил:
- Папа, ты что – дурак?
Но Миша дразнил и дразнил старшего сынишку, пока тот горько не расплакался. Антошка ревел до изнеможения, а Миша всё дразнил и дразнил ребёнка. Костя не выдержал и со всей силы бросил деревянным кубиком в отца, попав в лоб. Миша, как будто очнулся. Он подхватил ревущего Антона на руки, но мальчик вырвался и убежал в коридор, где как раз распахнулась дверь и зашла Кира. Ребёнок с разбегу обхватил ноги матери и прижался всем телом, его трясло от рыданий. Кира подняла Антошку и прижала к себе, мальчик тут же уснул и бессильно обвис. По блестящим глазам мужа она всё поняла.
***
Потом Кира удивлялась: где в ней взялось столько сил и непреклонной воли, чтобы выстоять, покончив с этим раз и навсегда.
Михаил валялся в ногах, прося прощения и рассказывая, как он любит её и детей. И Кира знала, что это правда. Она с грустью смотрела на сделанные его руками шкафчики в кухне, прихожей… Где-то в глубине души её мучило то, что она рушит жизнь, в общем-то, неплохого человека, который не виноват, что родился таким. Но Михаил стал неконтролируемый, он посягнул на детей, и все эти её мысленные сопли и терзания выеденного яйца не стоят, в сравнении с жизнью и здоровьем ребёнка.
Когда Миша получил повестку в суд, он не поверил, что это конец, и бросился за помощью к тёще (тесть сразу отрезал, сказав, что в решение дочери вмешиваться не будет).
Светлана Ивановна была уверена, что образумит дочь, у них всегда были хорошие тёплые отношения.
- Выбрось этот бред из головы! Какой вампир?! Фильмов насмотрелась? Кому ты будешь нужна с двумя детьми? Перемелется…
- Не перемелется, - категорично отрезала Кира.
Прекрасно зная свою дочь, мать сменила тактику.
- Кирочка, доченька, послушай меня внимательно. Семейная жизнь – это не только майский день, где все танцуют и поют. Бывают и трудности, и недопонимание, но потом это всё проходит, и снова светит солнце…
- Для меня уже не засветит.
- Это тебе сейчас так кажется. Послушай меня – ты совершаешь ошибку, о которой потом будешь горько жалеть.
- Мама, я никогда не жалею о совершённых поступках, потому что никогда не принимаю серьёзных решений с бухты барахты, хорошенько всё не обдумав. И даже, если впоследствии выяснится, что я не права, на тот момент, когда я принимала данное решение, оно было для меня единственно верным. Для МЕНЯ, понимаешь, для МЕНЯ, не для кого-то… И если это всё же была ошибка, то это была МОЯ ошибка, за которую я согласна заплатить. Но я не собираюсь платить за твои ошибки, за то, что тебя послушала…
Они замолчали. Светлана Ивановна поняла, что она не сможет изменить решение дочери. Но зятя было очень жалко, дочь тоже жалко, но зять был, как бы «пострадавшей стороной». И чувствуя, что совершает очень большую глупость, мать Киры всё же решилась пустить в ход последний аргумент.
- Кира, я хочу, чтобы ты знала и отдавала себе отчёт, что, если ты разведёшься с Мишей, ты с детьми останешься абсолютно одна, мы с отцом не будем тебе помогать ни при каких обстоятельствах. Если ты такая самостоятельная – рассчитывай только на свои силы! Ты уверена, что готова к этому?
На мгновение Кира задохнулась, ей показалось, что земля уходит из под ног. Мать для неё была единственным человеком, в которого она верила безгранично. Она всегда думала, что может взорваться Вселенная, но мать её никогда не предаст! И вот только что она её предала… А в следующую секунду Кира подумала: «Антон и Костя… их всегда будет двое, и я воспитаю их так, что они никогда друг друга не предадут, ни при каких обстоятельствах!»
- Уверена! Я готова, мама.
Кира решительно поднялась и пошла к двери, на пороге она обернулась и спокойно сказала:
- У меня только один вопрос: ты ничего не перепутала, мама? Я – твоя дочь, а не он – твой сын.
Входная дверь родительской квартиры захлопнулась за Кирой на несколько лет.
***
Не с первого раза, но Киру с Мишей всё же развели. Наконец-то этот страшный человек навсегда исчез из её жизни и жизни детей. Кира опять была весёлой и энергичной, она успевала всё. Иногда она ловила себя на мысли, что так хорошо и спокойно у неё на душе давно не было. Кира снова была счастлива!
А через год она встретила другого мужчину, который, возможно, и был изначально «назначен» ей судьбой, настолько хорошо они понимали и чувствовали друг друга. И дети сразу его приняли. Но важнее всего было то, что его одобрила бабушка, которая частенько заглядывала в гости, ведь она ультиматумов внучке не ставила.
Постепенно наладились и отношения с матерью, но они уже никогда не были прежними. Как не старайся, как не клей разбитую вазу, трещина всё равно будет видна. В глубине души Кира так и не смогла простить мать, и Светлана Ивановна это всегда чувствовала. Они никогда не вспоминали о том разговоре, но он всегда между ними присутствовал, как трещина на вазе, которая хоть и не пропускает воду, но вид портит.
