Мне тут один знакомый - реально классный специалист в своём вопросе, юрист с огромной практикой, пытался доказать, что Россия стала за двадцать лет беднее в десять раз, а когда я возразил, то... Забанил меня. Каюсь, возразил я довольно насмешливо и бездоказательно. Но... Свои соображения я выскажу здесь.
Окей, признаюсь, я не слишком большой специалист в вопросах экономики. Так, кое-что знаю, на уровне пользователя, а не програмера, скажем так. Но учили меня грамотные люди, котрым был важен результат, а не моё доскональное знание тонкостей, и учили они так - "Наглядность". Представь, - объясняли мне, - две страны, и проведи параллели, которые выглядят достоверно.
Итак. Мы стали беднее в десять раз, потому что доллар за двадцать лет стал дороже в три раза. Ну, кроме прямой математической ошибки, давайте представим, что, например, две соседние страны, скажем Проебалтика и Поебольша, имеют валютные сношения, но в Проебалтике есть постоянный продукт экспорта - резиновые изделия, бользующиеся большим спросом во всем секс-шопах мира, а в Поебольше нет ничегго, что бы они могли продавать, но у них тоже есть секс-шопы, и резиновые члены они закупают... Тогда ценность валюты Проебалтики начинает расти, относительно валюты Поебольши, но... Но сделает ли этот процесс жителей Поебольши беднее? Ответ - нет.
Рассмотрим другой пример. Некая страна, скажем Факиния, выпускает печатные куски разрисованной бумаги, говоря всем, что это - её деньги, и щедро оделяет всех этой бумагой... Но вот беда - тот печатный станок, что выпускает эту бумагу, контролируется не страной, а просто жадными людьми, понимающими, что чем больше этой бумаге в соседних странах, тем ценнее она для всех - ведь все соседние страны уверены, что эта бумага обеспечена золотом, и её количество жестко привязано к золотому запасу страны...
Проще говоря - если я покажу вам сто золотых монет, а потом скажу, что каждой монете соответствует нарисованный мной вексель - то это будут деньги. А если я начну печатать красивые бумажки, и раздавать всем, без счёта, да ещё введу ограничения на ввоз этих бумажек в свою страну, и буду поощрять выпуск фальшивых бумажек по всему миру, а потом окажется, что только по официальным подсчётам сумма этих бумажек превышает всю стоимость страны в несколько раз, то это... Правильно, наеб....во.
Дальше, никаких аналогий, простой, и главное, всем понятный вопрос. Вот скажите, что происходит с валютой страны, где начинается военные действия, беспорядки или гражданская война? Что-что?.. Она падает в цене? Верно. В Америке последние несколько месяцев, твориться чёрт знает что... Почему доллар не упал?
Так как можно мерять бедность или богатство страны, привязывая его к такой странной штуке - доллару США?
На самом деле, на этот вопрос ответил Марк Твен, много лет назад, в книге "Янки из Коннектикута при дворе короля Артура":
...Король во все время обеда почти ничего не говорил, так как речь не шла о победах, победителях, о поединках в кольчугах, и потому он счел за лучшее уйти вздремнуть. Миссис Марко убрала со стола, поставила бочонок с пивом, а сама села пообедать отдельно от нас, в то время как мы толковали об интересующих нас делах, о наших занятиях, заработках и прочем. На первый взгляд казалось, что в этом небольшом вассальском владении, которым правил король Багдемагус, дела шли не хуже, чем в моем краю. У них практиковалась покровительственная система (протекционизм) в полной силе, тогда как мы старались постепенно ввести свободную торговлю и уже теперь были на половине пути к этому. Мы беседовали вдвоем с Даули, а остальные только с жадностью вслушивались в наш разговор. Даули, разгоряченный этой беседой, уже чувствовал некоторое преимущество передо мной и стал мне задавать вопросы, которые он считал для меня крайне сложными и на которые действительно не легко было ответить.
– В вашей стране, братец, как велик заработок управляющего фермой, извозчика, пастуха, свинопаса?
– Двадцать пять мильрейсов в день – это четверть цента.
Лицо кузнеца озарилось радостью. Он сказал:
– У нас заработок вдвое выше! А сколько у вас зарабатывают столяр, маляр, каменщик, красильщик, кузнец, колесник и другие ремесленники?
– В среднем до пятидесяти мильрейсов – полцента в день.
– Хо! Хо! У нас они зарабатывают сто! У нас хороший ремесленник всегда может заработать цент в день! Я не считаю портного, но остальные зарабатывают по центу в день, а в хорошее время еще больше – до ста десяти и даже до ста пятнадцати мильрейсов в день. Я сам, бывают такие недели, плачу по сто пятнадцать. Да здравствует протекционизм, черт с ней, с этой свободной торговлей!
И он посмотрел на все общество, его лицо сияло, как солнце. Но я нисколько не был этим уязвлен. А теперь наступила моя очередь задавать ему вопросы:
– Сколько вы платите за фунт соли?
– Сто мильрейсов.
– Мы платим только сорок. А сколько вы платите за говядину и за баранину в те дни, когда вы ее покупаете?
В этом-то и заключался удар; кузнец покраснел и ответил:
– Цены меняются, только немного: можно считать, что это стоит семьдесят пять мильрейсов фунт.
– Мы платим тридцать три. А сколько вы платите за яйца?
– Пятьдесят мильрейсов за дюжину.
– Мы платим двадцать. А сколько вы платите за пиво?
– За пинту мы платим восемь с половиной мильрейсов.
– Нам это обходится в четыре – двадцать пять бутылок на цент. А сколько стоит у вас пшеница?
– Девятьсот мильрейсов за бушель.
– Мы платим четыреста. А сколько вы платите за мужскую холщовую куртку?
– Тринадцать центов.
– А мы – шесть. А сколько стоит женское платье для жены рабочего?
– Мы платим восемь центов четыре милля.
– Хорошо, обратите внимание на разницу: вы платите восемь центов и четыре милля, а мы платим только четыре цента.
Я подготавливал таким образом почву, чтобы нанести удар, и наконец сказал:
– Вот видите, мой друг, чего стоят ваши большие заработки, о которых вы только что так увлеченно распространялись?
При этих словах я обвел все общество таким взглядом, в котором выражалось спокойное удовлетворение, так как я одержал над Даули полную победу и связал его по рукам и ногам, а он этого даже не заметил. Я повторил еще раз:
– Вот что получается из вашего большого заработка. Мне кажется, что его не хватает даже на самое необходимое.
Однако, поверите ли вы мне, он просто смотрел на меня с большим удивлением, вот и все! Он никак не мог понять моих расчетов и даже не осознавал, что попался в ловушку и сидит в западне. Я так разозлился, что готов был застрелить его. С недоумевающим взором, едва шевеля затуманенными мозгами, он сказал:
– Мне кажется, я вас не понимаю! Доказано же, что наши заработки вдвое выше твоих, как же ты настаиваешь на своем? Или я не понимаю этих странный речей; поистине сказать, я в первый раз слышу подобное, хоть живу на свете по милосердию и провидению Божию.
Я был действительно поражен: отчасти меня удивила эта непроходимая глупость, а отчасти и странная реакция остальных – всех, кто сидели рядом с ним и ничего не возражали, вероятно придерживаясь того же, что и он, мнения, если только это можно назвать мнением. Мои доводы были предельно просты и ясны и мне казались абсолютно убедительными, но как их все-таки еще больше упростить? Как бы то ни было, но мне следует попробовать.
– Вот видите ли, брат Даули, ваши заработки больше наших только по названию, но не на самом деле.
– Вот поймите же его! Вы же сами согласились с тем, что у нас заработки выше вдвое.
– Конечно, конечно, я вовсе и не отрицаю этого. Но и такой высокий заработок ничего не значит. Здесь главное заключается в том, сколько вы можете купить на ваш заработок – и именно это важно. Если это правда, что у вас хороший ремесленник может заработать около трех с половиной долларов в год, а у нас один доллар семьдесят…
– Вот, вот вы признаете, опять говорите то же! Опять говорите…
– Не смешивайте, прошу вас, я никогда этого не отрицал. Что я говорю, то это совершенно так. На наши полдоллара можно купить больше, чем на ваш целый доллар, а поэтому здравый смысл и подсказывает, что наш заработок выше вашего.
Он удивленно посмотрел вокруг и сказал с отчаянием:
– Действительно, я никак не могу сообразить. Вы только что говорили, что наш заработок выше, и тут же берете свои слова обратно.
– О боже мой, решительно, ваша голова не может этого переварить! Теперь посмотрите – дайте я вам это проиллюстрирую. Мы платим четыре цента за женское шерстяное платье, а вы – восемь центов четыре милля, что больше чем вдвое на четыре милля. А сколько вы платите женщине, работающей на ферме?
– Два милля в день.
– Прекрасно; но мы платим вдвое меньше, лишь одну десятую цента в день; и…
– Опять вы призн…
– Подождите! Вы видите, что это очень просто, на сей раз вы хорошо поймете. Вот, например, у вас женщина должна работать 42 дня, чтобы купить себе шерстяное платье, так как ее дневной заработок составляет два милля в день; следовательно, ей придется работать для этого семь недель. Если эта женщина купит себе платье, то на него уйдет весь ее семинедельный заработок; у нас же такая женщина может купить себе платье, и у нее еще останется двухдневный заработок, на который она может купить себе еще что-нибудь. Теперь вы поняли меня?
Он посмотрел на меня, и взгляд его выражал сомнение; заколебались и другие. Я подождал, желая дать им подумать об этом. Наконец Даули заговорил, но как-то нерешительно:
– Но все же вы не можете отрицать, что лучше заработать два милля, чем один, ведь два больше одного.
Я не стал этого оспаривать и привел другой пример:
– Предположим такой случай: один из ваших подмастерьев пойдет купить себе следующие припасы:
один фунт соли;
одну дюжину яиц;
одну дюжину пинт пива;
один бушель пшеницы;
одну холщовую рубаху;
пять фунтов говядины;
пять фунтов баранины.
Это обойдется ему в тридцать два цента. За эти деньги он должен проработать тридцать два дня, то есть пять недель и два дня. Но если он отправится к нам и поработает у нас за половинную плату, то он будет в состоянии купить все эти вещи за четырнадцать с половиной центов; это сумма его заработка за двадцать девять дней; следовательно, у него останется еще трехдневный заработок, на который он может купить себе еще что-нибудь. Посмотрите же, сколько это составит в год? Он может в течение двух месяцев сберечь свой недельный заработок; ваш же рабочий не может отложить ничего; таким образом, у нашего рабочего в течение года скопятся сбережения – заработки за пять или за шесть недель, а у вашего не останется ни одного цента. Теперь, я думаю, вы поняли, что слова «высокий заработок» и «низкий заработок» – одни только слова, которые ничего не значат, пока вы не узнаете, сколько можно купить на такой заработок.
И опять полное непонимание!
Из-за такого непонимания я вынужден был отступить. Эти люди слишком высоко ценили «высокий заработок»; они не делали никаких выводов, не принимали во внимание никаких последствий, и им было неважно, что можно или нельзя купить на этот «высокий заработок». Они стояли за протекционизм, они защищали его и воображали под влиянием заинтересованных особ, что именно благодаря ему у них и процветают такие высокие заработки. Я доказал им, что в течение двадцати пяти лет их заработки повысились только на тридцать процентов, а расходы на жизнь – на сто процентов. Уже за то время, пока мы живем, заработки выросли на сорок процентов, а расходы увеличились несравненно больше. Но мои доводы их не убедили. Ничто не могло изменить такие странные взгляды.
(с)
А дальше простые примеры - сколько людей в России живут в кредит на тридцать лет вперёд, буквально за всё, что у них есть? Насколько сложно получить и выплатит ипотеку в течении пяти-шести лет, при стабильной работе семейной пары? Как много машин появилось в городах за последние десять лет? Как много семей, кроме квартиры, имеют загородный дом, то есть располагают дополнительной недвижимостью? Насколько выросло благосостояние людей, что вы знаете, за последние двадцать лет? А насколько увеличились долги тех, кого вы знаете, за последние двадцать лет? Известны ли вам, какие-то причины, кроме нерациональности использования кредитов, по которым люди теряют всё нажитое?
Надеюсь Константин прочтёт это) Я правда не хотел вас обидеть, просто не было времени расписать подробно... А когда набрал текст, вы меня уже забанили)
Добавлю, что если в Америку вернуть хотя бы тридцатую часть наличных долларов мира, то она станет банкротом - из-за тысячапроцентного скачка инфляции. Подумайте об этом.