Дирижер Владимир Юровский, на счету которого одна из самых удачных постановок «Дон Жуана» (Глайндборн, 2010 год), как-то назвал Моцарта Шекспиром в музыке, аргументировав свое мнение тем, что зальцбургский гений виртуозно умел сочетать в одном произведении контрастные элементы комедии и драмы. Сам Моцарт включает «Дон Жуана» в свой каталог с пометкой opera buffa («комическая опера»), но первым же аккордом увертюры указывает на ее глубокое философское содержание – опера начинается с темы смерти.
«Дон Жуан» разительно отличается от всего, что в то время существовало на европейской оперной сцене. Здесь царит равноправие трагедийных и гротескных сцен, реальное и иррациональное; эмоции героев предельно обнажены и непосредственны. Как отмечает музыковед Елена Черная, связь драмы и музыки осуществлена в «Дон Жуане» с такой полнотой, что эта опера может подойти под определение синтетического спектакля.
Объединение буффонного и возвышенного планов дает бесконечное множество оттенков, что открывает перед постановщиками обширное пространство для интерпретаций. Так, уже упомянутая глайндборнская версия режиссера Джонатана Кента с Владимиром Юровским за дирижерским пультом начинается с эпизода, в котором Дон Жуан весьма натуралистично расправляется с подоспевшим на крик Донны Анны Командором. Зритель в зале шокирован, ибо перед его глазами – сцена из триллера – ни больше ни меньше. Затем, придя в себя после случившегося, герои, кажется, на какое-то время забывают о том, что произошло поистине нечто чудовищное. Дон Жуан и Лепорелло (главный по части буффонады) перекидываются едкими фразами, натыкаются на страдающую Донну Эльвиру, и действие уже разворачивается совсем в иной плоскости, однако никуда не пропадает острота и драматизм конфликта, столкновение характеров, обрисованных с психологической достоверностью.
Каждый из персонажей оперы Моцарта – да Понте наделен яркой индивидуальностью. Наиболее интересен, конечно, сам Дон Жуан. «Я не видела на сцене никого, кто был бы более интересным персонажем, чем эта смесь жестокости и похоти», – говорила Джейн Остин, автор популярного романа «Гордость и предубеждение». Действительно, гений Моцарта показывает нам многогранный и – чего греха таить – привлекательный образ. Дон Жуану симпатизирует Юровский: «В нем есть что-то чрезвычайно завораживающее, главным образом – его способность проживать каждый момент, его антирефлексия. Он бросает вызов рефлексии в целом и все же стремится к абсолютной независимости или абсолютной автономии, что приводит его к одиночеству».
Другой дирижер современности, большой поклонник оперной трилогии Моцарта – да Понте Теодор Курентзис сопереживает Дон Жуану: «Я жалею его. Вы точно испытываете к нему симпатию, потому что он делает то, что вы бы хотели делать, но вам не хватает смелости, чтобы сопротивляться моральным принципам социума. Условно хорошие персонажи этой оперы – скучные. А Дон Жуан ищет вечное движение. Он вообще очень депрессивная личность. Покой наступает только тогда, когда он умирает… Жизнь мучительна. Есть люди, которые не находят покоя и поэтому они все время в движении, ищут постоянное чувство влюбленности, чтобы утешать себя. По-другому невыносимо».
Психологическая значительность образа Дон Жуана делает его протагонистом. Он не испытывает страха, прогуливаясь по краю бездны, напротив, только так он ощущает себя живым. Для него настолько увлекателен сам процесс игры, поединка – с любовью, с судьбой, что вопросы нравственности и этики проходят мимо него, не задевая его сознания. Швейцарский философ Дени де Ружмон так писал о Дон Жуане в своей книге «Любовь и Западный мир»: «Если бы законов морали не существовало, он изобрел бы их для того, чтобы нарушать». Но беда Дон Жуана в том, что он, ослепленный своим тщеславием, не видит тех совокупных сил, направленных против него, сил, питаемых экзистенциальным страхом свободы и страхом любви в социальной массе и коллективном подсознании. Другая его слабость – неспособность проявить сострадание. Без этого он не вполне осознает свой путь.
Развитие музыкальной концепции Моцарта строится на противостоянии образов Дон Жуана и Командора. Их конфликт – стержень всех событий. Если Дон Жуан олицетворяет собой свободу, сексуальную раскрепощенность, то Командор – сознание морального долга, с одной стороны. Важно то, что Дон Жуан губит себя сам, но акт возмездия осуществляется иррациональными силами. Герой мужественно предстает перед невыносимыми терзаниями в финальной сцене, чем явно вызывает сочувствие самого Моцарта, который на протяжении всей оперы не стремится к прямолинейной демонстрации своих симпатий.
Автор: Юлия Чечикова
Недавно у ScienceMe стартовал новый проект “Уважаемые слушатели” — телеграм-канал о классической музыке с экспертами. Каждую неделю мы выбираем новую тему и приглашаем нового эксперта — известного дирижера, солиста или критика.
Благодаря нашим материалам, которыми мы делимся с “уважаемыми слушателями” каждый день, вы начнете разбираться в классической музыке, тратя 10 минут в день. А если у вас появится вопрос, на него лично ответит эксперт в конце недели!
