В предыдущей статье мы писали о выдаче хлебе на передовой. Теперь о так называемом приварке в Действующей Армии (в сутки). Теоретически нормирование на фронте было приличным: ржаной хлеб в весенне-летний сезон составлял 800 г. (зимой на 100 г. больше), 500 г. картофеля, 150 г. мяса, 100 г. рыбы, более 300 г. овощей, 170 г. макарон или круп, 35 г. сахара, 50 г. жиров. Всего норма калорий – 3450 ккал. при медицинском режиме 2500-2700 ккал. Для более ценных специалисты продукты были более разнообразными, а норма калорий вырастала до 4712 ккал.
Кроме того, на фронте был еще офицерский спецдоппаек – 40 г. масла (сала), 20 г. печенья, 50 г. рыбных консервов.
Конечно, нормирование советских фронтовиков было «сытым» и по сравнению с советским же тыловикам больше практически в два раза. Но при этом надо иметь в виду, что реальное положение могло быть гораздо хуже. Как объективно, так и субъективно. Ведь это передовая!
Объективно бойца на фронте каждый день столь разнообразно кормить просто не смогут. Не ресторан!
То есть среднюю норму обычно получали, разделив имеющий объем продовольствия на количество едоков. Разумеется, что питание было неодинаковым и из-за сезона, географического режима, наличия продуктов в стране и на участке фронта.
Так, например, объем рыбы будут давать регулярно и не меньше, чем положено, как правило, на берегах моря и, в меньшей мере, около крупных рек.
А объем мяса в среднем давали меньше нормы всю войну. Количество скота в СССР было недостаточно от начала до конца военных действий и уж тем более во время войны. Даже в победном 1945 году из-за недостатка мяса на Первом Белорусском фронте ввели второй вегетарианский день, что позволило экономить 220 тонн мяса в сутки (до 1 тыс. голов КРС)
Были и субъективные факторы: от плохого старшины в роте до неповоротливого начальника тыла в армии или фронта. Субъективный фактор особенно действовал на бойцов, когда ответственные лица пьянствовали, злоупотребляли положением.
Вообще, в реальности бойцов на передовой кормили три раза в сутки и хорошо если сытно. При этом немцы ели примерно в то же время. Это был своего рода «тихий час» на фронте.
При этом во всех фронтах (с 1942 года, а гарантированно – с 1943 года) утром был обязательный чай с хлебом, каша на выбор. Обед был питательней: у хороших интендантов было первое (борщ, щи, крупяной, макаронный суп и т.д.), второе (как правило, каша с мясом), чай с сахарным песком. У плохих интендантов были либо первое, либо второе. Но все равно обед старались готовить с мясом.
Впрочем, современники вспоминают, что бывали случаи, когда горячей пищи не было вообще, и лишь изредка выдавался сухой хлеб. После 1941 года, когда был наведен определенный порядок, такое безобразие массово (в рамках, как правило, армии) происходило, или при неорганизованном отступлении, или при переходе на другой фронт.
Как правило, хлеб (хотя бы часть нормы) выдавали всегда хотя бы раз в несколько суток. Поскольку за хлебным довольствием наблюдала Ставка, а следом за ним и другие руководящие органы, то полковые или дивизионные сотрудники старались негативно не «залетать» и не провоцировать жесткие проверки.
Еще ГКО и сам И.В. Сталин наблюдали за мясным довольствием, требуя доводить его до нормы. Здесь проблема была чисто техническая. 150 г. на бойца и гораздо больше на летчиков, танкистов, командиров и т.д. в совокупности вырастали в более 200 тонн мяса в сутки на весь фронт. С учетом, что в основном была говядина (а 1 колхозная корова весила всего лишь 100 – 150 кг), то в месяц получилось на средний фронт 25-30 тыс. голов. Это несколько железнодорожных эшелонов. Железнодорожники, находясь в постоянном цейтноте, очень неохотно выдавали вагоны под второстепенные грузы.
Начальнику тыла армии (фронта) приходилось выкручиваться: либо как-то договариваться (ругаться) с железнодорожниками, либо вообще обходится без железной дороги. С учетом, что других типов транспорта в то время практически не существовало, то альтернативой служила только перегонка коров на своих четырех. А это, с учетом, в лучшем случае, Поволжья, несколько тысяч километров. В случае успеха начальника тыла благодарили, не успеха – могли расстрелять.
Во всяком случае, вопрос с мясом был одним из самых острых
Крупы или макароны в зависимости от вида (особенно крупы) или привозили централизованно или разделывали на месте на мельницах (греча, перловка) и на заводиках (макароны, хлебные крупы).
Каша или суп (крупяной или макаронный) был наиболее частой пищей – сытная, популярная среди бойцов, не боящая перевозки или хранения.
Овощами или картофелем в начале войны в основном снабжали централизованно. Такая продукция была качественно не очень хороша и очень часто запаздывала. К середине войны фронты, а, нередко и армии начали выращивать овощи и картофель сами. Во всяком случае, осенью бойцы на передовой снабжались огородной продукцией.
В конце статьи необходимо коснуться кухонного вопроса. В мирное время в каждом полку было несколько полевых, а то и стационарных кухонь. С началом войны и отступлением от границы или формированием новых частей и соединений вопрос о кухнях и емкостей по переноске пищи стал настолько очень острым, что им занялся сам И.В. Сталин.
К середине войны, с ростом опыта, материальной базы, как правило, кухни были ротные или батальные (с уменьшением личного состава в боях). Бойцы с передовой, конечно не ходили, а кухни к ним подойти не могли. Поэтому от кухни до бойцов на передовых в ведрах или в самодельных термосах возили специальные солдаты (дежурные по роте/батальоне или кухни, помощники поваров). Если им повезло и немцы не обстреляли бойцов и не ранили их/не повредили емкости, то пища перегружалась в котелки. Если не было котелков, то перегружали, куда придется, вплоть до пилотки.
Пища у бойцов, как и у всех живых существ была на одном из первых мест и ее добывали в первую очередь.