Найти в Дзене
Человек на пенсии

Моим ровесникам (плюс, минус) посвящается. Мы уже старики?

Говорят, события идут чередой. Это правда. Что-то где-то происходит. Ты слышишь, отмечаешь про себя. Потом это происходит с близкими. Потом – похожее с тобой. Не стоит пугаться, так как это относится и к плохому, и к хорошему. И не обязательно все случается, но если случится, такую связь можно проследить.

Это же относится к различным сведениям и даже к мыслям. Думаешь – и приходит! Мне много лет. Но как-то совсем недавно я осознала КАК много! Потом вдруг со мной заговорила об этом моя однокурсница – до фига много! Потом стали попадаться всякие посты на эту тему, хотя я их и не искала специально. Вот, хочу поделиться. Не до всего я додумалась сама, но со всем, что напишу, согласна.

Возьмем возраст от 60 до 80, хотя, конечно, разница великая. Эти люди не знали (или не помнят) войны. Мы родились в коммуналках, в своих домах без удобств, в бараках. Мало у кого были газ и водопровод, отдельная квартира, родители варили еду на керосинках, керогазах, электрических плитках. У них не было холодильников, стиральных и тем более посудомоечных машин. Некоторым из нас повезло полежать на настоящей русской печке. Мне нет, к сожалению. Но русская печка без лежанки была у знакомых, в ней пекли, коптили окорока.

Нас водили в общую баню, по вечерам мы мыли ноги в тазике. На черно-белом телевизоре было всего две программы, да и телевизор был не у всех. Ходили к друзьям «на телевизор», например, мультики посмотреть. У нас были проекторы, мы смотрели диафильмы. Потом уже – на этих же проекторах – слайды.

Мои ровесники, конечно, помнят. Фото из интернета
Мои ровесники, конечно, помнят. Фото из интернета

Мы много читали. Переписывали стихи в альбомы. Ходили на встречи с поэтами. Я слышала всех – Евтушенко, Вознесенского, Рождественского, Ахмадулину, Визбора, Окуджаву… Много имен.

Мы собирали макулатуру, обменивая ее на талоны для покупки книг. Записывались в очереди на подписные издания, ходили отмечаться. Читали самиздат. Стояли в очереди за продуктами, возили колбасу из Москвы. Наши дети выросли без памперсов, мы делали подгузники из марли.

С производства, из школы и института нас посылали на овощные базы, колхозные поля, мы выходили на субботники и воскресники, это было весело и совсем не трудно.

Мы не знали тоталитаризма, застали оттепель, росли под пионерские горны и рассказы о героях, жили в застойные времена, говорили «за жизнь» на кухнях, критиковали всех и вся. Потом социализм закончился, мы вошли в рыночную экономику. Кто как сумел. Но адаптироваться в новых реалиях пришлось всем.

Некоторые из нас сумели попутешествовать, купить хороший автомобиль, построить дачу, создать свое дело. Другие были менее успешны, но изменения – и плохие, и хорошие – коснулись всех. Жизнь продолжается. Но мы – уходящее поколение. Наверно, мы устарели – наши взгляды, наша речь, образ жизни. Пандемия смывает нас?

Ярослав Смеляков писал: «Ведь все двадцатое столетье, весь ветер счастья и обид - и нам, и вам, отцам и детям, по-разному принадлежит»… Так вот 21 век нам не принадлежит. Грустно немного за своих взрослых детей, которые еще пока во многом такие же, как мы. Но уже и не такие же, так что как-то все устроится. Прожили мы свои жизни, проживут и они. Совсем не обязательно то, что мы считаем лучшим, и для них – лучшее.

Скажу, что наше поколение было счастливым. Мы во что-то верили, против чего-то боролись (правда, в основном трепом), дружили, любили, общались. Скажу больше, мы пока еще живы. Думаем, любим, заботимся, переживаем. Мечтаем о покое и уюте, но нет покоя, да и убил бы он нас. Так что все хорошо и правильно.

И несколько гариков:

Ближе к ночи пью горький нектар
под неспешные мысли о том,
как изрядно сегодня я стар,
но моложе, чем буду потом.

Время жизни летит, как лавина,
и - загадка, уму непомерная,
что вторая её половина
безобразно короче, чем первая.

Когда устал и жить не хочешь,
полезно вспомнить в гневе белом,
что есть такие дни и ночи,
что жизнь оправдывают в целом.

Игорь Губерман

Кто-то из знаменитостей, забыла, кто, на праздновании своего 73-хлетия сказал – Эх, если бы мне было… 70.

Ценим каждый день, отпущенный нам. Не тратим на обиды, зависть, злость, отчаяние. В наши годы пора знать… Что знать? Но даже то, что мы знаем, что ничего не знаем, уже хорошо. С Праздником Крещения.