Рама удивлен внезапным решением отца передать ему трон Айодхьи. И кстати, как-то незаметно, чтобы принц был рад. А вот Дашаратха полностью прав в своих словах о том, что важнейший миг для любого царя -- передача страны достойному наследнику. Уж сколько подающих надежды царств рушилось или обращалось в хаос, когда такового не оказывалось! Того же Александра взять хотя бы!
И все же Рама смущен: как, уже на рассвете короноваться, все слишком быстро, братья в отъезде, царицам даже не сказали... Сказать больше -- цариц даже не пустили в сабху, как еще Ситу в последний момент не завернули долой от государственных дел и мужских речей! Странные все-таки обычаи у клана Рагху. Царицы (Каушалья и Сумитра, Кайкейи проспала переполох) в тревоге -- их пугает внезапное тайное совещание сради ночи. Бедные женщины уже успели предположить и стихийное бедствие, и войну, и -- не дай Шива -- в семье что-то случилось!
Пытающийся успокоить цариц Лакшмана брякает: да, мол, предчувствую войну! Не иначе, кто-то напал, и теперь отец пошлет Раму воевать. Каушалья сомневается -- если так, зачем на военный совет позвали Ситу? Наверное, тут что-то другое. У Сумитры явно сердце падает: а вдруг скандал с семейством Кайкейи из-за давнего обещания?
Дашаратха тем временем успел благословить на царство сына и невестку и прочитать им наставления, упомянув в числе прочего, что долг царицы выше долга перед мужем, ибо семья царя -- все его подданные.
Царство марутов. Царь богов Индра сидит среди марутов и совершает жертвоприношение, когда раздается стук да гром и чуть ли не рядом с жертвенником в клубах пыли садится вимана. Индра в панике -- "у него меч Шивы, нам нет спасенья!". Раджа Марутов пытается остановить Равану, поясняя, что обязан защищать гостя. Хорошо, соглашается Равана, я с тобой не враждовал, но если хочешь сразиться -- воля твоя. В следующий миг вождь марутов повержен даже не мечом Шивы, а банальным ударом в морду. Ох и хулиганом был в детстве Равана, видимо...
Обезглавить поверженного Ланкеш не успевает -- маруты спешно выражают покорность и объявляют, что готовы немедля сменить крышу. А Кенску волость Индру забирайте! Что у нас -- Индр мало? Их, если верить писаниям, были тысячи до него и столько же будет после...
Равана оставляет раджу в покое и грозно надвигается на Индру. Тот спешно испаряется с места событий. Недалеко, впрочем. Равана быстро вычисляет его, спрятавшегося между коленопреклоненными марутами. Индра драпает.
Айодхья. Рама и Сита наконец-то вышли из сабхи и смогли успокоить цариц и Лакшману, для которых новость оказывается счастливой. Несмотря на то, что женам Дашаратхи теперь, по идее, следом за мужем в монастырь ашрам. Пожалуй, Рама здесь к своему воцарению относится спокойнее всех. Зато подслушавшая разговор Мантхара в шоке.
Рама между тем нисколько не рад. Как оказалось, он вообще сомневается, что решение Дашаратхи соответствует дхарме (интересно, почему?). Сита замечает, что дхарма наследного принца велит исполнить приказ царя. Но Раму смущает, что младшие братья не знают о царском решении. Сита советует поговорить об этом с Кайкейи. Но делать это некогда, появляются Васиштха и слуги с царскими одеждами. Обычно коронацию готовят пятнадцать дней, а тут надо уложиться в пятнадцать минут! Рама, поторопись, не время размышлять о праведности! Все происходит по воле судьбы.
Старая ведьма тем временем бежит будить госпожу. Вставайте, царица, Калки пришел досрочно! Заговор! Против вас и вашего сына! Вы спите, а Дашаратха объявил Раму царем Айодхьи!
Равана рыщет по какому-то живописному саду, разыскивая Индру. Тот прячется. Ланкеш требует, чтобы Индра сдался и признал поражение, если уж заставить его сражаться нереально. Кончай бегать, трус, обещаю не убивать!
Увы, спугнутый инфернальным ржачем врага, Индра снова сбегает и превращается в павлина. Равана бесится, но отыскать Индру среди целой стаи птиц невозможно. Индра благословляет павлинов, наделяя их цветными хвостами и неуязвимостью к яду змей.
Айодхья. В храме идет церемония перед статуей Вишну. Раме и Сите надевают травяные кольца. Обручение с царством? Далее -- обеты по отношению к царству и народу (блюсти их благополучие), поклонение реке, омовение, а потом собственно возведение на трон.
Тем временем Кайкейи, не поверившая служанке, вбегает в покои мужа и слышит, как Каушалья упрекает царя за спешку с коронацией. Пытаясь объяснить женам свой поступок, царь смотрит на дверь и видит свою третью царицу. Вот сейчас точно прольется чья-то кровь!