Миргород. Второй курс. Полёты в зону на простой пилотаж на Л — 29. Появилась уверенность в пилотировании. Штурман эскадрильи периодически устраивает нам зачёты: на память рисуем основные ориентиры на листе формата А4. Вывозные и контрольные полёты тоже способствуют знанию района полётов.
Лечу самостоятельно на простой пилотаж. Погода звенит. Набираю высоту над точкой и одним движением вывожу точно на курс полёта в зону 30 градусов. Это мне нравится, я доволен собой. Это достижение — одним движением из разворота точно стать на курс! До сих пор это мне как-то не удавалось, приходилось как-то уточнять курс небольшими кренами. То он больше, чем надо, то меньше. А инструкторам не нравится, когда их болтают в кабине. А тут можно и ошибиться, всё-равно кричать никто не будет. А я мастерски одним движением вывел точно на курс. Не забываю включить секундомер. Выйдет время и я — в центре зоны. Ну, а куда я денусь? Курс держу, скорость держу, теперь надо не прозевать время.
Довольный собой следую в зону. Погода замечательная и я с удовольствием любуюсь далёкими горизонтами с редкими вкраплениями белых клочков облаков. На приборы тоже посматриваю, особенно на часы. А вот и время вышло. Надо развернуться, выбрать ориентир для пилотажа и доложиться земле о занятии зоны. Даю правый крен и начинаю искать центр зоны. В лобовом стекле далеко по курсу проплывает знакомый изгиб реки Хорол. Это и есть центр зоны. Но почему он далеко в стороне, а не подо мной? Судорожно начинаю шарить глазами под собой и сразу понимаю, что попал в соседнюю зону.
Беру курс на нужный мне изгиб реки и, слегка увеличив обороты, направляюсь туда. Можно бы и «максимал» поставить, но боюсь, что это обратит на себя внимание на сарпограмме. Возникнут лишние вопросы ко мне, а мне это ни к чему. Самолёт летит страшно медленно. Это потому, что я жду со страхом от земли своего разоблачения. Но руководитель ближней зоны и руководитель полётов молчат. С облегчением достигаю желанного изгиба реки и докладываю о занятии зоны. Получаю разрешение на пилотаж и приступаю к нему.
Пока пилотировал, успокоился. Повезло. Никто не заметил моей ошибки. Или заметили? И на разборе полётов это всплывёт. Ведь это — потеря ориентировки. Правда, я её сам восстановил, помощь не понадобилась. А если бы в соседней зоне кто-то пилотировал, а я туда припёрся? Хорошо, что зона была свободна. О, слышу! Только что её кто-то занял. И тоже с гордым окончанием доклада - «Сам!» Так обозначались в воздухе курсанты, летавшие самостоятельно. Чтобы руководство полётами на земле трепетало, не расслаблялось.
На обратном пути внимательно слежу за линией пути. Хотя в этом вовсе нет необходимости. Аэродром видно почти из зоны и я держу направление в точку начала снижения. Пора снижаться на высоту круга. Руководитель даёт разрешение занять высоту 500 метров с посадкой. Занимаю нужный эшелон и докладываю о первом развороте.
В процессе разворота моё внимание привлекает какое-то движение на земле. Присматриваюсь и обнаруживаю на краю поля бригаду, которая укладывает сено в огромный стог с помощью трактора-копнителя. Дело близится к завершению, на вершине стога несколько женщин в белых косынках орудуют вилами. Они поднимают головы вверх на звук самолёта, одна из них машет мне рукой. Хочется покачать крыльями в ответ, но я же в развороте. То, что происходит внизу, мне, деревенскому парню, хорошо знакомо. Мелькнули в голове сладкие воспоминания о доме. Стоп, стоп! Некогда отвлекаться.
Тут обнаруживаю, что пока глазел на сельскую жизнь, крен у меня увеличился, а высота падала. Вывожу самолёт из разворота и начинаю возню с восстановлением режима полёта. Так, высоту восстановил, скорость тоже - восстановил. Где там второй разворот? Мимо меня со снижением на встречном курсе проносится самолёт. На безопасном расстоянии. Ну что за балбес, - подумал я, - не знает где нужно снижаться.
Начинаю искать на земле место второго разворота. Сверху слева меня снова мелькнул самолёт. Только теперь я насторожился. Что-то не так. Осмотрел пространство впереди и обнаружил, что это я развернулся на 180 градусов вместо 90. И пру поперёк шерсти по оси аэродрома! Господи, у меня ведь только мелькнуло воспоминание о доме... Судорожно вывожу самолёт на линию полёта по кругу. Это уже траверз полосы. Пора выпускать шасси.
Мне крупно повезло. Лётная смена закончилась, прошёл разбор полётов, но никто мне замечаний не сделал. Группа руководства полётами ничего не заметила. А может у них в это время были сложности с другими самолётами?
С разворотом мне было всё ясно. Зазевался, обалдуй, отвлёкся на посторонние дела. Впредь тебе - наука. А вот, как я оказался не в той зоне? Курс был верный, тут сомневаться не приходится. Тогда что было не так?
Трое суток этот вопрос сидел во мне занозой днём и ночью. Я прокручивал и прокручивал в голове отход в зону. Но никакой ошибки не мог у себя найти.
Очередная лётная смена. Сижу в кабине самолёта на предполётном тренаже, смотрю на навигационный прибор и снова вспоминаю отход. Вот спиралью набрал заданную высоту отхода в зону. Бросил взгляд на карту, где крупно написан курс в зону — 30. Перевожу взгляд на прибор, а в это время под верхнюю метку компаса подплывает число 30. Ух ты, как ловко получилось: и высота заданная и курс тут как тут! Одним движением ручки точно фиксирую это показание под меткой. Ну всё же правильно: 30 и 30. Обвожу взглядом лимб компаса с оцифровкой и упираюсь в цифру 3 (три). Меня бросает в жар! Господи, вот же курс 30 градусов... А я отошёл с курсом 300. Так торопился в зону на самостоятельный пилотаж, что перепутал показания прибора.
Такая уж оцифровка была положена прибору: только десятки градусов.
Два раза в одном полёте ошибся в курсе на 90 градусов.
Да, друг... Рано ты перья распустил, надо их выдрать.